- Скажите, Джим, не слишком вы беспечны?
- В смысле?
- Позвольте процитировать 'Экспресс'. Они там пишут: 'Думаю, я его узнаю. Когда он повернулся и побежал, я ясно видел его лицо'.
- Ну да, я это говорил.
- Вы считаете это остроумным? Ну и как он выглядел?
- Ни малейшего понятия.
- Значит, вы ничего не видели?
- Я как раз хотел поговорить с вами на эту тему. Мне сначала дописать отчет?
- Как хотите, - Смат с хмурым видом удалился.
Пришел Брюс Норт, чтобы спросить, что это Ларкин делал в два часа ночи с подружкой Джесса. Вопрос был не только подколкой. Ларкин беззлобно рассмеялся.
- Мы покинули бал втроем. Джесс захотел сходить ещё в одно место, и отделился по дороге.
- Бал кончился в час ночи.
- Да, но потом мы ещё выпили в одном клубе, куда нас привел Джесс.
- В 'Клубе Пита'?
- Да, так он назывался.
- Неплохая отговорка, - хмыкнул Брюс, - но я вас раскушу.
Он присоединился к группе, окружившей Банти. Кроме шрама на лице на той не было и следа ночного приключения. Утром она уже побывала на рыночной площади, чтобы поговорить с родителями Дженни Баркер. Теперь Банти сидела за машинкой и заканчивала репортаж. Джесс сидел на краю её стола и проникновенно смотрел ей в глаза. Оба не обращали на Ларкина ни малейшего внимания. Тот минут десять, никем не прерываемый, постучал на своей машинке и понес репортаж Смату.
- Чудесно. Пожалуй, стоит немного драматизировать начало. Скажем, 'Репортеры из 'Ревю' обращают мистического преступника в бегство'... Нет, лучше так: 'Джеймс Ларкин из 'Ревю'... А что с Банти? В любом случае она должна...
- Как раз по этому поводу я и хотел поговорить. И еще... - Ларкин чувствовал себя неуверенно. - Дэвис может меня сфотографировать, чтобы вставить эту фотографию в статью?
- Вас? А почему не вас и Банти?
Ларкин объяснил, Смат с хмурым видом выслушал.
- Грегори, по-моему, окончательно спятил. Нужно обсудить с шефом. Мне это не нравится.
- Я тоже не особо восхищен этой идеей, - мягко заметил Ларкин.
Шеф тоже особого восхищения не выказал. Но после телефонного разговора с инспектором и суперинтендантом со скрипом дал согласие.
По дороге в фотолабораторию Смат сказал:
- А теперь сделайте действительно суровое лицо, такое, с каким вы преследуете людей на улице.
Дэвис сделал несколько снимков и пообещал, что они будут готовы до перерыва на ланч. Вернувшись в комнату репортеров, Джим спросил Банти про её успехи.
Она равнодушно взглянула на него:
- Они у родственников. Где, выяснить невозможно.
- Надеюсь, вы не очень огорчились?
Она отбросила челку со лба. Жест мог в равной степени обозначать нетерпение или нервозность. Он снова попытался наладить разговор.
- Как вы себя чувствуете?
- Погано, - она вытащила лист из машинки, в ярости порвала его и заправила новый.
- У вас на лбу шрам.
- Это его неудачная попытка.
Он помедлил.
- Я написал отчет. Прежде чем вы увидите его в печати, я должен кое-что вам объяснить. Давайте встретимся за ланчем в баре?
Потом ему пришлось поехать на аэродром.
- Это достаточно нудное дело, - сказал Смат, - но очередь заняться им подходит каждые шесть месяцев. На этот раз досталось вам.
Ларкин примерно час интервьюировал жителей, прежде чем ему удалось встретиться с секретарем частного летного клуба. Бывший командир эскадрильи всю свою контору разместил в ангаре. О простых смертных он был невысокого мнения и охотно показал Ларкину полученные письма.
- Такие никогда не сдаются, - весело заметил он, - Вот это - от мисс Флетчер, которая загорает нагишом на своей террасе, как только появляется первое солнце. Выглядит она прекрасно. Я не упускаю возможности засвидетельствовать ей свое почтение. Она пишет раз в месяц - но продолжает принимать солнечные ванны. Итак, теперь я покажу вам аэродром.
После небольшой прогулки Ларкин спросил:
- Ну а что здесь происходит на неделе?
- Ничего. Мы здесь только по выходным. Постепенно все приходит в упадок. Я всегда говорил, нужно разрешить приземляться здесь нескольким поршневым машинам. Тогда, по крайней мере, будет причина утруждать себя.
Над взлетной полосой разнесся их дружный смех.
В половине второго Ларкин вернулся в бюро. Джесс был один; уютно устроившись, он что-то печатал.
- О, Солнечный Мальчик Джим собственной персоной. Что, как всегда успех?
- Так получается, - вздохнул Ларкин и прошел к своему письменному столу.
Джесс оставил машинку в покое, подошел к нему и прислонился к стене. Прищурившись, он наблюдал за Ларкиным. Черная грива волос, обрамлявшая угловатое лицо, придавала ему что-то дьявольское.
- Я слышал про ваше с Банти приключение. Итак, вам удалось бросить взгляд на его ужасную рожу?
- Так написано в газете.
- Но вы его не видели?
- Почему вы так решили?
- Вы не могли его видеть. Было темно.
- Светили фонари.
- Да, но они были скрыты за деревьями.
- Вы хорошо знаете местность?
- Я? Я во сне могу нарисовать карту города. Итак, Джим стал народным героем. Почему же мне не улыбнулась такая удача?
- Да, я хотел у вас спросить... Что вы делали после того, как мы ушли?
- Я? Побежал за вами с моим парадным топором.
- Вы не волновались, когда Банти не вернулась?
- Ни капли. Я доверяю вам, Джим. Пойдемте со мной в 'Якорь'. Я вам кое-что расскажу.
- Через полчаса. Но на этот раз угощаю я.
Остальные пошли уже по третьему кругу. Джесс поднял кружку с пивом:
- Чтобы врагам нашим сдохнуть!
Он отправился к столику, за которым сидела Банти. Смат, разговаривавший с Картером, сделал Ларкину знак.
- Я рассказал Лесу про вашу статью.
- Очень похоже на очередную гениальную идею Хатчета.
- Я думаю, это была идея Грегори. Но я не дал бы этой затее больших шансов.
Ларкин посмотрел на них по очереди:
- Я считал, подыграть им - не опасно.
- Не опасно? - Смат поперхнулся.
- Я прекрасно смогу постоять за себя.
