кают-компанию. Там никого не было. На столах - тарелки с разной снедью, опрокинутые бутылки. Скатерть залита вином и расплескавшимся из чашек кофе. На полу - осколки посуды. Видно, завтрак был внезапно прерван чем-то из ряда вон выходящим.
В недоумении Рид подошел к буфетной стойке и зачем-то заглянул под нее. Ощущая жажду, он взял кофейник и налил стакан. К его удивлению кофе оказался еще горячим.
Уже совсем ничего не понимая, капитан прошел мимо пустых кают и спустился в машинное отделение. Ни механика, ни мотористов там не было. Дизель мерно постукивал. На полу, в такт качке, переливалась вода. Очевидно, где-то в корпусе судна появилась течь.
Риду стало не по себе.
- Эй! Есть кто-нибудь? Отзовись! - заорал он.
Никакого ответа.
Не на шутку встревоженный, капитан бегом бросился на палубу. И здесь ни души.
- Тысяча чертей, куда же все подевались! - воскликнул он.
Увидев, что шлюпки на своих местах, Рид почувствовал, как волосы зашевелились на голове. Такого еще не бывало.
Он обернулся вперед по ходу судна и похолодел. Невдалеке высилась мрачная каменная громада, а совсем рядом белели пенистые буруны. Никем не управляемая, 'Пегги' шла прямо на опоясывающий остров барьерный риф.
Ошеломленный капитан с ловкостью обезьяны взлетел по трапу в рубку и в этот момент - сильнейший удар, треск, грохот... Яхту отбросило назад, но машина продолжала работать. Снова удар. В пробоины хлынула вода. Зарывшись носом в волны, 'Пегги' стала быстро погружаться.
Рид выбежал из рубки. 'Скорее за борт! Только бы успеть отплыть, пока не затянет в водоворот', - замелькали мысли. И тут он заметил на горизонте дымок. 'Судно! Нужно дать сигнал!'
Он снова бросился в рубку, схватил ракетницу и, выскочив на мостик, несколько раз выстрелил вверх.'
Теперь вон отсюда, ко всем чертям!' Набрав в легкие побольше воздуха, Рид одним прыжком перемахнул через борт, вынырнул в стороне от судна и быстро поплыл к рифу.
Глава 8
Какой теплый песок здесь на берегу залива! Северное солнце не жжет, оно ласково согревает. Прибой плещется у самых ног, а в небе кружатся чайки.
Хорошо!
Худенькая, коричневая от загара, девочка нежится на пляже.
- А ну в воду! Живо!
Крепкие руки старшего брата подхватывают ее, и вот она уже в море, пытается плыть, бьет по воде руками, ногами, барахтается, смеется, а брат поддерживает ее, чтобы не захлебнулась.
Какой он большой и сильный! Мускулы так и играют.'
Вот бы мне стать мальчишкой, - думает девочка. - Я тогда была бы таким же крепышом, как Сашка'.
Брат отходит в сторону. Девочка перевертывается на спину, лежит, раскинув руки, и ленивые волны слегка покачивают ее. Над головой небо синее-синее, а чайка белая, как тот серебристый планер, на котором Сашка установил какой-то рекорд. Счастливый он. Обязательно будет летчиком или космонавтом.
Распластав крылья, чайка описывает круги и не переставая кричит скрипучим голосом...
Марина открыла глаза. На потолке каюты переливались золотые зайчики отблески морской зыби. Было слышно, как о корпус 'Дельфина' плещутся волны. С палубы доносился назойливый скрип. 'Глубинный трал поднимают, - догадалась она. - Нужно идти, это интересно'.
С приходом 'Дельфина' в район исследований пора вынужденного безделья кончилась. Собственно, безделья как такового не было. Ученые все время готовились к предстоящим работам: проверяли приборы, тралы, лабораторное оборудование, изучали специальную литературу. Но все это было только подготовкой. Настоящая работа началась с первой станции, когда достигли намеченной на карте точки, застопорили машину, и судно легло в дрейф.
Вот уже скоро месяц, как 'Дельфин' медленно, с частыми остановками, продвигался все дальше и дальше по своему изломанному маршруту. В этих малоисследованных местах почти каждый день приносил что-то новое, интересное. Или эхолоты обнаруживали неизвестные подводные горы и впадины, или тралы вытаскивали из глубин причудливых рыб, похожих на кошмарные видения. Эти странные создания, живущие в вечном мраке и под колоссальным давлением, при подъеме на поверхность непомерно раздувались.
Едва успевая обрабатывать полученный материал, все трудились, не покладая рук. Роман работал спокойно, методично и успевал сделать больше, чем его суматошный приятель. Вахтанг, мечтавший открыть еще не известных науке животных, всегда первым бросался к вытащенному тралу и бесстрашно рылся в его содержимом.
За свое нетерпение он уже несколько раз был наказан. Однажды его крепко схватила за руку какая-то зубастая рыба, в другой раз он жестоко пострадал от неосторожного прикосновения к жгучим щупальцам медузы. Но эти неприятности нисколько не охладили его пыла, и Роман порой серьезно опасался за приятеля.
На этот раз трал вытащил богатую добычу. Марина с интересом смотрела, как ученые увлеченно копаются в бесформенной груде ила и водорослей, вытаскивая шевелящих лучами морских звезд, каких-то чудных червей и диковинных рыб.
- Марочка, гляди, какая красота! Это же настоящий уникум! - восторженно закричал Вахтанг, вытащив из улова очередное чудище.
Марина опасливо подошла. В руках Вахтанга было что-то невообразимое. Трудно назвать рыбой черное головастое существо с огромной пастью, усеянной длинными кривыми зубами. На этой страшной голове торчали два телескопических, глядящих вверх глаза, а между ними - тонкий прут с кисточкой на конце. Никакого туловища у рыбы не было. Короткий хвост вырос прямо из головы.
- Ну и ну! - подивилась Марина.
- Ничего особенного, - равнодушно заметил Роман. - Одна из разновидностей удильщика.
- У тебя всегда 'ничего особенного', - обозлился Вахтанг.
- Что же тут такого? Обыкновенная безобразная рыбина. А вот это действительно уникум! - и Роман вынул из донной грязи маленькую невзрачную трубку, с одного конца которой высовывалось что-то наподобие бородки.
- Погонофора! - воскликнул Вахтанг. - Марочка, это удивительное существо! Оно не имеет ни рта, ни кишечника.
Марина осторожно взяла трубку, повертела в руках и отдала Вахтангу. Уникальное животное не произвело на нее впечатления, но друзья так радовались находке, что не проявить к ней интерес было нетактично.
- Как же оно ест? - спросила Марина.
- Вот это щупальце служит погонофоре органом пищеварения и одновременно дыхания, - указал Вахтанг на бородку. - Это - совершенно новый тип животного. Его недавно описал наш советский ученый Иванов и за свой труд был удостоен Ленинской премии.
Марина теперь уже с уважением посмотрела на невзрачную трубку.
- Ну, хватит. Еще налюбуетесь. - Роман отобрал у Вахтанга погонофору. Давайте-ка заниматься делом, а то без нас весь улов разберут.
Следующий день был ветреным. 'Дельфин' бросил якорь на неглубоком месте. Решили взять пробу грунта, а затем подойти к видневшемуся вдали островку. После долгого плавания всем не терпелось ступить на сушу. Тем более, что про тихоокеанские острова написано много интересного.
Однако Олег Крылов разочаровал любителей экзотики.
- 'Остров Лао - необитаемая скала. На нем нет пресной воды и растительности. Подходу к острову препятствует барьерный риф', - прочитал штурман и, отложив лоцию, добавил: - Всем, кому хочется увидеть кокосовые пальмы и прекрасных полинезиек, придется запастись терпением.
Несмотря на неутешительные сведения, участники экспедиции просили капитана подойти к острову как можно ближе. Уж очень хотелось взглянуть на твердую землю.
Как только работы по взятию грунта закончились, 'Дельфин' снялся с якоря и взял курс на остров. Профессор Гардин поднялся в рубку, где кроме рулевого были капитан и штурман.
Унылая темная скала, как бы вырастая из океана, медленно приближалась. С виду она казалась совсем безжизненной, но вдруг, к всеобщему удивлению, над ее краем взвилась ракета, другая, третья...
- Вот вам и необитаемый остров! - воскликнул профессор и обернулся к штурману. - Ну-с, что теперь скажете, молодой человек?
Крылов пожал плечами.
- Там могут быть случайные посетители.
Аго Саар сделал вид, что не заметил вопросительного взгляда Гардина. Он не любил высказываться, когда для него не все было ясно.
Профессор взял у штурмана бинокль и стал рассматривать остров. За белым ожерельем бурунов барьерного рифа блестела полоса спокойной воды. На черных причудливых скалах почти ничего не росло. Только кое-где из трещин пробивался чахлый кустарник. Над морем, на обрывах, разместились птичьи базары. Многочисленные стаи их обитателей метались около скал и плавали у берега.
Сбавив ход, 'Дельфин' приблизился к рифу. Кроме птиц, ни на острове, ни вблизи его, не было видно ничего живого.
- Странно, - сказал Гардин. - Ракеты взвились именно с этой стороны, а людей нет.
- Наверное, не туда смотрим, - проговорил наконец Аго Саар.
Он считал, что ракеты были даны с целью привлечь внимание проходившего судна. Кто-то, видно, терпел бедствие.
Капитан приложил к глазам бинокль. Ага, что-то видно... Так и есть!
- Человек на рифе! - громко крикнул он.
- Где? Где? - посыпались вопросы.
- Там! - Аго Саар вытянул руку.
Волны тяжело ударялись о риф, и над ним взлетали пенистые буруны. В момент, когда бурун спадал, а очередная волна еще не успевала накатиться, поверхность рифа обнажалась, и на ней можно было различить маленькую фигурку.
- Спустить шлюпку! - скомандовал капитан.
Снять человека с рифа при таком неспокойном море было сложным и опасным делом. Боцман взял с собой самых опытных матросов и сам сел за руль. Скоро моряки оказались вблизи от бурунов. Утлое
