Je quitte Pйtersbourg ces jours-ci; je passerai probablement l'йtй а la campagne. Peut-кtre viendrai-je dans vos contrйes. Vous me permettrez, j'espиre, de venir frapper а votre porte. Si vous voulez m'йcrire en attendant, adressez vos lettres а Петру Александровичу Плетневу в Екатерининском Институте. Addio, a rivederla.
A. Pouchkine. 12 Fйvrier 1830.
Адрес: Его высокородию милостивому государю, Михаилу Осиповичу Суденке, в Стародуб, в Черниговской губернии.
446. Д. Ф. Фикельмон - Пушкину. 8 или 15 февраля 1830 г. Петербург.
Dйcidйment nous ferons notre expйdition masquйe demain soir - nous nous rassemblerons а 9 h.
D. Ficquelmont.
Ce samedi.
Si vous voulez, Maman vous fera prйparer votre domino.
Адрес: Mr Pouschkine.
447. Ф. H. Глинка - Пушкину. 17 февраля 1830 г. Петрозаводск.
Милостивый государь, Александр Сергеевич!
Прочитав с большим наслаждением (в Лит.<ературной> Газ.<ете>) отрывок из путевых записок Ваших, я заключил, что вы должны уже находиться в столице, и не мог отказать желанию написать к вам несколько строк. Из глубины Карельских пустынь, я посылал вам (чрез б.<арона> Дельвига) усердные поклоны. Часто, часто (живя только воспоминанием) (14) припоминал я то приятнейшее время, когда пользовался удовольствием личных с вами свиданий, вашею беседою и, как мне казалось, приязнию вашею, для меня драгоценною. И без вас мы, любящие вас, были с вами. В пиитическом уголке любезного П. А. Плетнева, мы часто, и с любовию, об вас говорили, радовались возрастающей славе вашей и слушали живое стереотипное издание творений ваших - вашего любезного братца Льва Сергеевича. Он прочитывал, от доски до доски, целые поэмы ваши наизусть с величайшею легкостию и с сохранением всех оттенков чувства и пиитических красот.
Так было до того рокового часа, как всеобщий переворот в гражданской судьбе моей умчал и погрузил меня в дремучие леса Карелии, l/3 времени моего здесь пребывания провел я в ближайшем сотовариществе с двумя молодыми медведями, моими воспитанниками. Далее, ознакомясь с делами и лицами, по обязанностям службы, стал ближе к людям. У меня есть ваш портрет. Только жаль, что вы в нем представлены с какою-то пасмурностию: нет той веселости, которую я помню в лице вашем. Ужели это следствие печалей жизни? - В таком случае, молю жизнь, чтобы она, заняв вс лутшее у Муз и Славы, утешала [бы] вас с таким же усердием, с каким я читаю ваши пленительные стихи.
Приемлю смелость (хотя и трудно на это отважиться!) препроводить к Вам мою Карелию, - произведение лесное и горно-каменное. Наши критики читают глазами то, что написано от души. Но вы, которому далась и природа внешняя, со всем великолепием своего разно-образия, и природа внутренняя человека с ее священною таинственностию, вы, может быть, заметите в Карелии чувствования, незаметные другим или другим<и> пренебрегаемые.
Примите же благосклонно мою лесную сироту и верьте искренней преданности и совершенному почитанию, с коими имеет честь быть, милостивый государь! ваш покор<нейший> слуга Ф. Глинка старший советник Олонецкого губернского правления!
P. S. Филимонов, из Архангельска, прислал мне свой: 'Дурацкий Колпак' и прекрасные стихи ваши к нему. 1830-го февраля 17-го. Г. Петро-Заводск.
Адрес: Его высокоблагородию, милостивому государю, Александру Сергеевичу, Пушкину! В собственные руки с препровождением книжки. В С-т Петербурге.
448. Ф. В. Булгарин - Пушкину. 18 февраля 1830 г. Петербург.
Милостивый государь Александр Сергеевич!
С величайшим удивлением услышал я от Олина, будто вы говорите, что я ограбил вашу трагедию Борис Годунов, переложил ваши стихи в прозу, и взял из вашей трагедии сцены для моего романа! Александр Сергеевич! Поберегите свою славу! Можно ли взводить на меня такие небылицы? Я не читал вашей трагедии (в этом честью уверяю. Мне рассказали содержание, и я, признаюсь, не согласился в многом. Представлю тех, кои мне рассказывали.), кроме отрывков печатных, а слыхал только о ее составе от читавших, и от вас. В главном, в характере и в действии, сколько могу судить по слышанному, у нас совершенная противоположность. Говорят, что вы хотите напечатать в Литер.<атурной> Газете, что я обокрал вашу трагедию! Что скажет публика? Вы должны будете доказывать. Но признаюсь, мне хочется верить, что Олину приснилось это! Прочтите сперва роман, а после скажите! Он вам послан другим путем. Для меня непостижимо, чтоб в литературе можно было дойти до такой степени! Неужели, обработывая один (т. е. по именам только) предмет, надобно непременно красть у другого? У кого я что выкрал? Как мог я красть по наслышке? - Но я утешаю себя одним, что Олин говорит на обум. Не могу и не хочу верить, чтоб вы это могли думать, для чести вашей и литературы. Я составил себе такое понятие об вас, что эту весть причисляю к сказкам и извещаю вас, как о слухе, вредном для вашей репутации.
С истинным уважением и любовью есмь
ваш навеки
Ф. Булгарин.
18. Февраля 1830 Спб.
Адрес: Его высокоблагородию милостивому государю Александру Сергеевичу Пушкину etc.
449. П. А. Вяземский, Пушкин и Е. А. Карамзина - В. Ф. Вяземской. 1 марта 1830 г. Петербург.
<П. А. Вяземский:>
1-го марта у.<тро.>
Вот я и в Петербурге. Долго собирался, за то долго и ехал. Я приехал сюда вчера вечером. Чуть было не пришлось тебе раскаиваться, что ты целые четыре месяца торопила меня ехать. Несколько раз дорогою думал я занемочь не на шутку, но вс отделалось кашлем и болью в голове от кашля же, потому что первая половина дороги ужасно была ухабиста, и ухабы и кашель так разбили мне голову, что я должен был на станциях отдыхать по четырнатцати часам. Признаюсь, часто приходили мне на мысль наш обед сам- тринатцать и книга к Набокову. Но по счастью, я доехал не к нему, а в Петербург. Карамзиных и Мещерских нашел здоровыми. Пушкина видел, он собирается в Москву. Что болезни в Остафьеве? Сделай милость, ни под каким видом не переезжай в Остафьево прежде апреля. Дети всю зиму были больны, перевезти их зимою в дом, который несколько лет не был топлен и к тому же при болезнях там свирепствовавших, было бы дело непростительное, тем более, что сберегло бы всего пятьсот рублей. Толмачев Вам кланяется. Прости, моя милая, обнимаю и благословляю Вас всех от души. Ну, Машенька и Пашенька, стыдно бы Вам было посмотреть на братцев, об Андрюше и говорить нечего, он почти с меня ростом, но и Николинька чуть ли не выше Машеньки. Смотрите же, ростите умом, если бог не даст Вам другого роста. Кланяйтесь от меня M-r Robert и Mlle Julie и засвидетельствуйте мое нижайшее почтение их сиятельствам князю Павлу и княжне Надежде Петровным.
<Пушкин:>
Виноват я перед Вами, княгиня. Простите великодушно. На днях явлюсь к Вам с повинною. Цалую Павлушу.
А. П.
<П. А. Вяземский:>
Что ребенок Голицыной? Пошли узнать о нем.
<Е. А. Карамзина:>
Je vous embrasse de tout mon c-ur, chиre et bonne psse Vйra, en vous remerciant de nous avoir envoyй а la fin notre cher voyageur, Dieu merci je l'ai trouvй beaucoup mieux [que] qu'un billet de lui datй de Pomйraniй ne me l'annonзait, un peu de toux et de fatigue, voilа tout son mal qui, j'espиre, dans quelques jours de repos n'y paraоtra plus rien, мы будем его баловать и за ним ухаживать. Mille tendresses а toute la chиre et aimable famille. Adieu, je suis toute entourйe de comptes, comme une хозяйка doit l'кtre pour le 1-er du mois. Bonjour, chиre amie.
450. П. А. Вяземскому. 14 марта 1830 г. Москва.
Третьего дня приехал я в Москву и прямо из кибитки (15) попал в концерт, где находилась вся Москва. Первые лица, попавшиеся мне на встречу, были Н. Гончарова и княгиня Вера; а вслед за ними братья Полевые. Приезд государев сделал большое впечатление. Арестованные были призваны к Бенкендорфу, который от имени царя и при Волкове и Шульгине объявил, что вс произошло от неразумения, что государь очень обо всем этом жалеет, что виноват Шульгин etc. Волков прибавил, что он радуется оправданию своему пред Московским дворянством, что ему остается испросить прощения, или лучше примирения, (16) графини Потемкиной - и таким образом вс кончено и все довольны.
Княгиня Вера очень мило и очень умно говорила о тебе Бенкендорфу. Он извинялся перед Потемкиной: Quant а M-de Карцов tout ce qu'elle dit c'est comme si elle chantait... А жена твоя: Vous eussiez pu remarquer, Gйnйral, qu'elle chantait faux. Отселе изъяснения. Puisque nous sommes sur le pied de la franchise, vous me permettrez, Gйnйral, de vous rйpйter la demande de la C-sse Potemkine: la rйhabilitation de mon mari. - Он сказал ей, что недоволен твоим меморием. Я не читал его: что такое? Ты жалеешь о том, что тебя не было в Москве - а я так нет. Знаешь разницу между пушкой и единорогом? Пушка сама по себе, а единорог сам по себе. Потемкин и Сибелев сами по себе, а ты сам по себе. Не должно смешивать эти два дела. Здесь ты бы
