голову высадить большой отряд в этих крошечных бухточках. С этой стороны нам ничего не угрожает.
— Очень часто самые пустяковые вещи заставляют нас споткнуться и упасть.
— Самые пустяковые, — ухмыльнулся Ульрих. — Вроде кинжалов.
— Вроде них. Есть еще что-нибудь интересное?
— Малыш Вильям чертовски наблюдателен. По его словам, возле одной из бухт есть несколько укромных пещер.
Гарет сдвинул брови:
— Может в них укрыться вооруженный отряд?
— Сомневаюсь. А если и может, то лишь на несколько часов. Вильям говорит, что во время прилива пещеры полностью заливает вода.
— Отлично, — кивнул Гарет и ткнул пальцем в изображение замка. — Теперь вот об этом. Старая крепостная стена давно обветшала, а кое-где даже обрушилась. Ее следует полностью заменить.
— К чему такая спешка? На этот остров никто никогда не нападал, да, похоже, и не собирается нападать.
— Лучше все предусмотреть заранее.
— Узнаю тебя. Ты всегда очень осторожен… Только не в постели.
— Необходимо вместо деревянной стены возвести каменную.
— Придется искать каменщиков. На острове, насколько я знаю, их нет.
— Значит, пригласим из Сиаберна. Немедленно отправь туда человека. Пусть наймет умелых работников.
— Будет исполнено, милорд.
Гарет бросил последний взгляд на карту.
— Естественная защита… Да, нам досталась славная земля, Ульрих. — Он скатал пергамент в трубку. — Красивая земля.
— Я слышал о пятне крови на брачной простыне. Говорят, оно гораздо больше, чем обычно бывает после трудов первой ночи.
— Во всем виноват мой кинжал. Пустяковая царапина — а кровь хлестала как из перерезанной цыплячьей глотки.
— Послушай, Гарет. Десять лет мы были с тобой ближе, чем кровные братья. Уж мне-то ты можешь выложить всю правду!
— О чем?
— О маленькой неприятности с кинжалом. Что произошло на самом деле? Это правда, что новобрачная воспротивилась твоим домогательствам и попыталась заколоть тебя твоим же кинжалом?
— Так вот, значит, о чем злословят в моем замке? — помрачнел Гарет.
— Это всего лишь один из многочисленных слухов, — приподнял брови Ульрих. — Есть и другие, но гораздо менее забавные. Скажи мне всю правду, и я заставлю сплетников проглотить языки.
Гарет твердо выдержал вопросительный взгляд старого друга:
— Я уже сказал тебе всю правду. Это был несчастный случай.
— Клянусь глазами Создателя, я же твой старый боевой друг, Гарет! Неужели ты думаешь, я поверю в эту чепуху с выскальзывающим во время супружеских забав кинжалом?!
— Но ты же знаешь, всякое бывает… — Гарет помолчал. — Тем более на брачном ложе.
Ульрих выругался.
— Ну что ж, пусть будет по-твоему.
Громкий стук в дверь помешал Гарету ответить.
— Войдите! — гаркнул он.
Тяжелая дубовая дверь медленно приоткрылась, и в щелке показались испуганные, но решительные лица Вильяма и Даллана.
— Добрый день, милорд, — поздоровался Вильям. В руке он держал большой кусок мясного пирога.
— И тебе того же. — Гарет бросил выразительный взгляд на пирог в его руке.
Вильям поспешно спрятал лакомство за спину и неуверенно покосился на Даллана. Было очевидно, что он ждет поддержки от старшего товарища.
Даллан нервно проглотил ком в горле. Испарина выступила у него на лбу. Пальцы судорожно сжимали и разжимали полы короткой куртки.
— Мы пришли сюда поговорить с вами, милорд, — наконец произнес он и в упор посмотрел на Ульриха. — И хотим сделать это наедине.
Гарет не спускал глаз с его лица. Он видел, что мальчик страшно напуган, но не намерен отступать. Не трудно догадаться об источнике такой невиданной отваги! Только Женщина способна была вдохновить слабонервного менестреля на самозабвенный подвиг чести…
— Я полагаю, этот разговор будет касаться леди Клары? — мягко спросил он.
Даллан удивленно заморгал:
— Да, милорд.
Вильям возбужденно таращил глаза на Гарета:
— Это правда, милорд, что леди Клара ночью ранила вас в руку, потому что вы хотели сделать с ней что-то ужасное?
Гарет легонько похлопывал себя по бедру свернутым в рулон пергаментом.
— Это сказала тебе сама леди Клара?
— Нет, — с жаром возразил Вильям. — Она говорит…
— Наша госпожа говорит, что это несчастный случай, — гневно перебил приятеля Даллан. — Она уверяет, что вы развлекали ее фокусами с кинжалом, он случайно выскользнул и порезал вам руку. Но я ни секунды не верю в эту чепуху!
— Что же, по-твоему, произошло на самом деле?
— Вы напали на нее, и ей пришлось защищаться. Леди Клара столько раз говорила нам, что питает отвращение к слишком сильным, спесивым и самоуверенным рыцарям! По ее словам, они грубы, тупоголовы и не обладают возвышенными душами поэтов.
Ульрих тихо кашлянул за спиной Гарета.
Тот впился немигающим взором в лицо трубадура:
— Так, значит, ты сомневаешься в словах леди о причине моего ранения.
Руки Даллана сжались в кулаки. Страх промелькнул в мрачном возмущенном взгляде его глаз, но он все-таки пересилил себя и продолжал:
— Я уверен, она не хочет причинить нам боль ужасной правдой, милорд. Это так похоже на леди Клару — всеми силами пытаться защитить нас с Вильямом!
— Защитить от кого? — спросил Гарет.
— От вас! — поспешил на помощь Вильям. — Даллан сказал, что мы рискуем жизнью, требуя у вас объяснений, лорд Гарет. Он говорил, что вы будете в ярости, но все равно нужно сделать это ради нашей леди Клары!
Гарет отложил карту. Прислонился к столу, скрестил руки на груди и с минуту молчал, размышляя. Мертвая тишина стояла в комнате.
— Я не сержусь, — промолвил он наконец. Вильям громко выдохнул и улыбнулся.
— А я и не думал, что вы рассердитесь! — Он вытащил из-за спины пирог и откусил большущий кусок. — Я сразу сказал Даллану, что не верю, будто вы причинили вред леди Кларе.
— Я очень ценю твое доверие, Вильям, — серьезно произнес Гарет. — А почему ты так решил?
Вильям поспешно прожевал пирог:
— Потому что она такая же, как всегда. В хорошем настроении. И, как обычно, трудится над своими духами.
— Достойное объяснение, мой мальчик! — улыбнулся Ульрих.
Вильям польщенно потупился:
— Леди Клара говорит, что я очень умен для своих лет.
— Она совершенно права, — подтвердил Гарет. — Но Даллан, очевидно, не согласен с твоими рассуждениями. Не правда ли, менестрель? Почему бы вам не вызвать меня на честный поединок?
