– Привет, красавица, – поздоровался Эван.
– Привет. – Карли поздравила себя с тем, что даже не поморщилась, услышав до боли знакомое обращение.
– Как жизнь? – Эван внимательно взглянул, явно надеясь найти в лице ответ на свой вопрос.
– Прекрасно, – соврала Карли, изо всех сил стараясь сделать вид, что это действительно так. – А ты как?
– Все в порядке.
Судя по внешнему виду, он говорил правду.
– Пит Силвер здесь?
– Нет, он прячется. Боится, что после фильма некуда будет деваться от любопытных.
К Эвану подошел приятель, чтобы поздороваться и поздравить с премьерой, и Карли попыталась воспользоваться возможностью и улизнуть. Но Маклиш, должно быть, почувствовал движение и крепко сжал ее руку. Цепь замкнулась. В душе Карли мгновенно задули ветры и поднялась буря. Одно прикосновение, и вся сила, вся решимость куда-то улетучились. Одно пожатие руки, и она уже готова реветь, словно потерявшийся в зимней прерии теленок. Выдернув руку и стараясь не слышать окликов Эвана, девушка убежала в единственно надежное пристанище, в дамскую комнату. Надпись «Лайза и Чаки» оказалась зачеркнута и заменена новой – «Кристина и Чаки». За ней последовала еще одна: «Аманда и Чаки». Карли стояла лицом к двери кабинки и размышляла, что сделало этого человека по имени Чаки таким популярным среди дам. Она высморкалась в кусочек туалетной бумаги и, скомкав, бросила его в унитаз. Изделие принадлежало к разряду автоматических, а потому, чтобы смыть, надо было сесть, а потом снова встать. Она села и встала в третий раз, раздумывая о том, что хуже того положения, в котором оказалась, не может быть ничего.
– Карли? – раздался голос Даны. – Я знаю, что это ты. Узнала по туфлям.
Черт!
– С тобой все в порядке? – Под дверью кабинки показались носки туфель подруги. Сегодня она была на шпильках длиной в пять дюймов, и от этого ноги доходили Карли как раз до подмышек. Еще один повод для переживаний. – Нет.
– Может быть, мне к тебе войти?
– Нет!
– Подождать здесь?
– Нет. Я просто немного побуду одна, ладно? Все будет хорошо. А ты иди и смотри фильм.
Шикарные ноги Даны еще немного потоптались под дверью, а потом исчезли.
– Если нужно, позови. Я рядом.
Карли просидела в кабинке до тех пор, пока не осталось сомнений, что просмотр начался, и только после этого покинула убежище. Сквозь закрытые двери зала доносилось пение Арлин. Карли проникла в зал вместе с целой толпой опоздавших и села у самой двери. Пробежали начальные титры, и невероятно молодая Арлин Барлоу без сопровождения запела «Унеси меня на луну». Потом на экране появилось потрепанное свидетельство о рождении и начался рассказ Карли.
«Анджела Арлин Барлоу была третьей из четверых детей Эда и Кэрол Барлоу и при этом единственной дочкой. Уже два поколения семьи жили в штате Огайо и занимались разведением кукурузы…»
Жизнь Арлин разворачивалась на экране, и голос за кадром звучал на фоне все новых и новых песен, сопровождая оригинальные и яркие образы. Эван создал произведение, достойное мастера. Даже знакомство с материалом и знание текста не смогли помешать впечатлению. Фильм получился потрясающим. Великим, как и предсказывал Эван.
«Она хотела домой, и поэтому я забрал ее домой. Была весна. Она так любила весну».
Карли выскользнула из зала и вышла на улицу, в темноту ночи. В ушах звучал срывающийся от наплыва чувств голос Пита Силвера.
Глава 20
Лос-Анджелес растянулся больше чем на четыре тысячи квадратных километров, причем основная часть его территории покрыта асфальтом. Единственное, что могло сейчас спасти Карли, – это скорость. Ехать и ехать, влиться в бесконечный поток фар и габаритных огней, озаряющих город подобно бриллиантовым и рубиновым ожерельям. Она выбрала самый дальний маршрут, меньше чем за час проехала по пяти шоссе и только после этого почувствовала, что может повернуть к дому. С радостью мазохиста ковыряя собственные раны, посмотрела, не стоит ли на дорожке машина Эвана. Разумеется, дорожка оказалась пустой.
Карли всерьез считала любовь опасной болезнью. Переболев и оставшись в живых, человек может рассчитывать на пожизненный иммунитет. Войдя в кухню, она поняла, что ей самой суждено любить лишь раз в жизни. Больше она просто не выдержит. Оставались серьезные сомнения насчет окончательного выздоровления после первого приступа болезни.
– Мяу?
– Отныне и впредь, – Карли взяла Одина на руки и вместе с ним вошла в гостиную, – отныне и впредь буду заниматься исключительно котом и любить только своего верного черного друга.
– Мяу, – одобрительно поддержал Один.
Рядом с телефоном мигала лампочка автоответчика. Карли автоматически включила звук.
– Привет, подружка! – прозвучал энергичный голос Даны. Где-то за ее спиной тренькало пианино. – Тебе известно, что ты сопродюсер? Маклиш возвел тебя в этот почетный статус. Что скажешь?
Музыка смолкла, а вместо нее раздался чуть надтреснутый голос:
