патриота своей страны он готов ответить на любой вопрос с тем, чтобы, если это потребуется, устранить излишние недоразумения и непонимание.
'Мистер Робертс' заметил, что он вполне согласен с этим и что для него особенно важно понять взгляды представителя молодого поколения национал-социалистов, не развращенного пропагандистскими теориями.
В ходе беседы выяснилось, что 'мистер Робертс', приятного вида человек, в возрасте примерно пятидесяти лет, удивительно хорошо осведомлен о проблемах Центральной Европы, и 'герру Бауэру' все время приходилось быть начеку.
'Мистер Робертс' начал беседу, высказав мнение, что Германия совершила величайшую ошибку, доведя дело до войны. В процессе мирного развития все страны Восточной Европы быстро оказались бы в руках Германии, ибо ни Великобритания, ни Америка не намерены были - без достаточного повода препятствовать этому силой оружия. Если бы в таких условиях Германия захватила те страны, ей было бы легко вести войну против России. Общественное мнение Великобритании и Америки в подобных обстоятельствах не мешало бы Германии одержать победу над Россией.
Далее 'мистер Робертс' сказал, что Германия имеет больше оснований, чем Соединенные Штаты, сожалеть о том, что события развивались не таким именно путем, а иначе. Он не мог понять, почему национал-социалисты все время ломились в открытую дверь, в результате чего, а также из-за их жестокой позиции в еврейской проблеме они восстановили против себя мир.
Что же касается его личных чувств по данному вопросу, то он не любит евреев, ему не нравится, что они могут теперь украсить свою шестиконечную звезду еще одним мученическим венком. Однако непонятны и попытки истребить евреев или, например, поляков. По закону природы обрезанная ветка растет быстрее. Волна ненависти к немцам и симпатии к их жертвам поставили под сомнение достижение Германией ее цели.
Почему Германия не действовала более искусно в еврейском вопросе? Например, так, как англосаксонские страны. В этих странах евреев просто не допускают на ключевые посты и на практике, хотя об этом ничего не говорят, с успехом вводятся выраженные в процентах предельные нормы допуска их в институты и учреждения. Возможно, это фарисейский англосаксонский метод, но он позволил достичь практических результатов, не вызывая шума и не создавая причин для обвинений.
'Герр Бауэр' ответил на соображения 'мистера Робертса' с помощью известных аргументов, стараясь не раздражать, мягко отверг все его доводы, хотя он, конечно, не в состоянии был убедить 'мистера Робертса', но доказал ему, что эти проблемы, а также следующие из них выводы могут быть истолкованы иначе. Например, евреи сами вызвали суровые меры против себя, и эти меры были продиктованы не жестокостью, а необходимостью защитить свои жизненные интересы.
'Герр Бауэр' заметил, что во время войны погибло меньше поляков, чем в свое время индейцев в Соединенных Штатах или ирландцев в результате применения англосаксонских методов.
Оба эти случая, однако, были проявлением откровенного империализма, в то время как Германия сталкивалась с необходимостью вести борьбу за жизненное пространство. Однако, поскольку Германия интересуется не англосаксонскими проблемами, а насущными для нее вопросами, было бы хорошо, если бы англосаксонские страны проявили такую же мудрую сдержанность и прекратили разжигать страсти своими эгоистическими идеями об усовершенствовании мира, а также предъявлять к другим большие требования, чем к самим себе.
Далее 'герр Бауэр' коснулся критических замечаний 'мистера Робертса' относительно довоенной политики Германии на востоке. Он отверг утверждение о том, что Германия по своей воле избрала курс, который проводила на юго-востоке. Указал также, что именно американцы по вполне понятным мотивам препятствовали всякому примирению между Германией и Великобританией. Даже Мюнхенское соглашение расценивали как вызов. Все успехи Германии достигнуты в борьбе с открытым или скрытым противодействием англосаксов, Для англосаксов Мюнхенское соглашение не было конечной целью. Они рассматривали его как временную меру, необходимую для того, чтобы в один прекрасный день, выждав и вооружившись, оказаться в состоянии предпринять более эффективные меры против Германии.
Оккупация же Праги была вызвана враждебными настроениями чехов, поощряемых англосаксами. Германия несла ответственность за развитие этих районов и готова нести ее также впредь.
Адольф Гитлер решил действовать так после длительных попыток добиться мирного соглашения, но ему не верили и ничего не было предпринято для сохранения надежд на мирное урегулирование.
Теперь англосаксы столкнулись с таким Гитлером, какого они и заслужили. Вполне понятно, продолжал 'герр Бауэр', почему англосаксы его не любят. Однако в глазах немцев это скорее преимущество, чем недостаток.
'Мистер Робертс' не должен тешить себя надеждами относительно того, что в Германии найдутся могущественные и влиятельные группы, желающие вести переговоры с противником.
'Мистер Робертс' согласился с этим, отметив, что война будет продолжительной и что в Германии нет каких-либо разумно действующих групп, с которыми можно вести успешные сепаратные переговоры. В этом отношении Америка не питает никаких иллюзий. Однако в конечном счете Германия будет побеждена, поскольку, несмотря на действия ее подводных лодок, безопасность морских перевозок союзников обеспечивается, а возможности Америки в судостроении практически неограничены. В скором времени немцы будут изгнаны из Туниса. В дипломатическом отношении Турция для них навсегда потеряна, а Болгария начинает колебаться.
Он не упомянул об Италии, поскольку, по его мнению, ныне эта страна не имеет серьезного значения.
Америка располагает достаточным запасом времени, денег, людских ресурсов для того, чтобы вести длительную войну. Допуская психологические просчеты, Германия лишь способствовала единству и согласию в рядах союзников.
Восстановив против себя социалистов, евреев, масонов и малые страны, она теперь досаждает христианской церкви, Германия как будто старается сделать все возможное, чтобы стать непопулярной.
Америка не намерена воевать каждые двадцать лет и стремится к прочному и длительному урегулированию, в котором, учитывая горький опыт прошлого, она хочет играть решающую роль.
Можно будет сожалеть, если Германия не примет участия в урегулировании, поскольку эта страна играет, несомненно, более важную роль, чем какая-либо другая в Европе.
'Мистер Робертс' выразил надежду, что Германия все же по-прежнему останется стабилизирующим фактором, хотя в настоящий момент ему неясно, как этого добиться. Ненависть, которую она вызвала к себе, - обстоятельство, с которым приходится считаться. В данный момент общественность союзных стран не согласится ни на какой компромисс.
Он предполагает также, что англосаксы не примирятся с личностью Гитлера, подпись которого не внушает более ни малейшего доверия.
В ответ 'герр Бауэр' заявил, что немецкий народ будет поддерживать Гитлера и его цели, независимо от того, какой исход предопределен судьбой. В Германии все знают, что борьба предстоит тяжелая и жестокая. Тем не менее имеются и основания для оптимизма. Европа находится в руках немцев, продвижение русских остановлено, англосаксы не в состоянии высадиться на континенте, их тыловые коммуникации под постоянной угрозой. Гений и твердость фюрера - великий козырь в руках Германии, отказываться от которого она не намерена.
Вообще немцы не такой народ, чтобы кричать 'осанна' своему фюреру в дни триумфа и 'на крест его', когда наступают тяжелые времена. Ни один порядочный немец не поступит подобным образом независимо от того, принадлежит он к числу национал- социалистов или нет. Опасность большевизма также сплачивает немцев.
Конечно, допускались и ошибки, однако их было меньше, чем у противника. Ни в одной оккупированной Стране немцы не действовали так неразумно, как англосаксы в Северной Африке.
'Мистер Робертс' вновь высказал согласие с тем, что последнее слово еще не сказано. Он попросил 'герра Бауэра' не думать, что он, Робертс, недооценивает силы противника. Пушки будут говорить до тех пор, пока не возникнет реальная перспектива окончания войны. Возможно, в ходе сражения изменятся воля и настроение народов с обеих сторон и они откажутся от войны. Никто не может ничего предсказать. Не
