- Может, мне не следовало возвращаться домой. Вряд ли я чего-то добьюсь, уворачиваясь от Бесанда и сражаясь с тобой.
- Нет, Шаб, - возразила Жасмин. - Твой отец не будет скандалить. Бо, ты не будешь скандалить. Не будешь.
- Гм-м. - 'Мой сын помолвлен с воскресительницей?' Боманц отвернулся, глубоко вдохнул, тихо выбранил себя. Делаем поспешные выводы? По чьему слову Бесанда?
- Извини, сынок. Он меня просто заездил. Боманц покосился на. Жасмин. Бесанд был не единственным его проклятием.
- Спасибо, пап. Как твои исследования? Жасмин что-то бормотала.
- Сумасшедший какой-то разговор, - заметил Боманц. - Все задают вопросы, и никто на них не отвечает.
- Дай денег, Бо, - потребовала Жасмин.
- Зачем?
- Вы двое 'здрасьте' не скажете, пока не начнете свои заговоры плести. А я пока на рынок схожу.
Боманц ждал. Жасмин обошлась без обычного арсенала ядовитых фразочек о горькой женской судьбе. Боманц пожал плечами и высыпал горсть монет в ладонь жены.
- Пошли наверх, Шаб.
- Она стала мягче, - заметил Шаблон, когда они поднялись на чердак.
- Я что-то не заметил.
- Ты тоже. А дом совсем не изменился. Боманц зажег лампу., - Все так же тесно, - посетовал он, берясь за копье-тайник. - Надо будет новую сделать. Эта уже потерлась. - Он разложил карту на маленьком столике.
- Добавлений немного.
- А ты попробуй избавиться от Бесанда. - Боманц постучал по шестому кургану. - Вот. Единственное препятствие у меня на пути.
- Это единственный возможный путь, папа? Может, легче взять верхние два? Или даже один? Тогда у тебя будет шанс пятьдесят на пятьдесят угадать два оставшихся.
- Я не гадаю. Мы же не в карты играем. Если при первой сдаче сыграешь неправильно - второй не будет.
Шаблон подтащил табурет, глянул на карту. Побарабанил по столу пальцами. Боманца передернуло.
***
Прошла неделя. Семейство приспособилось к новому ритму жизни - включая жизнь под все более внимательным взглядом Наблюдателя.
Боманц чистил секиру из захоронения теллекурре. Сокровищница. Сущая сокровищница. Общая могила, прекрасно сохранившиеся оружие и доспехи. В лавку вошел Шаблон.
- Тяжелая была ночь? - Боманц поднял глаза.
- Не слишком. Он, кажется, готов сдаться.
- Мен-фу или Бесанд?
- Мен-фу. Бесанд раз шесть заглядывал. - Сторожили отец с сыном посменно. Оправданием служил ворюга Мен-фу, но на самом деле Боманц надеялся вымотать Бесанда еще до появления Кометы. Трюк не срабатывал.
- Мама приготовила завтрак. - Боманц принялся складывать мешок.
- Подожди, папа. Я тоже с тобой.
- Отдохнул бы.
- Да ладно. Охота мне в земле поковыряться.
- Ну давай. - 'Что-то мучит парня. Может, он готов поговорить?' Они редко беседовали. До университета их отношения были одним сплошным скандалом, где Шаблон всегда только защищался... За эти четыре года он вырос, но в глубине души оставался все тем же мальчишкой. Он не был еще готов встретиться с отцом как мужчина с мужчиной. А Боманц недостаточно постарел, чтобы не видеть в Шаблоне того мальчишку. Так постареть нелегко. Когда-нибудь его сын посмотрит на своего сына и подумает: 'Как же он вырос...' Продолжая очищать булаву от наростов грязи, Боманц криво усмехнулся самому себе. 'Об отношениях он думает. Разве это на тебя похоже, старый ты пень?' - Эй, пап! - позвал Шаблон из кухни. - Чуть не забыл. Прошлой ночью я видел Комету.
Когтистая лапа вцепилась Боманцу в живот. Комета! Нет, не может быть. Не сейчас. Он еще не готов.
***
- Наглый, мелкий ублюдок! - Боманц сплюнул. Он и Шаблон сидели в кустах, наблюдая, как Мен-фу вышвыривает из раскопа предметы. - Я ему ногу сломаю!
- Подожди минутку. Я обойду кругом и перехвачу его, когда он побежит.
- Нечего руки марать. - Боманц фыркнул.
- Очень хочется, папа. Счеты бы с ним свести.
- Ладно.
Мен-фу высунул из ямы уродливую головку, нервно огляделся и снова ушел в землю. Боманц двинулся вперед.
Подойдя поближе, он услыхал, как вор разговаривает сам с собой:
- Ох, чудненько. Чудненько. Каменное сокровище. Каменное сокровище. Эта жирная мартышка его не заслуживает. Все к Бесанду подлизывается, подлый.
- Мартышка, говоришь, жирная? Ну погоди. - Боманц сбросил с плеч мешок и инструменты, покрепче взялся за лопату.
Мен-фу выбрался из раскопа, держа в руках охапку древностей. Глаза его широко распахнулись, губы беззвучно зашевелились. Боманц размахнулся.
- Ну, Бо, только не...
Боманц ударил. Мен-фу отпрыгнул, получил лопатой по ноге, взвыл, уронил свою ношу, замахал руками, свалился в раскоп и вылез с дальней стороны ямы, привизгивая, как недорезанная свинья. Боманц проковылял за ним, нанес могучий удар по ягодицам супостата, и Мен-фу побежал. Подняв лопату, Боманц метнулся за ним с воплем:
- Стой, ворюга, сукин ты сын! Будь мужиком, ты!
Он нанес последний мощный удар и, промахнувшись, не удержался на ногах. Боманц вскочил и, воздев лопату, продолжил погоню.
На Мен-фу кинулся Шаблон, но вор протаранил его и исчез в кустах. Боманц врезался в сына, и они вместе покатились по земле.
- К черту, - пропыхтел Боманц. - Все равно сбежал.
Он распростерся на спине, тяжело дыша. Шаблон захохотал.
- Что смешного, черт тебя дери?
- Лицо у него было... Боманц хихикнул:
- Не много же от тебя было помощи. И они оба расхохотались.
- Пойду лопату свою отыщу, - выдавил наконец Боманц.
Шаблон помог отцу встать.
- Если бы ты мог себя видеть, пап!
- Хорошо, что не видел. А то меня удар бы хватил. - Боманц снова начал хихикать.
- Ты в порядке, пап?
- Да. Просто.., не могу одновременно смеяться и переводить дыхание. Ох-хо-хо... Если я сейчас сяду, то уже не встану.
- Пошли копать. Это тебе поможет. Ты вроде тут лопату обронил?
- Вот она.
Отсмеяться Боманц не мог все утро. Стоило ему вспомнить позорное бегство Мен-фу, и он не мог удержаться от хохота.
- Пап! - Шаблон работал на дальнем краю раскопа. - Глянь сюда. Наверное, поэтому он нас и не заметил.
Подхромав поближе, Боманц увидел, что Шаблон счищает землю с превосходно сохранившегося нагрудника, черного и блестящего, как полированный оникс. В центре его сверкал серебром сложный узор.
