Итак, вам ясно, в чем будут заключаться ваши обязанности в моем доме? – спросил Джаред.
– Вполне, милорд. – Одетый в новый черный сюртук, Грейвз неловко переминался с ноги на ногу. Он явно не привык к официальному костюму. – Я должен приглядывать за обитателями дома и следить, чтобы ни один посторонний без вашего разрешения не переступал порога.
– Правильно. Также вам следует замечать все необычное или подозрительное. Я хочу, чтобы мне представляли ежедневный отчет о делах, пусть даже он будет несколько однообразен, то же самое относится и к тем случаям, когда я буду отсутствовать. Ясно?
– Вполне, ваша светлость. – Грейвз предпринял отчаянную попытку расправить плечи. – Вы можете положиться на меня, сэр. Я ведь однажды уже справился с делом, которое вы мне поручили, не так ли?
– Ты прав, Грейвз. – Джаред сцепил пальцы. – Ты и твой друг Фокc прекрасно справились с работой по сбору информации, благодаря которой мои предположения блестяще подтвердились.
– Мы с Фоксом гордимся вашей похвалой, сэр.
– Я уже говорил тебе о своих опасениях по поводу вчерашней попытки похитить племянника моей жены. Не исключено, что похититель сделает попытку проникнуть в наш бывший дом на Иббертон-стрит. Я бы хотел, чтобы ты проследил за той квартирой… Меня волнует не само ограбление, а главным образом безопасность моей семьи.
– Понял, ваша светлость.
– Вот и отлично. В таком случае не откладывая приступай к своим обязанностям. – Джаред нахмурился. – Да, вот еще что.
– Слушаю, милорд.
– Постарайся поладить с нашей экономкой миссис Берд.
Я не потерплю опереточных ссор среди прислуги.
Глаза Грейвза блеснули.
– Конечно, сэр. Мы и так уже прекрасно поладили. Очень интересная женщина, дозволено мне будет отметить. Такой характер! Я всегда любил женщин с характером.
Джаред едва сдержал улыбку.
– Я вижу, мне не стоит беспокоиться по поводу миссис Берд. Вы свободны, Грейвз.
– Слушаюсь, ваша милость.
Джаред подождал, пока новый дворецкий закроет за собой дверь библиотеки. Потом он встал, обогнул стол и выглянул из окна. Парк находился в запустении, зато большой дом, много лет необитаемый, уже вполне преобразился. Нигде ни пылинки, мебель сверкает отполированными до глянцевого зеркального блеска поверхностями.
Двери и оконные рамы сияют, стекла прозрачны, как слеза.
Прежде неказистый особняк будто по волшебству преобразился в уютный и удобный дом для его жены и воспитанников, размышлял Джаред.
Нет, он ошибается, как раз все наоборот. Три мальчика и Олимпия своим присутствием превратили старый особняк в Дом.
Постояв еще немного, Джаред прошел к письменному столу. Он отпер ящик, вытащил свой ежедневник и просмотрел записи за последние месяцы.
Вывод напрашивался сам собой: нельзя было не замечать очевидных фактов. Джаред посетовал, что так долго откладывал неизбежную развязку. Не в его правилах сомневаться в таких вопросах.
Он с самого начала подозревал виновника, но не оставлял надежды, что отыщется другое объяснение растраты.
Пришло время действовать. Он и так слишком долго валял дурака.
]]]
Слух о свадьбе Олимпии и виконта Чиллхерста разнесся с молниеносной быстротой. Увы, к явному неудовольствию Олимпии.
Положение виконтессы обернулось сплошными неприятностями, думала она, когда несколько дней спустя после свадьбы служанка пришла помочь ей встать со старинной кровати в городском доме Флеймкрестов, Оказывается, человек, обладающий высоким титулом, и шагу ступить не может куда ему вздумается.
По распоряжению Джареда старинную кровать извлекли на свет Божий из кладовой, отреставрировали и на плечах крепких молодых слуг подняли наверх. Потом Джаред потребовал, чтобы Олимпию всюду и всегда сопровождали один из лакеев и служанка.
Новая служанка, девушка семнадцати лет, старающаяся во всем угодить Олимпии, исправно провожала хозяйку от дверцы громоздкого экипажа до ступенек института Масгрейва.
– Подожди меня на тех скамейках, Люси. – Олимпия указала рукой на деревянные скамеечки в холле библиотеки. – Я вернусь примерно через час.
– Слушаюсь, мэм. – Люси присела в вежливом реверансе.
Олимпия поспешила в просторные залы. Пожилой библиотекарь кивнул, приветствуя ее:
– Доброе утро, леди Чиллхерст. Прошу простить меня за давешнюю неучтивость.
– Здравствуйте, Богз. – Снимая перчатки, Олимпия улыбнулась. – О чем вы говорите? Вы всегда сама любезность.
– Я тогда еще не знал, что вы стали виконтессой Чиллхерст, ваша светлость. – Богз укоризненно посмотрел на Олимпию.
– Ах, это. – Олимпия пожала плечами. Они с Джаредом договорились, как вести себя в таких случаях. – Вы и не могли знать. Мой муж не хотел распространяться о своей личной жизни, и мы старались не давать повода для разговоров в городе. Но все равно поползли слухи, и его светлость решил, что бессмысленно скрываться дальше, когда секрет известен всем и вся.
Богз явно не понимал, почему такие знатные и титулованные особы жаждут остаться в тени неизвестности, но он был слишком хорошо воспитан, чтобы задавать подобные вопросы.
– Да, мадам.
– Вы не против, если я еще разок просмотрю карты Вест-Индии в кабинете?
– Ну что вы. – Богз, легко поклонившись, проводил ее к двери кабинета, где хранились карты. – Берите что угодно, мадам. Дверь открыта. Там уже есть один из членов нашего Общества. Ищет что-то.
– Вот как, – чуть нахмурилась Олимпия. – И кто же это? Мистер Толберт или лорд Олдридж?
– Мистер Джиффорд Ситон, мадам.
– Мистер Ситон? – Опешив от неожиданности, Олимпия едва не выронила сумочку. – Я не знала, что он состоит в Обществе.
– Да что вы! Он вступил сразу, как только его сестра вышла замуж за лорда Бомонта. Года два назад. Он очень много времени проводит в зале Вест-Индии.
– Понятно. – Олимпия взялась за ручку двери и заглянула в комнату, где царил затхлый запах старых бумаг.
Джиффорд стоял возле стола красного дерева, углубившись в изучение карты. Подняв голову, он задумчиво улыбнулся Олимпии.
– Леди Чиллхерст! – Придерживая одной рукой карту, чтобы она не свернулась, он отвесил галантный поклон – Как приятно вас видеть! Я слышал, что вы часто заглядываете сюда.
– Доброе утро, мистер Ситон. А я и не знала, что вы действительный член Общества путешествий и исследований.
– Я прочитал все ваши статьи, напечатанные в нашем журнале, – проговорил Джиффорд. – В высшей степени познавательно!
– Вы слишком добры. – К своему удивлению, Олимпии было приятно услышать его похвалу. Чувство настороженности, с которым она относилась к Джиффорду, отступило под влиянием его искренней доброжелательности. Она подошла поближе и взглянула на карту. – А вы, оказывается, интересуетесь Вест-Индией? Хотите написать статью или собираетесь в путешествие?
– Все может быть. – Джиффорд пристально посмотрел на нее. – Насколько я понял, леди Чиллхерст, вы тоже изучаете Вест- Индию Богз сказал, что вас занимают морские чертежи и карты этого района.
– Он прав. – Она не отрывала глаз от развернутой на столе карты. – Мне еще ни разу не доводилось ее видеть.
Судя по всему, она старинная.
– Совершенно верно. Месяц назад я обнаружил ее и отложил в отдельную папку, чтобы в любой момент можно было быстро ее найти.
– В самом деле? – Олимпия с нескрываемым любопытством рассматривала карту. – Тогда понятно, почему она не попалась мне на глаза.
Джиффорд, немного поколебавшись, жестом пригласил ее подойти к столу. – Если желаете, можете познакомиться с ней прямо сейчас. Она, по-моему, заслуживает пристального интереса, поскольку на ней есть несколько островков, не отмеченных ни на какой другой карте Общества.
– Как увлекательно! – Олимпия отбросила сумочку и склонилась над старым куском пергамента.
– Вы изучаете не отмеченные на картах острова Вест-Индии, мадам?
– Совершенно верно. – Олимпия склонилась ниже, выискивая уже знакомые по другим картам точки. Простая и на первый взгляд неумело сделанная карта разочаровала ее. – Очень небрежное обозначение местонахождения островов. Другие карты сделаны более тщательно.
– Мне сказали, что ее нарисовал какой-то пират, ходивший в Вест-Индию лет сто тому назад.
– Пиратская карта? – Олимпия вскинула глаза. Джиффорд буквально впился в нее взглядом. – Неужели?
Он пожал плечами:
– Так сказал Богз. Но кто может быть в этом уверен?
Карта не подписана, бесполезно пытаться узнать имя ее создателя.
– Потрясающе! – Олимпия вновь приникла к карте. – Она и в самом деле невероятно старая.
– Да. – Джиффорд слегка придвинулся, чтобы продолжить свое занятие. – Леди Чиллхерст, я прошу простить меня за мое поведение в тот день. Я не хотел вас обидеть.
– Пустяки, сэр. – Олимпия наконец-то разглядела крохотную точку, не отмеченную на других картах. – В нашей ситуации затронуто столько чувств и переживаний разных людей.
– Мы с сестрой давно осиротели, – продолжал Джиффорд. – До того как она вышла замуж за Бомонта, наше финансовое положение было более чем незавидным. Порой я опасался, что мы окажемся на бирже труда или в долговой тюрьме.
Олимпия почувствовала, как в ней просыпается жалость и сострадание. Она по крайней мере была избавлена от подобных страхов, благодаря скромному наследству, оставшемуся после тети Софи и тети Иды.
– Как же вам было тяжело, – посочувствовала она. – Неужели у вас не было
