Козлов махнул рукой:
– Мели, Емеля, твоя неделя.
– Конечно, это, может быть, и не могила Ефросиньи, – продолжал Волков, – но скорее всего, под плитой действительно есть захоронение. Посмотрите, как она отличается от других сохранившихся плит пола. Думаю, нас ожидают интересные находки.
– Вот и поторопись, – усмехнулся Козлов. – А ты только языком болтаешь.
– Прежде чем поднимать плиту, надо всю площадку расчистить. Все, друг мой Козлов, надо делать по науке, то есть грамотно.
– Ну делай, делай, – отмахнулся тот и ушел.
– Значит, тут покоится Ефросинья, бродячая монашка, – улыбнулся Илья. – Это интересно. А там у вас что? – ткнул он пальцем в соседний раскоп.
– Как видите, площадку уже расчистили, здесь закончим и туда перейдем.
– Взглянуть можно?
– Конечно.
Илья направился в ту сторону. Дождавшись, когда он отойдет на значительное расстояние, Волков склонился к нам и заговорил тише:
– Девчонки, плиту кто-то пытался поднять.
Признаться, мы с Женькой растерялись и теперь в изумлении таращились на Волкова.
– Орудовали скорее всего ломом. Какое варварство!
– Кому такое могло прийти в голову? – выпалила Женька.
– Не знаю. Когда мы работали здесь два дня назад, ничего подобного не было, а теперь… взгляните.
Мы вместе с ним спустились в раскоп и подошли к плите. Так и есть. В левом углу остался заметный след, как будто кто-то пытался поднять плиту.
– Кому понадобилось захоронение? – вслух подумала я. Женьку беспокоило совсем другое:
– А вдруг под ней что-то такое… вы сами поднять ее не пробовали?
– Это невозможно. Вы же видите, плита наполовину завалена камнями, и если мы начнем ее поднимать, то она попросту расколется.
– Тогда зачем сюда кто-то с ломом лез? – не поняла Женька.
– Тому, кто лез, наплевать на исторические реликвии, – ответила я. – Его интересовало то, что внутри.
– А что там? – растерялась подруга.
– Должно быть что-то интересное.
– Я уверен, там захоронение, – заявил Волков. – Но оно может быть интересно только для историков.
– Однако кто-то пытался…
– Как вы считаете, стоит об этом рассказать следователю?
Женька удивилась:
– Следователю? Да что такого там может быть?
– Скелет, – ответил Волков на ее вопрос, и мы пригорюнились. Опять какая-то чепуха получается: зачем кому-то понадобился скелет?
– А если это каким-то образом связано со взрывом? – пробормотала я.
Мне и самой мысль не показалась стоящей.
– Один человек мог бы приподнять плиту?
– Если только приподнять, но не сдвинуть.
– Так, может, попробуем? – предложила Женька. – Фонариком посветим, вдруг что и увидим?
– Это недопустимо, – возмутился Волков. – В свое время Шлиман нанес непоправимый вред науке, когда во время раскопок Трои…
– Не надо про Шлимана, – перебила его Женька. – Я все поняла. Но ведь интересно же…
– Вот все расчистим и тогда… Вы мне так и не ответили, – сменил тему Герман. – Рассказать ментам?
– Конечно. Если все так, как мы думаем, тогда надо искать…
– Любителя костей, – подсказала Женька насмешливо. – По-моему, мы ерундой занимаемся, но ментам скажи на всякий случай.
– Все это очень странно, – заметила я.
– Еще бы, – поддакнула Женька. – Кстати, Наталью ваш раскоп тоже ведь интересовал?
