Реакция Незнакомца стала уже привычной для Алексея: на него вновь было направлено дуло, только теперь обладатель пистолета навел его на Алексееву переносицу. Что тут будешь делать? Алексей безотчетно покрепче прижал к себе дрожавшую крупной дрожью Котенка.
– Не надо здесь кричать. Хорошо? – спокойно сказал Незнакомец.
– Да, хорошо! – произнес Алексей. Он, конечно, уже жалел, что вышел из себя. Это была глупая выходка: дураку понятно, что никто из пришельцев не станет объяснять ему, что это за диск и для чего он вдруг всем понадобился. Незнакомец перевел взгляд на Штриха.
– Итак, я жду!
– Это ты убил Татьяну? – Штрих вдруг заметил, что Незнакомец переминается с ноги на ногу, будто хочет отлить.
– Если ты имеешь в виду эту стерву в крайней кабинке, то я, а что, это что-то меняет? Она была твоей подружкой?
– Нет, при чем здесь мои подружки, мы ведь диск не нашли, она его так спрятала, что мы…
Алексей с облегчением следил, как дуло глушителя плавно переключилось на Штриха и теперь маячило перед его лицом.
– Знаю я, что вы ни черта не нашли! Но ведь ты догадываешься, где он? У тебя, конечно, есть соображения на этот счет, не так ли? Потому что если у тебя их нет, ты мне не нужен…
– Да-да, есть одна мысль: может, он остался у нее?
– У нее ничего нет.
– Точно? – с сомнением в голосе спросил Штрих.
– Точно, я ее обыскал.
Голос Незнакомца звучал так уверенно, что ни сомневаться, ни переспрашивать не было никакого смысла. Штрих понял, что явно испытывает его терпение. Но что ему было делать?
Алексей чувствовал себя препогано уже давно, к горлу подступил ком с привкусом съеденного час назад супа и стоял там, вызывая неприятные желания. Руки и лоб покрылись испариной, их приходилось постоянно вытирать. К тому же Котенок, сидевшая рядом, в отличие от него, уже справилась с испугом, и это его теперь раздражало больше, чем дрожь и жалобные всхлипывания. Она уже не пялилась на продырявленного Олега, а сидела спокойно, даже слишком спокойно, как сидят приговоренные к смерти в последние часы перед казнью, когда все уже задолбало, эти бессонные ночи, записки от заключенных из соседних камер, плавающие в гороховом супе, в которых они пытаются сказать какие-то не имеющие смысла слова, уже не злобные, а соболезнующие взгляды охранников, и нет никакого интереса к тому, что будет дальше. Она сидела, сложа руки на коленях, и тупо смотрела на Незнакомца, словно на волшебника, с помощью магии превращающего Штриха из грозного и свирепого хищника в жалкого кролика, участь которого вечно быть чьей-то жертвой.
Алексей взглянул на Олега и тут обратил внимание на пистолет, который все еще сжимала его мертвая рука. Незнакомец стоит к нему спиной и может не заметить, ведь его внимание сосредоточено на Штрихе. Взять в руку пистолет и нажать на курок. Всего один выстрел. А если он промахнется, если с одного выстрела не убьет? Тогда конец! Нет, не так, мне нужно схватить оружие, развернуться и выпустить в этого парня всю обойму. А если попаду в Штриха? Да хрен с ним! Можно подумать, что тот чем-то лучше этого, который только что убил его приятеля. Интересно, снял ли Олег пистолет с предохранителя? Наверняка снял, можно не сомневаться. Тем более что он, Алексей, понятия не имеет, в каком положении должен находиться предохранитель. А если пистолет все еще на предохранителе? Ведь Олег почему-то сам так и не выстрелил! Конечно, это могло получиться от неожиданности, вряд ли тот предполагал, что в кабинках еще кто-то есть… Но ведь видно же было, что с оружием он обращаться умеет, не впервой, как говорится. Тогда он должен был выстрелить… Почему выстрела не было? Вот дерьмо! Что ж, будь что будет!
Медленно, очень медленно, не упуская из вида Штриха с Незнакомцем, Алексей начал подползать к Олегу. Он чувствовал, как с каждой секундой ускоряется биение сердца, как соленые капли пота стекают со лба на нос и забегают в приоткрытый рот. Вот он коснулся штанины Олега, вот уже навис над его телом, старясь не смотреть в лицо. Вот его рука дотронулась до руки с пистолетом. В то же мгновение он почувствовал, как мурашки побежали по всему телу, ведь ему еще не доводилось прикасаться к мертвецу. Алексей осторожно начал разжимать холодеющие пальцы. И вот сталь пистолета уже обжигает его руку. Все, осталось только повернуться и нажать курок!
«Зря ты это сделал!» – раздался в гробовой тишине голос Незнакомца.
Алексей застыл, боясь повернуться. Он понял, что эти слова относились не к Штриху. Алексей, кажется, затылком ощутил, как смертоносное дуло описывает полукруг и застывает, нацелившись на его макушку. Но тут раздались какие-то звуки, и он услышал, как Штрих кричит:
«Стреляй в него, стреляй! Давай, пока я держу! Стреляй!»
Быстро обернувшись, Алексей увидел, что Штрих одной рукой пытается душить Незнакомца, а второй отводит в сторону его пистолет.
«Стреляй, чего ждешь!!!»
Незнакомец сопротивлялся, но цепкие руки Штриха пока удерживали его и не давали использовать оружие. Алексей поднял руку с пистолетом и внезапно отчетливо понял, что собирается убить человека. Пусть этот человек полный ублюдок, внешне ведь он такой же, как и Алексей. Он вдруг понял, что это едва заметное движение указательного пальца означало перейти невидимую черту, и та черта должна была отделить его от мира, который он считал нормальным и привычным. От всего, что было для него дорого. Он понял, что через секунду станет другим человеком, совершенно другим.
Неожиданно пистолет Незнакомца, руку которого все еще удерживал Штрих, выстрелил, и пуля ударила в пол, раздробив плитку на мелкие кусочки, а вслед за тем эхом ему прозвучал еще один выстрел. Алексей не сразу понял, что произошло. Наверное, из-за выстрела Незнакомца он вздрогнул и нечаянно нажал на курок. Алексей увидел, как ошарашенно смотрит на себя Незнакомец, пытаясь понять, куда попала пуля. И как вдруг разжались руки Штриха и тот медленно стал опускаться на пол. Еще он услышал, как вновь в отчаянии закричала Котенок, и понял, что убил человека, но не того, кого хотел. Это был конец. Незнакомец молча направил пистолет на Алексея и нажал курок…
– Эй, куда ты? – услышал Алексей голос Незнакомца.
