Вдруг со стороны границы донесся заливистый гудок паровоза. Это было так неожиданно, что гудок сразу привлек к себе внимание всех, кто услыхал его. Люди повернулись в ту сторону и увидели медленно подходивший к разъезду поезд. Он состоял из трех пульмановских вагонов. На паровозе развевались два белых флага. По обе стороны от него гарцевали на конях бойцы с заставы. Хватаясь на всякий случай за оружие, партизаны начали расходиться с путей.
Попыхивая дымком и белым паром, паровоз остановился на первом пути. К нему поспешил в сопровождении полковых командиров командир корпуса Кузьма Удалов в белой папахе и расстегнутой медвежьей дохе с красной подкладкой.
К Удалову подскакал начальник заставы. Круто осаживая коня, доложил:
- Японская делегация, товарищ комкор!
- Какая такая делегация? Что им тут надо?
- А черт их знает! Раз приехали, сами скажут...
Из первого вагона стали выходить японские офицеры в крытых зеленоватым сукном бекешах с желтыми меховыми воротниками, в пушистых лисьих шапках и коричневых перчатках-крагах. Все были коренасты и низкорослы. Добрая половина из них щеголяла в роговых очках.
- Кто здесь старший воинский начальник есть? - спросил у партизан по-русски офицер с погонами полковника. Все слова он выговаривал отчетливо и чисто, но фразы строил на непривычный для русского слуха манер.
Ему указали на Удалова. Он приблизился к нему строевым шагом, стукнул каблуками меховых сапог и вскинул руку под козырек:
- Японской императорской армии полковник Камацабура! Кого видеть честь имею?
- Командир партизанского корпуса, - пробасил насупленный Удалов. Что вам угодно, полковник?
- Мы делегация японской армии есть. Нам установить с вами контакт поручено. Наше командование имеет интерес узнать, какие ваши части на границу прибыли.
- Вот еще новости! - сердито буркнул Удалов. - С какой это стати партизаны должны отчитываться перед вами?
- Японское правительство договор о перемирии с правительством ДВР подписать честь имело. В настоящее время оно удостовериться желает, какие части ему на границе противостоят - регулярная армия или партизанские формирования.
- Вон какая вас забота гложет! - улыбнулся Удалов. - Тогда не возражаем. Проверяйте! Только сперва предъявите ваши полномочия...
- Пожалуйте, господин генерал! - подал ему свои документы со сладкой улыбкой полковник и почтительно поклонился.
Не умевший читать и писать, Удалов оказался в затруднительном положении. На щеках его выступил бурый румянец. Он взял поданную полковником бумагу, мучительно соображая, что делать, чтобы не показать господам офицерам свою неграмотность. Замерли, потупились, переживая за него, командиры и бойцы.
- Адъютант! - вдруг рявкнул Удалов. - Я свои очки в штабе оставил. Лети немедленно за ними. Без очков я ни бельмеса не вижу. - И он так свирепо глянул на своего адъютанта, что тот моментально кинулся бежать.
- Придется подождать, полковник, - сказал он японцу. - Я без очков, как без рук. - Но, увидев в глазах его понимающую усмешку, тут же переменил решение. - А впрочем, ждать не будем. Товарищ Улыбин! Прочитай нам мандат господ уполномоченных.
- Слушаюсь, товарищ комкор! - подскочил к нему Роман, довольный тем, как ловко Удалов вывернулся. Взяв у него бумагу, он стал читать: 'Командованию красных частей войска Восточной Российской окраины, с русской территории выбивших.
На предъявителя сего полковника японской армии Камацабура и офицеров, к нему прикомандированных, возлагается установление контакта с командованием революционных сил. Ему и сопровождающим его лицам выяснить надлежит, как правительство ДВР условия нашего с ним перемирия соблюдает. Дабы он свою миссию успешно выполнить мог, просьба ему полное содействие оказать.
Отказ в содействии наше правительство как недружелюбный и нелояльный акт рассматривать будет со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Командующий японской экспедиционной армией генерал-лейтенант Оой.
Начальник штаба армии генерал-майор Кабаяси. г. Маньчжурия, 22 ноября 1920 года'.
- Выясняйте, выясняйте! Это можно. Этого мы не боимся, - согласился Удалов. - Что вам для этого нужно?
- Беседа с солдатами и офицерами, осмотр вооружения.
- Валяйте, смотрите! Ничего от этого не переменится. Вы и без того знаете, какое у нас оружие, - заключил Удалов и в это время увидел проталкивающегося к нему адъютанта, посланного за очками, которых в корпусе никто не носил. Он так поглядел на адъютанта, что тот немедленно нырнул в толпу и больше не попадался ему на глаза.
Получив разрешение Удалова, полковник поблагодарил и что-то по-своему сказал офицерам. Вынув из полевых сумок блокноты и самопишущие ручки, они рассыпались среди партизан. По-русски они разговаривали гораздо лучше своего полковника, и партизанам, на которых они остановили свой выбор, пришлось отвечать им на сотни самых разнообразных вопросов...
- Ну, Ромка, веди показывай, каких ты баб в плен забрал! - обратился Удалов к Роману. - Где они у тебя обретаются?
- В таможне, товарищ комкор! Больше некуда было их сунуть.
Беженки, поселенные в комнате таможенного досмотра, сидели на своих узлах и чемоданах, переговаривались, втихомолку плакали.
- Здравствуйте, гражданки! - поздоровался Удалов.
- Здравствуйте! - вразброд ответили беженки.
- Это командир Первого Забайкальского партизанского корпуса товарищ Удалов, - представил его беженкам Роман. - Товарищ комкор зашел, чтобы узнать, в чем вы нуждаетесь.
Сказав это. Роман стал искать глазами Ольгу Сергеевну. Она не выходила у него из головы. Увидел ее в самом дальнем углу. Она сидела на чемодане с укутанными одеялом ногами, грустная и ко всему безучастная.
- Просьбы или жалобы, гражданки, имеются? - спросил молодцевато приосанившийся Удалов.
- Жалобы? - горько рассмеялась хорошенькая брюнетка. - Какие же могут быть жалобы в нашем положении? Живы и слава богу... Скажите, вопрос вам задать можно?
- Можно. Задавайте хоть сто вопросов.
- Скажите, что вы намерены с нами делать?
- Как только будет возможность, отправим в Читу.
- Под конвоем, как пленных?
- Нет, просто как беженок. Какие вы к лешему пленные. Вы ведь с нами не воевали. Дадим вам одного- двух сопровождающих и хватит.
- А там что с нами будет?
- Там - вольному воля, красавица. Кто захочет работать - работу дадут, кто замуж пожелает - жениха подыщут, - пошутил радостно возбужденный от присутствия молодых и красивых женщин Удалов.
- Отпустили бы лучше нас за границу, чем такое говорить.
- Ну, нет! Этого мы ни за что не сделаем. Такие симпатичные и пригожие гражданки нам и самим нужны Грех отдавать вас в чужие руки... Ты их, товарищ Улыбин, в обиду не давай. Обеспечь по возможности продуктами и топливом, чтобы они худым нас не поминали.
- Слушаюсь! - козырнул Роман, удивленный словами неулыбчивого, чаще всего сурового комкора.
- Ну, счастливо оставаться, гражданки. Познакомились и ладно. Рад бы с вами подольше потолковать, да некогда, - сказал Удалов и направился к выходу.
На крыльце он весело рассмеялся, хлопнул Романа тяжелой рукой по плечу:
- Молодец, Ромка! Это тебе клад в руки достался. Я, однако, к этой курчавой, пожалуй, подкачусь. Как ты на это смотришь - стоит?
