Дюбуа перевел взгляд на расплывшегося в улыбке Ричарда, в один миг осознал уготованную ему участь и забился в изначально обреченной на неудачу попытке высвободиться из пут. – Нет…
– Ночью в окно залез, – доложил гвардеец.
– Оставьте нас, – приказал Белый рыцарь и уселся на поставленный напротив стула табурет. – Ну что, господин Дюбуа, самое время вам исповедаться…
– Нет, не убивайте меня! – заголосил посредник. – У меня не было выбора!..
– Тс-с-с… – поднес к губам указательный палец Ричард Йорк. – Мне нужно от тебя одно имя. Всего одно имя. Подумай и назови его.
– Но я не знаю…
– Ну, тогда не вижу причин оставлять тебя в мире живых, – вытащил рыцарь кинжал из висевших на поясе ножен. – И, учитывая кое-какие обстоятельства, смерть твоя легкой не будет…
– Но я действительно не знаю! – разом обмяк Антуан. – Я и видел его всего два раза, не больше…
– Во-первых, кого – его? – опустился обратно на табурет Йорк. – Того, кто поручил убрать преподобного, так? Хочешь сказать, ты получил этот заказ от совершенно незнакомого человека?
– Так и было, всеми Святыми клянусь! Я тогда проигрался крупно, хоть в петлю лезь. А деньги хорошие предложили. Бес попутал! – лихорадочно зачастил Дюбуа.
– Как на тебя вышли?
– Узнали у кого-то про проигрыш и что деваться мне некуда. Ну и свел нас один человечек…
– Что за человечек?
– Наводчик. Только он на той декаде до смерти упился…
– Когда заказчик должен рассчитаться за убийство? – задумчиво взвешивая в руке кинжал, спросил Ричард.
– Вчера вечером встретиться уговор был…
– А ты не пошел? – Рыцарь нисколько не сомневался в том, что расчет с этой мразью производился бы не звонким золотом, а холодным железом. Холодным и остро заточенным. – Вернулся после убийства к подельникам, а те оказались мертвы? Вот и запаниковал…
– Ваша милость… Пощадите…
– Описать заказчика сможешь? – поднялся на ноги Ричард Йорк.
– Да. Смогу. Конечно, смогу. Не губите!
Рыцарь только вздохнул, молча вышел в коридор и приказал караулившим там гвардейцам:
– Привезите художника. И глаз с этого выродка не спускайте, я скоро вернусь.
Скоро вернуться Ричарду не удалось – разобраться с поднакопившимися за вчерашний день делами получилось только к половине одиннадцатого. Поэтому, когда рыцарь, распугивая горожан, прискакал на постоялый двор, художник давно закончил работу и отпросился у гвардейцев.
– Портрет на подоконнике подсыхает, ваша милость, – указал Ричарду на лист бумаги один из стерегших Антуана парней. – Мы предложили золой посыпать и вам с нарочным передать, но мастер ни в какую…
– Ничего страшного. – Рыцарь поднес к свету выполненный тушью рисунок и едва удержался, чтобы не порвать его в клочья. Вместо этого уставился на бледного, словно мел, посредника: – Похож?
– Похож…
– Бесов праздник! – Ричард Йорк сунул лист бумаги в камин, и лопоухая физиономия господина Эдвартона, моментально занявшись огнем, прогорела в прах.
– Что-то не так? – забеспокоился старший гвардеец.
– Все не так. – Рыцарь зашел Антуану за спину и одним резким движением свернул ему шею. – Вывезите за город и утопите в болоте. Так, чтоб не всплыл…
– Будет исполнено, ваша милость, – не подал виду, что удивлен странным приказом, гвардеец.
– И ни слова никому, – предупредил напоследок парня Белый рыцарь и покинул комнату.
Истина может быть страшней огня и острей клинка. Зачастую она куда опасней самой изощренной лжи и, ко всему прочему, – никому не нужна. Да если и нужна… Ричард Йорк в любом случае не собирался нарушать данное герцогине обещание. К тому же он нисколько не сомневался, что секретарь посольства лишь мелкая сошка, карта, которую без всякого сожаления отправят в отбой, а всю эту игру затеял совсем другой человек. И вот с ним-то Белый рыцарь дал себе слово свести счеты при первой же возможности.
Оставалось только найти ответ на один-единственный вопрос: как, бес их забери, защитникам Нильмары удалось прикончить Высшего?
Глава 7
Экзорцист. Проклятый металл
I
Чрезмерное пристрастие к вину никого еще до добра не доводило. И даже если повезет в крепком подпитии не натворить глупостей, самочувствие поутру наверняка оставит желать лучшего. Сухость во рту, тошнота, головная боль – самое обычное дело после затянувшихся за полночь веселых гулянок. Правда, иногда все же случаются счастливые исключения – мне вот повезло отделаться пересохшей глоткой.
Первое, что я сделал, проснувшись, – дал себе зарок завязать с выпивкой. Потом потихоньку выпростал руку из-под миленькой шатенки, перегнулся через прижавшуюся с другого бока не менее симпатичную блондинку и потянулся за кувшином с вином. Но когда пальцы уже ухватили шершавое горлышко, как-то враз стало ясно, что причиной пробуждения явилась вовсе не жажда. И даже не проскользнувший через неплотно задернутые занавески на окнах лучик поднявшегося над крышами домов солнца.
Спросонья разобраться в дурном предчувствии не удалось, только интуиция в голос вопила: мол, дело – дрянь. А в таких вещах она ошибалась редко. Если не сказать – крайне редко…
Не ошиблась она и на этот раз: мгновение спустя с грохотом отлетел засов на входной двери и в комнату ворвался крепыш в уже знакомом мне сером сюртуке. Ворвался – и тут же рухнул на пол, словив в голову увесистый глиняный кувшин. Его напарник не растерялся и легко перескочил через неожиданное препятствие, да только и я времени не терял: в чем мать родила скатился с кровати и хлестнул замахнувшегося дубинкой парня скрученным в жгут полотенцем по глазам.
Следующий «серый сюртук» просто погорячился: вместо того, чтобы дождаться, пока в комнату вломится еще пара-тройка его товарищей, он с ходу ринулся в атаку. Захлестнув дубинку полотенцем, я шагнул вперед и врезал левой ему под дых. Сразу же отскочил к окну, выглянул на улицу и с досады выругался: прямо перед борделем стояла карета в окружении полудюжины дворцовых охранников. Не прорваться.
И, что самое паскудное, скучавший у кареты представительного вида господин с карманными часами в руке не имел к охранке никакого отношения.
Пинком перевернув стол, я заставил податься назад окружавших меня «серых сюртуков» и, изловчившись, стеганул одного из них полотенцем по рукам. Впрочем, теперь парни торопиться не собирались, и на смену обронившему дубинку неудачнику пришло сразу двое мордоворотов.
Четверо на одного? Так дело не пойдет!
Рискнув на мгновение отрешиться от окружающей действительности, я начал распутывать запрятанный под сердце клубок потусторонней силы, и по жилам тотчас побежала волна ледяного пламени. Движения противников замедлились, полотенце за ненадобностью отправилось на пол.
Ну, понеслось!
Но повеселиться мне не дали. Раздавшийся в коридоре перезвон серебряных колокольчиков вмиг вырвал из транса и уже не дал сосредоточиться. В комнату степенно прошествовал экзорцист, напоминавший в своем кожаном плаще и широкополой шляпе ожившее огородное пугало, и «серые камзолы» моментально прыснули по углам.
Я вновь отступил к окну и уставился на изгоняющего бесов, стараясь не упустить ни малейшего его движения. Когда еще выпадет возможность лицезреть брата-экзорциста за работой? Вырваться-то из борделя мне так и так не светит: обложили, как медведя в берлоге.
Вот только ничего полезного из наблюдений за ритуалом изгнания почерпнуть не удалось. Зато
