— Ты меня удивила, — признал он. — А о нём то тебе откуда известно?
— Сначала закончи то, о чем начал говорить. Каким образом «Цизара» могла бы помочь моему деду? Она могла лишь предупредить о чем-то, что несло угрозу. Но нападение было быстрым и неожиданным. Даже если бы она предупредила, это уже ничем не помогло бы.
— Но «Цизара» могла запомнить, кто нанес удар.
— Не могла, — возразила Идэль. — Информационные поля были выжжены.
— Ну и что? — Кетрав пожал плечами. — Банки памяти «Цизары» не находятся в том пространстве, откуда происходит считывание. Информационные поля старого дворца могли гореть сколь им угодно — на «Цизару» это никак бы не повлияло.
— Значит, — произнесла Идэль, — ты хочешь сказать, что где-то лежит точная запись того, что произошло в тот день? Да, наверное так. Для публики было организовано «расследование», в то время как Вомфад и остальные, кто был в курсе происходящего, решали, как устранить угрозу. Все логично.
Краешки губ Кетрава дернулись вверх. Как будто он изо всех сил пытался не улыбнуться.
— Нет, — сказал принц. — Такой записи нет. И никогда не было. По той простой причине, что «Цизару» отключили за несколько секунд до нападения. И не просто отключили. Сначала ее вырубили, а потом полностью уничтожили.
— Если это правда, ты слишком хорошо осведомлен о происходящем.
— Конечно, я осведомлен. Понимаешь, «Цизара» была для нас большой проблемой. Думаю, для тебя не будет открытием, если я скажу, что любой еще живой потомок Берайни не раз и не два в своей жизни задумывался о том, как можно было бы убрать Джейбрина. «Цизара» была не единственным препятствием на нашем пути, но одним из самых значительных. Мы так и не смогли придумать, как ее выключить «снаружи». Похоже, это вообще невозможно. Необходимо было иметь внутренний доступ.
— О! — улыбнулась Идэль. — Кажется, я поняла, к чему ты клонишь. Ну конечно, этого нужно было ожидать. Так вот каким «откровением» о «моей» стороне ты хотел со мной поделиться Очень интересно. Продолжай.
— Ну вот… — Кетрав вздохнул. — Ты опять за свое. Проблема в том, что тебе очень хорошо внушили, что все мы — ну и я в частности — подонки и злодеи. Поэтому все, что я говорю, ты воспринимаешь через призму этой установки. Естественно, если я враг, я должен лгать — это понятно. Однако, я не отношусь к тебе как к врагу. Ты просто не успела им стать. На твоих руках еще нет крови моих друзей или близких. Ты еще не заляпана всем тем дерьмом, в котором плавает наша семья с тех пор, как праотец Гельмор поселился в этом несчастном мире.
— Послушай, я все-таки не такая дура, какой ты, видимо, меня считаешь. И даже если я сделаю вид, что верю тебе, ты не такой дурак, чтобы мне поверить. Поэтому наш разговор бесполезен. Ты ничего не можешь доказать. Но я охотно верю, что ты можешь изложить обстоятельства дела таким образом, чтобы все указывало на Вомфада. Или на Шерагана. Или на меня. Или на мою служанку. Почему нет? С твоими способностями тебе не составит труда проделать это.
— Скажи, а тебя вообще интересует, кто это сделал на самом деле? — Кетрав прищурился. — Или ты уже выбрала сторону и фанатично будешь оставаться на ней, какие бы доказательства я не приводил? Ну хорошо, мне ты не веришь по определению; допустим, то же самое скажет тебе кто-то другой — ему ты поверишь? Или всё — ты решила и больше ничего знать не хочешь?
— Моя сторона, — ответила Идэль. — Выбрана уже очень давно. Думаю даже, еще до моего рождения. Почему ты хочешь переманить меня вполне понятно. И почему ты думаешь, что сможешь это сделать, тоже понятно. Только не получится.
— «Твоя сторона» — это иллюзия, — сказал Кетрав. — Нет ее. Что-то подобное, может, и было раньше, но теперь этого нет. Были два близких тебе человека — Джейбрин и Севегал, они вроде как играли против нас, плохих ита-Берайни; Вомфад был на «правильной» стороне. Конечно, сейчас Джейбрин и Севегал мертвы, но ты думаешь, что продолжаешь оставаться на их стороне, поскольку играешь в одной команде с Вомфадом. Но это большая ошибка. Отключить «Цизару» могли только два человека, имевшие к ней полный внутренний доступ — Джейбрин и Вомфад. Мы ведь не будем предполагать, что систему отключил сам приор, правильно? Напротив, когда он почувствовал, что с ней происходит что-то неладное, то бросился из своих апартаментов в старом дворце к Источнику. Там он мог быстро разобраться, что происходит. Да вот незадача — как раз на полдороге его и встретили. Потому что ждали.
— Кетрав! — Идэль встала. — Этот разговор бессмысленен. Майдлар, будь любезен, проводи меня обратно.
Майдлар остался в кресле.
— Один вопрос. — Кетрав поднял палец. — Если сумеешь на него ответить, можешь сразу идти куда хочешь.
— А если нет? — Идэль усмехнулась. Она подозревала, что просто так ее не отпустят — так и оказалось…
— А если нет, мне придется задержать тебя еще на десять минут, чтобы ответить на него самому.
— Итак, вот мой вопрос, слушай внимательно: для чего Вомфад полностью уничтожил тела скорпионцев, погибших вместе с Джейбрином?
— Понятия не имею. — Идэль закатила глаза. Но поскольку неспособность дать ответ означала, что ей придется задержаться здесь еще на некоторое время, она сказала первое, что пришло в голову: — Возможно, Причащенные их чем-то заразили. Мертвецы могли распространять какую-нибудь магическую заразу… — Она пожала плечами. — Представляли опасность, вот и…
— Они действительно представляли опасность, — согласился Кетрав. — Но Причащенные тут ни при чем. Садись пожалуйста… — Он показал глазами на кресло.
Идэль покачала головой, но вернулась.
— Они были опасны одному-единственному человеку, поскольку слишком многое могли рассказать.
— Мертвецы?
Кетрав кивнул.
— Пусть информационные поля выжжены, пусть «Цизара» отключена и разрушена, пусть самого Джейбрина, как и любого другого высокорожденного, нельзя вернуть из Страны Мертвых, но скорпионцы были обычными людьми. И они могли бы рассказать, что — на самом деле — произошло. Любой некромант, в принципе, был бы способен притянуть обратно их души — при условии, конечно, сохранности их тел. Ну если бы хоть что-то сохранилось. Но Вомфад уничтожил все. Даже пепла не осталось.
Идэль попыталась найти тут какое-то противоречие, но не смогла. Действительно, уничтожение тел выглядело полным абсурдом. Кетрав был не совсем точен в другом: высокорожденных можно было вернуть к жизни. Проблема заключалась не в том, чтобы их вернуть, а в том, чтобы их найти. Из-за своей связи с Рунным Кругом высокорожденные после смерти не следовали теми путями, которыми идут обычные люди. Сначала их души погружались в Источник. Там они очищались и только после этого отправлялись вниз. А возможно — сразу шли на следующее перерождение, минуя мучительный период распада, на который были обречены все остальные души во владениях Короля Мертвых. Некоторые предполагали, что души высокорожденных, омытые Источником, переходят в какую-то иную форму существования. Но в точности, что происходит с потомками Гельмора кен Саутита после смерти, не знал никто.
Вполне возможно, что какой-то единой участи у них и не было. Общим было только то, что их эфирный след после попадания в Источник совершенно терялся. Их невозможно было отыскать, а поэтому — нельзя было и воскресить.
Обычным людям в этом смысле повезло больше — как и везде, при определенных условиях их можно было вызвать из Страны Мертвых. Однако, некромантия в Кильбрене рассматривалась как государственное преступление. Это было унизительно: простой смертный может получить вторую жизнь, а представитель правящей элиты — нет. Поэтому мнение о тотальной безнравственности некромантии поддерживалось всеми возможными способами. Лишь в исключительных случаях, если реанимированный мог предоставить важнейшую информацию, некромантия допускалась, и занимались ею представители спецслужб.
Идэль подумала, если убийство приора — не тот «исключительный случай» — то остается только гадать, что же может являться таким случаем. Потом она вспомнила, о чем говорил скорпионец Эргаль.
