— Я уже сказала — Сэмюэлю Уитлоку.
— Нет, дорогая моя, только не ему. Он умер. Ты так испугалась, увидев подпись на послании, что даже утратила способность здраво рассуждать.
— Но это он. — Виктория резко обернулась. — Как ты не понимаешь, Лукас? Он не умер. Или он на самом деле не погиб в ту ночь, когда свалился с лестницы, или его оживили электрической машиной. В любом случае он вернулся и теперь преследует меня. Ни у кого, кроме Уитлока, нет причин столь жестоко мстить мне.
Лукас внимательно посмотрел на нее:
— Подожди — все это очень важно. Почему он должен мстить тебе?
Глаза Виктории печально затуманились.
— Лукас, я не могу рассказать тебе. Получив признание, ты возненавидишь меня… ты даже смотреть на меня не захочешь.
Лукас невольно усмехнулся:
— После столь интригующего вступления уже нельзя не рассказать все до конца. Скорее, дорогая, иначе я умру от любопытства.
— Не вижу ничего смешного. Лукас, ты даже вообразить себе не можешь, что я совершила.
Лукас подошел к Виктории и прижал к себе ее трепещущее тело:
— Послушай, ты не можешь рассказать мне ничего такого, за что я мог бы возненавидеть тебя. В чем бы ты ни призналась, это не сравнится с подлинным адом, что мне пришлось пережить на полях сражений. Дорогая, откройся мне.
— Хорошо, Лукас. — Голос ее звучал драматично. — Но запомни, я тебя предупреждала.
— Хорошо, я запомню.
— Я… убила его. — Она застыла в его объятиях, ожидая взрыва ужаса и отвращения. — Я убила Сэмюэля Уитлока.
— Хм-м, — пробормотал Лукас, — чего-то подобного я и ожидал.
Она подняла голову и посмотрела ему в лицо:
— Ожидал? Но как ты мог ожидать? Я хранила все в строжайшей тайне. Даже моя тетя не подозревает о том, что я сделала.
— Ты ничем не выдала себя. Просто некоторые наблюдения позволили мне удовлетворить свое ненавязчивое любопытство.
— Господи, какие еще наблюдения?
— Начнем с того, что Уитлок умер почти сразу же после твоей матери и ты была убеждена, что он убийца, но никогда не понесет наказания. Я уже довольно хорошо изучил тебя — конечно, не настолько хорошо, как бы хотелось, но я уверен: ты никогда не позволила бы убийце своей матери уйти от расплаты.
Воцарилось молчание, а потом Виктория прошептала еле слышно:
— Кажется, вы нисколько не огорчены, милорд?
Лукас задумался над ее словами.
— Мне не дает покоя только одна мысль: какой огромной опасности ты подвергалась, когда притворялась призраком.
Виктория вздохнула:
— На самом деле я не собиралась его убивать, хотела только заставить его во всем сознаться. Но когда узнала, что он сломал себе шею, честно говоря, нисколько об этом не пожалела. Я почувствовала удивительное облегчение.
— Прости, но ты видела, как он погиб?
Виктория спрятала лицо на груди Лукаса:
— Да, видела. Я сама чуть не погибла.
— Господи, что же произошло?
— Долгая истерия. Ты в самом деле хочешь знать?
— Если понадобится, я буду слушать тебя до вечера, а затем всю ночь напролет. — Лукас помог Виктории опуститься в кресло и сам сел напротив нее. — Викки, расскажи мне все до конца.
Виктория мяла в руках платочек, но взгляд ее уже бесстрашно встречался со взглядом Лукаса.
— Мой отчим много пил, а напившись, впадал в ярость. Его привычки были мне известны, так что я решила воспользоваться его слабостью.
— Стратегия, — одобрил ее Лукас.
Виктория поморщилась:
— Не знаю, просто ничего другого я придумать не могла. Я хорошо знала дом, все-таки прожила в нем несколько лет, пока мама не отправила меня к тете. Огромный старинный особняк с потайными ходами и просторными холлами, где пройдешь и не заметишь дверь в комнату. Я использовала все это, когда являлась моему отчиму.
— Являлась как призрак?
— Да, — хлюпнув носом, подтвердила Виктория.
— Потрясающе.
— Право, Лукас, ты не должен относиться к этому как к увлекательному приключению. Сам подумай, мне было так страшно!
— И все-таки история очень занятная. Что ж тут плохого? Для расширения кругозора она значит не меньше, чем оживление трупов. Но продолжай, моя дорогая.
— Я напросилась в гости к друзьям, что жили в доме по соседству. Они были в хороших отношениях с мамой, знали нрав отчима и сочувствовали мне. Я провела у них неделю, по ночам потихоньку выходила из дому и пробиралась через лес в дом отчима. Я надевала платье, в котором моя мама венчалась, и появлялась перед ним.
— Ты рассчитывала, что с пьяных глаз Уитлок примет тебя за призрак покойной жены?
Виктория кивнула:
— Сначала он решил, что это галлюцинации. Потом начал разговаривать со мной. Это было по- настоящему жутко, Лукас. Он велел мне убираться, оставить его в покое. Потом он говорил, что никогда не хотел жениться на мне, что ему нужны были деньги, неужели я не понимаю этого? И снова умолял оставить его в покое. Наконец в одну из ночей нервы его не выдержали. Он набросился на меня с ножом, крича, что убьет меня еще раз и отправит в ад.
Лукас на миг прикрыл глаза, стараясь отделаться от мысли, как близка была его Виктория к страшной гибели.
— Тогда он и свалился с лестницы?
— Да. Я убегала от него через холл, а потом побежала вниз по лестнице. Он преследовал меня по пятам, размахивал ножом и все кричал, что сейчас убьет меня. На лестнице он споткнулся и полетел вниз головой.
— А слуги? — прошептал Лукас. — Где были они?
— У него было двое слуг, муж и жена, оба старики, они жили в дальнем конце дома. Обычно они рано укладывались спать и до утра не интересовались, чем занят их хозяин. Они уже привыкли к его пьяным воплям и оставляли их без внимания.
— Ясно. Ты убедилась, что твой отчим мертв?
— Нет. Я так испугалась, что сразу же убежала. Наверное, он не погиб. — Виктория бросила взгляд на газетную вырезку. — Лукас, я не знаю, что и думать. Ты считаешь, он мог инсценировать свои похороны, чтобы потом являться мне, словно призрак, как я — ему?
— Вполне возможно.
Виктория прикусила губу:
— А где же он пропадал столько времени, если он на самом деле жив?
— Допустим, он прятался. Боялся, что ты донесешь на него.
— Он умер! Я уверена, что он умер! Я убила его! — выкрикнула она.
— Ты не убивала его, Викки. Ты очень ловко старалась выудить из него признание, и тебе это удалось. Но ты сама чуть не погибла, и сейчас меня беспокоит только это. — Голос Лукаса окреп. — Конечно, надо
