— Чаю, пожалуйста.
— Сейчас принесу. — Софи мигом вскочила.
— Я принесу, — решительно заявила миссис Крэбтри.
— Вам помочь? — робко осведомилась Софи. В присутствии этой пары она чувствовала себя лет на десять моложе. Оба были коренастые, плотные и на вид довольно решительные. Чувствовалось, что они из тех людей, которые не терпят никаких возражений.
Миссис Крэбтри покачала головой:
— Хорошая была бы из меня хозяйка, если бы я не умела заварить чай.
Софи замолчала. Она не понимала, сердится на нее миссис Крэбтри или шутит.
— Я вовсе не хотела… — начала было она, но миссис Крэбтри отмахнулась.
— Принести и вам чашечку?
— Ну что вы! — воскликнула Софи. — Вы вовсе не должны мне подавать. Я простая гор…
— Принесите ей чашку, — перебил ее Бенедикт.
— Но…
— Помолчите, — буркнул он, погрозив Софи пальцем, и обратился к миссис Крэбтри с улыбкой, которая могла бы растопить и лед. — Не будете ли вы так любезны поставить на поднос чашку и для мисс Бекетт?
— Разумеется, мистер Бриджертон, — ответила она. — Но позвольте вам сказать…
— Вы можете говорить все, что вам угодно, когда вернетесь с чаем, — пообещал Бенедикт.
Миссис Крэбтри сурово взглянула на него.
— И позвольте вам заметить, мне есть что сказать.
— Я в этом не сомневаюсь.
Бенедикт, Софи и мистер Крэбтри молча ждали, пока миссис Крэбтри выйдет из комнаты, а когда она оказалась на таком расстоянии, что не смогла бы их услышать, мистер Крэбтри, фыркнув, заявил:
— Ну, теперь держитесь, мистер Бриджертон!
Бенедикт слабо улыбнулся.
Мистер Крэбтри повернулся к Софи и пояснил:
— Когда миссис Крэбтри говорит, что ей есть что сказать, ей и в самом деле есть что сказать. А когда ей есть что сказать, она высказывается очень энергично.
— К счастью, — сухо заметил Бенедикт, — мы будем заняты чаем.
В животе у Софи громко забурчало.
— И, — продолжал Бенедикт, бросив на нее насмешливый взгляд, — насколько я знаю миссис Крэбтри, плотным завтраком.
Мистер Крэбтри кивнул:
— Он уже готов, мистер Бриджертон. Мы увидели ваших лошадей на конюшне, когда вернулись сегодня утром от дочери, и миссис Крэбтри тотчас же взялась за завтрак. Она знает, как вы любите яйца, которые несут ваши куры.
Бенедикт, повернувшись к Софи, заговорщически ей улыбнулся.
— Обожаю яйца.
В животе у нее снова забурчало.
— Хотя мы не знали, что вас двое, — заметил мистер Крэбтри.
Бенедикт хмыкнул, и тотчас же лицо его исказила гримаса боли.
— Думаю, миссис Крэбтри все равно наготовила столько еды, что хватит на целую армию.
— У нее не было времени, чтобы приготовить такой завтрак, какой положено, с мясным пирогом и рыбой, — сказал мистер Крэбтри, — но яичница с беконом и ветчина и тосты непременно будут.
Урчание в животе у Софи стало еще сильнее. Она прижала руку к животу, едва подавив желание прошептать: «Да тише ты!»
— Вам следовало сказать, что вы приедете, — продолжал мистер Крэбтри, погрозив Бенедикту пальцем. — Мы бы не поехали в гости.
— Я решил в последнюю минуту, — ответил Бенедикт. — Вечер, на который я попал, оказался отвратительным, и я решил уехать.
— А она откуда взялась? — спросил мистер Крэбтри, ткнув пальцем в Софи.
— Она тоже была на вечере.
— Я была не на вечере, — поправила его Софи, — а в том доме, где устраивали вечер.
Мистер Крэбтри подозрительно взглянул на нее.
— А какая разница?
— Разница в том, что я не находилась среди гостей, а прислуживала им.
— Вы служанка? Софи кивнула:
— Именно это я и пытаюсь вам сказать.
— Вы совсем не похожи на служанку. — Мистер Крэбтри повернулся к Бенедикту. — Как вы считаете, она похожа на служанку?
Бенедикт беспомощно пожал плечами:
— Не знаю, на что она похожа.
Софи сердито нахмурилась. Если это и не оскорбление, то уж, во всяком случае, не комплимент.
— Если она чья-то служанка, — не отставал мистер Крэбтри, — то что она здесь делает?
— Может быть, подождем с объяснениями до возвращения миссис Крэбтри? — предложил Бенедикт. — Поскольку она наверняка захочет задать те же вопросы, что и вы.
Взглянув на него, мистер Крэбтри моргнул, потом кивнул и повернулся к Софи.
— А почему вы так одеты?
Только сейчас Софи с ужасом вспомнила, что она в мужской одежде, которая ей настолько велика, что брюки то и дело с нее сваливаются.
— Моя одежда насквозь промокла. Мы попали под ливень, — объяснила она.
Мистер Крэбтри понимающе кивнул:
— Да уж, вчера была настоящая буря. Потому-то мы и остались ночевать у нашей дочери. А вообще-то мы собирались вернуться домой.
Бенедикт с Софи молча кивнули.
— Она живет неподалеку, — продолжал мистер Крэбтри, — на другом конце деревни. — Он взглянул на Бенедикта. Тот немедленно кивнул. — У нее родился еще один ребенок, — прибавил он, — девочка.
— Поздравляю, — сказал Бенедикт, и по его лицу Софи поняла: это не простая любезность. Он действительно рад за дочь мистера Крэбтри.
В этот момент по лестнице прогрохотали шаги. Это миссис Крэбтри возвращалась с завтраком.
— Я должна помочь, — засуетилась Софи и, подскочив, устремилась к двери.
— Прислуга — она и есть прислуга, — глубокомысленно изрек мистер Крэбтри.
Бенедикту показалось, что по лицу Софи промелькнула тень, однако он не был в этом уверен.
Секунду спустя в комнату вошла миссис Крэбтри, неся на подносе великолепный чайный сервиз.
— А где Софи? — спросил Бенедикт.
— Я послала ее вниз за всем остальным, — ответила миссис Крэбтри. — Она должна вернуться с минуты на минуту. Славная девушка, — деловито прибавила она, — но ей нужен ремень для брюк, которые вы ей одолжили.
Представив себе горничную Софи, у которой брюки медленно сползают по ногам к щиколоткам, Бенедикт почувствовал, как у него перехватило дыхание. О Господи, да ведь он ее хочет, вихрем пронеслось в голове.
Он изумленно ахнул и тотчас же схватился за горло: после мучительного кашля, не дававшего ему покоя всю ночь, горло обожгло как огнем.
— Нужно дать вам моей настойки, — сказала миссис Крэбтри.
Бенедикт исступленно замотал головой. После настойки, которую она давала ему в последний раз, его тошнило целых три часа.
— И не вздумайте мне возражать, — предупредила миссис Крэбтри.
