Вопреки его ожиданиям она даже не улыбнулась.
– Ты ошибаешься. Я не очаровала тебя, а просто соблазнила. Это большая разница.
Дрейк внимательно посмотрел на Тею. Неужели она действительно думала, что это она его соблазнила?
– Ты меня не соблазняла, Тея.
– Конечно, соблазнила. Ты не хотел, но я упросила тебя. Дрейк нахмурился:
– Полагаю, нам лучше поговорить об этом в другой раз. . Тея постукивала по туфле зонтиком, который по настоянию тетушки вынуждена была взять с собой. Хотя она и доказывала, что в Англии не так много солнца, чтобы женщина беспокоилась о цвете лица, спор с тетушкой, ясное дело, не привел ни к чему.
– По-моему, вообще нет необходимости говорить об этом. Я просто имела в виду, что вовсе не очаровала тебя и что мне так же не удастся очаровать свет.
– Тем не менее ты позволишь моей тете и леди Апуорт представить тебя?
– Нет, не хочу… – Своим капризным тоном она напоминала сейчас маленькую девочку, не желающую слушаться родителей.
Но Тея была взрослой и очень неглупой женщиной – следовательно, ее нежелание выезжать в свет было как-то обосновано.
Внимательно посмотрев на девушку, Дрейк спросил:
– Почему не хочешь?
Она нервно вертела в руках зонтик.
– Я не хочу встречаться с отцом. Я не собираюсь предъявлять ему претензии, но и не намерена лгать, чтобы выгородить его.
– А тебе не кажется, что настало время с ним встретиться? Ты не хочешь помириться с ним?
– Как ты можешь говорить об этом?! Ведь он причинил моей матери столько горя!..
Возмущение, прозвучавшее в ее голосе, насторожило Дрейка, и он на несколько минут умолк. Когда же Тея успокоилась, задал очередной вопрос:
– А может, и твоя мать в чем-то виновата?.. В конце концов, она отняла тебя у твоего отца, лишила его дочери. Встретившись с ним, ты, возможно, обнаружишь, что он вовсе не чудовище.
Дрейк, конечно же, не собирался защищать отца Теи, однако он вполне допускал, что ее мать преувеличивала, когда рассказывала дочери о том, какой он ужасный человек.
Тея едва не задохнулась от возмущения.
– Ты его защищаешь?! А я думала, ты понимаешь меня. Ты же сам говорил, что ему недоставало порядочности.
– Люди не ангелы, Тея. У твоего отца наверняка есть свои недостатки, но это не значит, что он тебя не любит.
Дрейк действительно считал, что Tee следует познакомиться с отцом, – ведь она совсем его не знала и судила о нем только со слов матери.
– А как насчет твоего отца? – спросила она неожиданно. – Ты не подумал, что, посылая тебе деньги, он таким образом показал свою любовь?
Это было совсем другое дело. Его отец не хотел его появления на свет и никогда не признавал своим сыном.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь, Тея. Она пожала плечами:
– Очень удобная позиция. Выходит, когда тебе хочется поговорить о моей семье, ты прекрасно все знаешь. Но стоит мне сделать вполне очевидное замечание, касающееся тебя, как ты заявляешь, что я ничего не понимаю. Вероятно, ты из тех мужчин, которые уверены, что у женщины в голове не может быть мозгов.
Дрейку ужасно не понравилось ее критическое замечание. Он знал, что Тея очень неглупа, но это не означало, что она всегда и во всем была права. Отец дал ему денег только потому, что так было принято в высшем обществе. Однако и речи не могло быть о том, чтобы он испытывал к сыну теплые чувства.
В этот момент они подъехали к конторе «Мериуэзер шиппинг» – так гласила надпись на вывеске, – и это избавило Дрейка от необходимости отвечать.
Тея тотчас же забыла об их споре; теперь она думала о том, что разоблачить преступника будет не так просто, как ей казалось. Кирпичный дом, в котором располагалась контора «Мериуэзер шиппинг», был слишком большим, слишком величественным для их небольшой компании, и это ужасно смущало девушку – ей вдруг пришло в голову, что она не сумеет отыскать здесь человека, повинного в хищениях и покушениях на ее жизнь.
Тея со вздохом взглянула на своего спутника. «Как хорошо, что он рядом», – подумала она неожиданно и, заставив себя улыбнуться, сказала:
– Благодарю тебя, Пирсон.
Он уставился на нее в изумлении:
– За что?
– За то, что помогаешь мне.
Дрейк бросил монету рассыльному, приказав ему присмотреть за лошадьми и коляской, затем снова обратился к Tee:
