- Мое желание, милостивый князь, чтобы ты был спокоен на Руси и приобрел любовь твоего народа, - отвечал он. - Клянусь служить тебе верою и правдою, потому вижу, что дело повернулось не к добру.
Вскоре Вышата уехал, и князь остался наедине с Чудиным.
- Этот человек, милостивый князь, сослужит тебе верную службу.
- Да, если Болеслав не подкупит его.
- Не продастся: ведь у него отняли Люду.
- Да, ты прав, - усмехнулся князь. - Где черт не справится, туда бабу пошлет. Но разве он ее еще не забыл? Ведь он засылал к ней сватов, да она отослала их ни с чем.
- Отослала и не отослала... Старик просил их пообождать, потому девка больно молода. Вышата ждал и дождался, пока король похитил девку из-под носа. Теперь он и рад бы отнять ее, да нет силы... Уже и к колдуну ездил.
- Как, к Добрыне? - прервал князь.
- К Добрыне... Тот обещает возвратить девку.
Воцарилось минутное молчание.
- Лжет он, - отозвался Изяслав, - впрочем, пусть попробует. Вышата мне нужен... не мешало бы его привязать к себе. Конечно, ни словом, ни шубою, ни медом я не привяжу его, но можно найти другой подход.
Князь снова замолчал, будто искал средство, чем бы привязать к себе Вышату.
- Где Добромира? - вдруг спросил он. - Ведь мамка Люды ближе всех стоит к ней.
- Добромира на Красном дворе.
- Тем лучше! Надо ее умаслить, пусть поговорит с Людою насчет Вышаты... Это лучший путь к достижению цели, а мы попробуем что-нибудь еще.
Изяслав велел позвать гридня.
- Отыщи Славошу и прикажи ему прийти на великокняжеский двор, обратился он к отроку.
Юноша ушел, за ним следом ушел и Чудин. Князь остался в гриднице один. Он сел в конце стола на скамью, налил в чашу из кувшина, стоявшего на столе, вина, выпил и доливал почти каждую минуту. Время от времени он быстро вставал, ходил по избе, ворчал, кому-то грозил, крутил усы и бороду, подходил к столу, снова дрожащею рукою наливал мед в чашу и выпивал. После долгого ожидания дверь княжеской гридницы скрипнула, и посланный отрок показался на пороге.
- Ну, что? - спросил он.
- Славоша здесь, милостивый князь!
- Пусть войдет.
Через минуту в дверь вошел какой-то странный человек. На худом, пожелтевшем и сморщенном лице едва заметны были реденькие борода и усы, росшие клочками. Лоб был мал и узок, но быстрые, глубоко посаженные глаза свидетельствовали о проворстве и изворотливости. На нем был линялый зеленый кафтан, подпоясанный красным шелковым поясом. В правой руке он держал шапку, а левую заложил за пояс. По виду его, однако, нельзя было сказать, что он слуга, напротив, он выглядел человеком, знавшим себе цену.
Изяслав долго не поднимал головы; упорно глядя в чашу с вином, он молчал и думал.
- А, это ты, Славоша? - наконец без всякого оживления спросил он, поднимая голову и зорко вглядываясь в него.
Да, это был Славоша.
Вместо ответа он вынул левую руку из-за пояса и слегка поклонился князю.
- Ты должен мне сослужить верную службу! - медленно проговорил князь.
Славоша снова слегка поклонился в знак согласия.
- На днях ляшский король, - продолжал Изяслав, - намеревается ехать на охоту в Соколиный Рог... Понимаешь? Нужно, чтобы ты повидался с ним... Понимаешь?
Славоша продолжал кланяться, но молчал. Изяслав тоже замолк, склоняясь над столом, он что-то обдумывал.
- Впрочем, это твое дело. Увидишься ли ты с ним на охоте или дома, мне все равно... Ведь ты знаешь, что я не забываю своих верных слуг.
Славоша опять поклонился.
- Повидайся с боярином Чудиным...
Славоша упорно молчал, кланяясь при каждом слове.
Изяслав сидел на дубовой скамейке с поручнями, вытянув ноги, Славоша продолжал стоять перед ним с шапкою в руке, переминаясь с ноги на ногу.
- Знаешь Люду? - спросил князь, поднимая глаза.
- Знать-то знаю...
- Она на Красном дворе?
- Да, на Красном дворе...
Опять воцарилось молчание. Славоша смотрел на князя вопросительно. Он угадал, что князь, кроме данного ему поручения, хотел еще что-то сказать, но не решался.
- Ведь Люда, вероятно, сидит там не по своей доброй воле! - начал князь, сдвинув брови и глядя в пол. - Небось, силою похитил ее этот бабник... а потому надо, чтобы и ты силою отнял ее у него... слышишь?
- Слышу, милостивый князь!
Изяслав знал о том, что Вышата не жалует Болеслава, и, чтобы привлечь молодого боярина на свою сторону, во что бы то ни стало решил соединить его с Людою. Для этого он готов был выкопать целую пропасть между королем и Вышатой, только бы расположить последнего к себе. Шаг этот был важен для него, и неудивительно, что Изяслав не особенно надеялся на влияние Добромиры на Люду. Вероятно, он был уверен, что из этого ничего не выйдет... К тому же он рассчитывал, что оба его плана можно было исполнить одновременно.
Славоша молча выслушал Изяслава и, когда тот кончил, поклонился и ушел, не сказав ни слова.
На дворе он встретился с Чудиным.
- Ну, что? - спросил боярин.
- Князь сказал, что ляшский король скоро поедет на охоту на Соколиный Рог, только я туда не поеду, - отвечал Славоша.
Чудин пытливо посмотрел на него.
- Он будет возвращаться через Дебри, - намекнул Чудин.
Но Славоша сам понял поручение князя.
- Да, но там будет Болех, Вшебор, вся дружина, примажется наш Варяжко. А на кой мне бес все они!
Что касается поручения относительно Люды, он даже о нем не вспомнил, считая его второстепенным. Проходя по двору к калитке, они тихо разговаривали между собою, и посторонний, наверно, заметил бы, что они расстались друзьями, так как оба сняли шапки и кланялись друг другу в пояс, как равные. Неизвестно, чем кончилась их беседа, только на другой день оба вдруг исчезли, точно в воду канули, и ни одного из них не было видно ни в Княжьем конце, ни на Великом дворе.
Изяславу очень не нравилось братанье Болеслава с русскими; он смотрел на это с недоверием и страхом, возраставшими с каждым днем. Ввиду того, что половцы начали беспокоить киевлян, он разместил у городских ворот и у застав рать, дружину собрал на Великом дворе, а в городе усилил надзор и ночную стражу. С заходом солнца никого не впускали и не выпускали из города. Таков был приказ князя.
Однако, несмотря на распоряжение властей не пропускать никого, поздней ночью, когда везде уже погасли огни и только на стенах башенок мелькали светочи*, в Ляшские ворота постучали два всадника. Первого легко было узнать, это был конюх Изяслава; что касается второго, то на нем был надет шлем с забралом, закрывавшим ему все лицо, и проволочная кольчуга.
_______________
* С в е т о ч - здесь: факел.
- Без приказания князя не велено никого пускать, - сказал стражник, заслышав стук.
- Покажи знак, - отозвался всадник в шлеме и кольчуге, обращаясь к товарищу.
