яхта бороздит воды Пугет-Саунд. Дома на острове Бейнбридж были построены так же, как и коттеджи в Порт-Клакстоне: из окон открывался широкий вид на воду. — Интересно, что теперь мой сын собирается делать?
— Можно только гадать об этом, сэр. Ник всегда хорошо заметал следы.
— Скажу тебе только одно. Я был чертовски не прав три года назад, когда сказал ему, что у него нет силы духа. А у него она еще как есть.
— Прошу прощения, сэр, но требуется несколько больше, чем просто сила духа, чтобы вернуться сюда после того, что три года назад случилось, и пытаться вернуть себе компанию. Человек должен быть твердым как сталь. — Шерман остановился, когда на пороге показалась Хилари. — Добрый вечер, мэм. Приготовить вам мартини?
— Да, пожалуйста, Тек. — Устало улыбаясь, Хилари вошла в комнату. Она грациозно села на чиппендейловский стул, обтянутый зеленым дамасским шелком. — Привет, Рид. Как прошел день?
— Хорошо. Прошел с Суини восемнадцать лунок в Белльвью. Выиграл двадцать долларов.
— Поздравляю. — Хилари ваяла протянутый ей бокал. — Спасибо, Тек. Пока все. — Она отпустила его кивком головы и подождала, пока Шерман выйдет из комнаты, чтобы снова заговорить. — Ну, завтра все так или иначе закончится, верно?
Рид не сводил глаз с вида за окном.
— Ты говоришь так, как будто настанет Судный день.
— Вероятно, потому, что я так это вижу. Семьи будут судить и меня, и то, что я сделала для «Каслтон и Лайтфут» за последние три года. — Женщина снова мимолетно улыбнулась. — Надеюсь, что меня не засудят.
— Ты чертовски иного поработала, Хилари.
— Спасибо, Рид. Твое одобрение для меня очень много значит. Для меня ничего нет в мире важнее «Каслтон и Лайтфут». Это вся моя жизнь. Интересно, будете ли вы все об этом помнить, когда наступит время голосовать за избрание следующего исполнительного директора.
— Это трудно забыть. — Лайтфут съел еще одну оливку.
— Многое забывается, когда домой возвращается блудный сын. Это понятно.
— Прошло три года, Хилари.
— Да, но разве что-нибудь изменилось? Один раз Ник уже бросил всех нас, не только меня и ребенка, но и компанию. Почему бы ему не сделать это снова, когда он получит контроль рад «Каслтон и Лайтфут»? — Она поднялась и подошла к мужу. — Мы все должны задать себе один вопрос: «Что же действительно нужно Нику?»
— И что, по твоему мнению, ему нужно? Хилари сделала глубокий вдох.
— Отмщения. Мне кажется, он хочет получить контроль над «Каслтон и Лайтфут», чтобы погубить ее. Ник так и не простил всех нас за то, что произошло три года назад. Он был наследным принцем с золотой волшебной палочкой в руках. Он воспринимал «Каслтон и Лайтфут» в качестве своего будущего королевства. Когда ты и Бэрк отказались позволить ему увести компанию в том направлении, в каком он хотел, твой сын вышел из себя. Сначала сорвал свою ярость на мне, а потом на всех остальных. Не думаю, что он будет удовлетворен, пока не разрушит компанию до конца.
Рид помешал свой мартини шпажкой, на которой были наколоты оливки.
Хилари подождала еще минутку, прежде чем произнесла:
— Я только об одном жалею.
— О чем?
— Мне очень жаль, что я потеряла ребенка. Я хотела бы подарить тебе внука, о котором ты всегда мечтал, Рид.
«Ну, конечно, это не был ребенок Ника», — подумал Рид. Он спросил себя, как он мог быть так слеп три года назад, фила права. Ник — его сын, а его сын никогда не бросил бы своего ребенка.
Глава 19
Ник вошел в просторную комнату со скромной обстановкой, которую «Каслтон и Лайтфут» использовала в качестве зала для заседаний еще до его рождения. В комнате принимались все важнейшие решения относительно будущего компании. Сегодняшнее решение будет определяющим для судьбы компании.
Традиция «Каслтон и Лайтфут» давно уже достигла того положения, когда ее ежегодные собрания могли бы проводиться в шикарной современной обстановке, в зале с обшитыми панелями стенами и толстыми коврами, но она придерживалась все той же традиции. Осматривая знакомую обстановку, Ник подумал, что даже Хилари не осмелилась нарушать этот ритуал.
— А, вот и ты, Ник. — Рид, одетый в брюки для гольфа и рубашку с открытым воротником, сидел за круглым столом в центре комнаты. — Мы уже готовы начать. Давай-ка приступим. У меня игра в час дня.
— Я не хочу тебя задерживать, — ответил Ник.
Элеанор, Дэррен и Вики уже сидели за столом. Хилари, выглядевшая спокойно и элегантно в белом шелковом костюме, как раз двигала свой стул. Она аккуратно сложила перед собой стопку папок и, не произнеся ни слова, подняла глаза на Ника, усаживающегося рядом с отцом. Остальные пробормотали себе под нос приветствия.
— Кофе, — объявил Тек, внося в комнату поднос.
— Спасибо, Тек. Теперь ты свободен, — сказала Хилари.
— Слушаюсь, мэм. Хилари оглядела стол.
— По-моему, мы готовы начать.
Фила, нагруженная двумя огромными пакетами с фруктами, овощами, сыром и вином, шла с рынка по Первой авеню и надеялась, что не совершила серьезной ошибки.
Может быть, ей следовало оставить акции у себя. А что, если она ошиблась и у Ника нет еще той поддержки со стороны членов семей, которая ему необходима? Что, если Хилари удалось за последние несколько дней причинить значительный вред?
Филадельфия старалась убедить себя, что Дэррен не дурак, да и Рид тоже. Они сами понимают, что не правильно отнеслись к Нику три года назад. Она не ожидала, что Элеанор встанет на сторону Ника, так как у нее есть собственные причины поддерживать Хилари. Но Дэррен способен принимать решения самостоятельно. Его не смутит то, как голосует его мать. А Вики будет голосовать так же, как Дэррен.
Фила пыталась представить себе различные пути развития ситуации, но понимала, что в любом случае Никодемусу необходима поддержка еще хотя бы двух членов правления.
Но, прислонившись плечом к стеклянной двери вестибюля их дома, Фила напомнила себе, что Нику нужно получить контроль над компанией при максимальной поддержке членов семей. Для всех, имеющих отношение к «Каслтон и Лайтфут», будет намного лучше, если в этом не примет участия посторонний человек. Лайтфуты и Каслтоны должны внутри себя определить судьбу компании.
Фила освободила палец, чтобы нажать на кнопку вызова лифта, и посмотрела на часы. Сейчас заседание уже в полном разгаре. Она спросила себя, сколько времени обычно продолжается ежегодное собрание акционеров. Она сойдет с ума, дожидаясь возвращения Ника.
Двери лифта раскрылись на верхнем этаже, и Фила шагнула на ковер лестничной площадки. Приближаясь к квартире Ника, она пыталась одновременно достать ключи и удержать свои пакеты.
Открывая входную дверь, Фила подумала, не отправиться ли им завтра утром с Ником в Калифорнию. С помощью ноги ей удалось просунуть один из пакетов с продуктами в отделанную изразцовой плиткой прихожую. Держа второй пакет другой рукой, она закрыла за собой дверь.
Она была на полпути к кухне, когда осознала, что не одна. Она открыла рот, но крик застрял в горле, когда огромная рука легла на ее губы.
— Ты думала, что сможешь улизнуть от меня, ты, лживая сучка? — прошипел ей в ухо Элайя Сполдинг. В ее, шею уперся холодный металл ствола пистолета.
