своего впечатления о том, что деньги — это зло, и закончил видением хохочущей рыжей девки с косой наперевес. А между первым и последним вспомнил: и хруст дверной щепы от удара дедовского топора у моего ангельского личика, и бесстрашные прыжки с ребристых крыш дальних поездов, и тушинских, упившихся друзей, провожающих меня в СА, и будни ещё советского пограничника в каракумских песках, где лучший друг — пес Алый и велюровые верблюды, и падение студента Мукомольникова в расщелину Алтая на глубину сто метров, и бесконечные любовные истории с девушками одноразового пользования, и свои бессмысленные трудовые профессии, когда я брил барана Fill`a Живой Легенды и стаскивал клиентов с потливых шлюшек в борделе, и о бредовой мечте слепить миллион долларов, и о первом дне на валютной бирже, и о весеннем ветре по имени Мая, и о женщине по имени Лидия, погибшей от болезни, и о её младшем брате Илюше — аутисте, способным каким-то чудом предугадывать движение валют…
— Стоп, — прервал меня господин Стахов. — Ты утверждаешь, что есть миллион, который сработан при помощи психически ненормального?
Я возмутился:
— Да, Илюха куда нормальнее всех этих «зайчиков» вместе взятых! — и продолжил изложение событий, которые из фазы светлой и праздничной, как водка, перешли в фазу темную, мутную и опасную. — Все захотели владеть этим миллионом, и даже не миллионом, а моим другом. Золотой приз, понимаешь! Ишь ты!
— Кто именно?
Пришлось вспомнить и вора в законе Аслана Галаева, чуреки которого обошлись со мной без должного уважения, и некая коммерческая структура при ВО, представители коей закончили свой путь в кювете и пламени, и вот теперь некая странная игра с участие семейства Крутоверцеров.
Однако, что примечательно, трупы во всех случаях падают вокруг меня, как пшеничные стопы. Начиная со смерти г-на Брувера Исаака Исааковича и заканчивая гибелью Петровичей, не сумевших пойти на таран до конца.
Словом, возникла патовая ситуация, где нет, кажется, выхода. Что делать, не знаю. Друг детства Вася Сухой с главным призом смертельных игр Илюшей провалился сквозь землю. Где искать? Планета большая? А я сижу где-то у черта на куличках и цежу водочку в свое удовольствие, несостоявшийся заслуженный миллионер России. Гуляю во всю в обществе подозрительного «охотника на людей», которому, однако всецело доверяю свой жалкий жребий. Почему? Потому, что устал. Когда бьют по голове, это неприятно, когда бьют, и не знаешь за что, это неприятно вдвойне. Когда появляется первый труп, это неприятно, когда появляется десятый труп, это неприятно вдвойне. Когда у тебя мыкают миллион долларов это неприятно, когда у тебя пытаются умыкнуть друга детства, это неприятно вдвойне. Когда…
— Я понял, — прервал меня менхантер и задумался: кажется, моя story произвела на него неизгладимое впечатление. Наверное, думал, что я пыльный мешок, ан нет, оказался — принц принцовый!
— А что Мая, — не успокоился я, — наговорила? Что миллион спер я?
— Близко, — кивнул господин Стахов. — Будем разбираться.
— Вот и Вася разбирается, блядь, — не выдержал я, — неизвестно где?
— Вася — это Вася, а у меня такая профессия: разбираться.
— Разбирайся — не разбирайся. Уплочено, — махнул пьяной рукой. — Эх, пропала Россия-матушка! Гондураска ты моя, Гондураска! «Гондурас-Гондурас, где твой рабочий класс?!»
— Этот стон у нас песней зовется, — усмехнулся Александр. — Я поступаю всегда так, как считаю нужным.
— И я поступаю, как считаю нужным и что имею, — пощупал голову и лицо. — Личный дефолт!
— Мне нужны сутки, — рассуждал менхантер, не слушая моих стенаний. Чтобы знать всю тему.
— Пожалуйста-с.
— Мой совет: в квартиру лучше не возвращаться, — расплачивался с лакеем. — Есть куда?
— Есть, — пробормотал я, устав смертельно, — тырновские угодья. Там хорошо — речка Тырновка, луга, облака, кусты, где можно любить барышню-крестьянку.
— Ну и прекрасно.
— Но нет! — вспомнил. — Мне надо быть дома.
— Почему?
Я замялся, однако потом сделал признание: по телефону должна прийти информация по нашей проблеме. Важная информация. Очень важная.
— Хорошо, — согласился «охотник на людей». — Одним трупом больше, одним меньше.
— Это, в каком с-с-смысле? — забеспокоился я. — Одним трупом больше? Чьим трупом больше?
— Надеюсь, это будет не твой труп, миллионер, — усмехнувшись, заключил г-н Стахов. — Оставлю тебе мобильный и ТТ. Смотри, не перепутай.
— Что?
— Телефон с пистолетом. Один придурь с похмелья цапнул не то, когда услышал сигнал — и говорил уже с ангелочками.
Я посмеялся от души: надо же так нажраться, ха-ха, чтобы спутать две принципиально разные вещи. Хотя как утверждает старая китайская поговорка: «Существуют вещи, которые никогда нельзя представить, но нет ничего, чего не могло случиться».
По-моему, это изречение никак лучше подходит и ко всем последним трагикомическим событиям. Иногда у меня возникает впечатление, что сплю с открытыми глазами.
И все бы ничего, плохо одно — убивают в этом «сне» реально, и бьют по телу чисто конкретно. Понятно, что я устал от всего этого. Пусть все будет, как будет. Хуже некуда. Положись на судьбу, как на мягкую подушку, и спи спокойно, дорогой мой человек.
Если бы знал, что эта сучья игрунья-шалунья готовит нам на следующий день… Не знал и тешил себя надеждой, что, проснувшись поутру, обнаружу себя счастливым, как это прежде случалось в детстве, похожим на сладкий розовый зефир, который я обожал от всей своей эфирной души.
Увы, праздничные и воскресные дни радужного детства закончилось остались лишь сумрачные будни взрослой жизни, где в цветовой гамме преобладает одна краска: кровь.
Такое впечатление, что всю ночь я провел в силосной яме вверх ногами, лежа только на одних оттопыренных ушах. Просыпаясь, понял, дело не в этих пельменях, а в голове и том предмете, на котором она покоилась.
Тяну руку и обнаруживаю два предмета: пистолет ТТ и мобильный телефон. Вспоминаю наставления «охотника на людей» — действительно, как бы не поднести к виску пушечное дуло, желая поговорить с теми, кто тебя вспомнил. Бах! Или замолчишь навсегда, или будет больно и неприятно, если частично промахнешься.
Итак, все происходящее не сон. События реальны, как утро за окном, как мексиканские кактусы на подоконнике, как зелень на моей дурной российской репке, как менхантер, взявший на себя определенные обязательства.
Вечерок и ночку мы провели веселую. Достаточно вспомнить страсти на трассе и страсти в ресторане «Русская изба», где я едва не подавился «рыбой» под названием «Крутоверцер»!
Мрак! Кто мог подумать, что дело о миллионе получит такой оборот. Наивный тушинский пацан, возомнивший, что его пустят в альковые комнаты графского семейства. Куда там! Не только не пустят, но спустят псиную свору!
Подозрительная история? Зачем тогда Мая оказывала мне знаки внимания? Приезжала в мою чухонскую дыру, говорила какие-то прочувственные слова. Играла в душевную фею? По какой причине? Выполняла специальное задание супруга? Мата Хари хренова? Найду, удушу! И ничего мне не будет, как деклассированному элементу.
М-да! Как бы самому не лишиться последней рубахи, а вместе с ней и жизни. Господин Стахов намекает, что ситуация сложна и неоднозначна. Я так понимаю, если начинать боевые действия против семейства Крутоверцера, то это, значит, начинать войну против Системы, которая мощна, монстровидна и умеет защищать свои интересы.
Так устроен наш подлый подлунный мир: ты маленький и тебя никто не любит. Тебя даже ненавидят, если ты вдруг начинаешь осознавать себя не топливным кизяком для печи крематория государственной
