участке земли, ставшем кладбищем Брендона. Горячий сухой ветер дул над равниной, пока Сойер произносил короткую речь о жизни Джона Брендона и читал псалом из Библии, которую держал в руках. Поклявшись себе не плакать, Каролина замерла рядом с Сойером, но, услышав стук копыт, обернулась и увидела спрыгнувшего с лошади Джастина.
– Мы предаем эту душу небесам. Аминь, – закончил Сойер, бросил первую горсть земли в могилу и отвел Каролину в сторону, пока мужчины опускали наскоро сколоченный гроб.
Девушка подошла к Джастину.
– Я рада, что ты приехал. И очень жалею о случившемся.
– Он умер из-за Максимо. – В глазах подростка мелькнуло что-то пугающее. – Хорошо, что ты жила здесь все эти дни.
Рожденный на границе, слишком рано повзрослевший в окружении суровых мужчин, он держался с такой же гордостью, как и Рамон. Возможно, он единственный, кого Фабиана любила после себя. Теперь он глотал слезы, чтобы не заплакать по человеку, который по- настоящему был ему отцом.
– Пойдем со мной, я хочу отдать тебе его часы, – ласково предложила Каролина.
Джастин посмотрел на мужчин, уже насыпавших лопатами могильный холм, взял под уздцы лошадь и повел к дому.
– Ты хорошо устроился?
– Да.
– Ездишь вместе с Максимо?
– Да.
– На него кто-нибудь работает?
– Да. Он нашел одиннадцать человек.
Каролина подумала, что, может, Фабиане легче жить с Максимо, чем с Джоном Брендоном. На скулах у мальчика горели красные пятна, он по-прежнему сердито хмурился. Она ласково взяла его за руку.
– Знаешь, мы с тобой очень похожи. Оба оторваны от своих корней, оба попали в условия, которые не можем изменить. Я старше тебя всего на два года и теперь должна отсюда уехать, к другим родственникам, которым я вовсе не нужна, но я хочу отыскать свои корни. Может, и тебе надо так поступить.
Джастин тяжело вздохнул. В молчании они подошли к дому, и Каролина провела мальчика в спальню дяди, где торжественно положила на его уже по-мужски загрубевшую ладонь карманные часы с золотой крышкой.
– Бери из вещей отца все, что захочешь.
– Мне всегда нравился его шестизарядник.
Она протянула ему портупею и кобуру с револьвером.
– Я застрелил бы Максимо собственными руками! – Джастин с ненавистью выплюнул эти слова и горько добавил: – Мой кровный отец.
Каролина молчала. Ведь Рамон тоже утверждал, что настоящим отцом Джастина является он.
– Ты не можешь застрелить Максимо, – прошептала она. – Обещай, что не сделаешь этого. Иначе я не отдам тебе “кольт” Джона…
– У меня есть другой шестизарядник, – спокойно ответил мальчик. – За меня и Максимо не волнуйся.
– Может, со временем ты на все посмотришь по-другому. Его выбрала твоя мать. А если бы он не стрелял, дядя Джон наверняка убил бы его. – Заметив удивление Джастина, она поспешила объяснить: – Возможно, для Максимо это был единственный шанс сохранить жизнь им обоим. Ведь он не застрелил Джона, так?
– Я не могу жить с Максимо.
– Нет, можешь, хотя бы ради матери. И стойко перенесешь все испытания, как переношу их я.
– Ты сильная, Каролина.
– Ты тоже, в противном случае не дожил бы до сегодняшнего дня.
– Я люблю свою мать, но мой отец умер. – Паренек сжал кобуру и закрыл глаза. – Хотя мы с Максимо одной крови и до ужаса похожи. За это я его ненавижу!
– Ладно. Тогда пообещай не делать ничего сгоряча.
– Пообещай! Она тоже заставила меня жить с ними, не возвращаться к папе. Если бы я приехал…
– …то все равно не спас бы ему жизнь, – сказала Каролина. – Не вздумай совершить какую-нибудь глупость.
Она смотрела в его агатовые глаза, полные ненависти, которая исключала возможность прощения. Наконец Джастин медленно кивнул.
– Я сделаю это ради моего отца и ради тебя, потому что ты была добра к нам. Я подожду. Когда ты уезжаешь? – спросил Джастин.
Каролине не хотелось думать об отъезде, но все же она сказала:
– Наверное, я поеду в форт Гриффин с доктором Баркером. Ранчо должно быть твоим.
– Нет! – почти выкрикнул Джастин. – Максимо просто заберет его себе! Пусть лучше твое, чем его! Видела бы ты их, когда они узнали, что сделал папа. Он отомстил.
– Ты не должен из-за этого пострадать.
– И не собираюсь, – с достоинством ответил мальчик, и Каролина почувствовала, что он навсегда расстался с детством. – Я не хочу провести всю свою жизнь на этой проклятой земле!
– Я буду молиться за тебя.
Джастин кивнул и быстро вышел из комнаты. Стоя на пороге дома, она смотрела, как юный всадник нахлестывает лошадь, стремительно мчащуюся к горизонту.
Подошедший Сойер обнял ее за плечи.
– Ему очень нелегко.
– Он хотел убить Максимо.
– И вряд ли я стал бы его осуждать, но, думаю, он этого не сделает.
– Он сказал, что подождет.
Сойер взглянул на ее упрямый подбородок и ощутил нечто похожее на гордость.
– Ты все сделала правильно, малыш. Жаль, что так вышло, но в Натчезе тебе будет полегче.
– Надеюсь, – спокойно ответила Каролина. – Пойду займусь ужином.
Остаток дня она провела как в тумане, и лишь на следующий день, когда горе чуть отступило, девушка смогла подумать о малоприятной необходимости отъезда.
После завтрака, выждав, пока все уйдут, Сойер решил поговорить с девушкой, которая молча убирала со стола тарелки.
– Ты уже подумала о ранчо?
– Как-то было недосуг, – пожала она плечами.
– Ты можешь выставить его на продажу. Но я бы сначала договорился с Рамоном, чтобы он управлял имением и получал за работу из прибыли хозяйства.
– Я предложила ранчо Джастину, но он не захотел.
– Господи, два ребенка, и оба недостаточно взрослые, чтобы принять решение! – возмутился Сойер. – Если хочешь, я останусь до понедельника и отвезу тебя в форт Гриффин. Оттуда тебе не составит труда добраться до Натчеза.
– Спасибо. – Каролина почувствовала громадное облегчение, что он хотя бы проводит ее до форта.
Хозяйством она занималась машинально, все ее мысли сосредоточились на весьма туманном будущем. Сойер поскакал с Рамоном взглянуть, где еще требуется помощь до его отъезда.
Поскольку вечер был жарким, а от беспокойных мыслей ее уже тошнило, Каролине захотелось немного отвлечься, и она верхом направилась к ручью. Спрыгнув с лошади, она разделась, положила “кольт” на бревно и зашла в воду.
– Ну, ты сейчас прямо красотка, – раздался у нее за спиной голос Кейна.
Сердце у девушки екнуло, она бросилась к своему револьверу, но Хатфилд оказался проворнее. Он стремительно прошлепал через ручей, догнал ее и вырвал оружие. Каролина закричала, однако мерзавец повалил ее на песок, зажал рот и начал задирать юбки. Впившись ей в губы, Кейн еще сильнее налег на нее, потом раздвинул “кольтом” ноги.
– Ты, сукин сын!
Неожиданно появившийся Сойер с такой силой ударил вскочившего Кейна, что тот пошатнулся, но, мотнув головой, выхватил револьвер, который моментально был выбит у него из рук и отлетел в сторону.
Заливаясь слезами, Каролина все-таки нащупала свой “кольт”. Однако стрелять в Кейна не решилась, чтобы не попасть в Сойера.
Тем временем мужчины кружили по берегу, осыпая друг друга яростными ударами, пока оба не рухнули в воду.
– Не смей больше ее трогать, ублюдок! Никогда!
– Иди ты ко всем чертям, Дэй!
Каролина видела, как Хатфилд увлек его за собой на дно, а когда оба вынырнули на поверхность, Сойер ударил противника кулаком по голове. Девушка с ужасом следила за дракой, которая теперь шла уже на противоположном берегу. Иногда ей казалось, что после очередного удара Сойер не поднимется, но всякий раз тот вставал и бросался на Кейна. Наконец ублюдок рухнул на песок и остался недвижим.
Каролина побежала по воде к Сойеру, который сидел тяжело дыша, вытирая кровь с разбитого лица.
– О Сойер! Прости! Даже не знаю, как тебя благодарить!
– Не стоит благодарности. Обычное дело, – пробормотал он, опершись о ее плечо, чтобы встать.
– Почему ты просто не застрелил его?
– Если мужчина хотел поцеловать женщину, то за это не убивают.
– Он пытался сделать не только это.
– Знаю, малыш. С тобой все в порядке?
– Да. Спасибо тебе. Пойдем домой, я займусь твоими ранами. Ты его не убил?
– Нет. Ведь он и раньше приставал к тебе? Поэтому ты стала чаще тренироваться в стрельбе?
– Да, – нехотя призналась Каролина.
– Черт возьми! Почему не сказала мне?
– Я не хотела, чтобы ты с ним подрался.
– Кажется, он выбил мне зуб. – Сойер осторожно потер подбородок.
– Дай посмотрю!
– Сначала вернемся домой.
Подняв ее “кольт”, он сел на ее лошадь и посадил Каролину перед собой, но она повернулась к нему лицом.
– Хочу взглянуть на твой зуб.
– Я в порядке, только рот больно открывать.
– Прости за случившееся, но хорошо, что ты пришел, – Каролина прижалась щекой к его груди, и он крепче обнял ее.
– Не смей больше разгуливать в одиночку.
– Конечно, не стоило этого делать, – согласилась она, нежно вытирая с его щеки кровь. – Сойер, откуда ты знаешь, что он не поступит, как О’Брайен? Разве можно поворачиваться к нему спиной?
– Я и раньше сталкивался с подобными типами и немного их знаю. Хотя искать неприятности не собираюсь.
– Он хорошо стреляет.
– Я тоже, – подмигнул Сойер. – И ему об этом известно.
Однако его уверенность не успокоила Каролину, она ужасно боялась за него. Вдруг с Сойером что-то случится в пути? Но тут они
