голодном военном детстве и о трудовых подвигах на коммунистических новостройках. Он уже давно никаких вопросов не решает, потому как крайне немощен физически.
- И умственно, - добавил Пархом. - А потому прессу курирует наш многоуважаемый мэр… Ладно, я мэру утром позвоню. Он сегодня после презентации дома для старперов в сауну с блядями закатился. Сейчас, небось, бухой и ни хрена не соображает. Малюту с собой звал, он у меня отпроситься хотел. Да я нашему прокурору кайф обломал. Ха-ха!
Малюта расстроился, он до блядей охоч. Тебя, небось, мэр тоже звал?
- Звал. Но мне, Максим Игоревич, некогда с этими худосочными прошмандовками прохлаждаться. Но… Максим Игоревич…
- Вас ист дас?
- Утром поздно будет. Газетчики ведь не спят. Они уже там. А в утреннем номере…
- Ладно. Сейчас разговор с тобой закончу, мэру брякну. Пусть его реанимируют…Слушай, Мрак, ты это…
- Что?
- Терроризм в это дело не тягай. Террористы - это чеченцы, всякий дурак так считает. А у меня в охране русских не много. Понял?
- Понял. Я все прекрасно понял. Но…
- Что значит 'но'? Ты еще 'но' говоришь? Мрак, ты что, оборзел?
- Ну что вы, Максим Игоревич?! Я всегда внимателен к вашим советам и пожеланиям.
- Так в чем дело? Что за 'но' такое?
- Сложно будет. Стреляли-то из гранатомета?
- Ну. И что?
- Выстрел из гранатомета немного отличается от случайного взрыва гранаты. Следы остались. Да и свидетели, наверняка, имеются.
Гостиница…, место оживленное…
- Следы и свидетели - это твоя проблема…А-а-а…! - догадался
Пархом. - Ты насчет бабок намякиваешь?
- Ну да, - воодушевился полковник. - Проблема моя, вы совершенно правы, но она как бы и не только моя. Кроме того, такие проблемы бесплатно не решаются.
- Меркантильный ты, Мрак…Будут тебе бабки.
- Сто, - решился полковник. - Сто тысяч долларов.
Некоторое время Пархом молчал, переваривая озвученную Мараковым сумму. Сейчас орать станет, жмот, подумал полковник.
- Мне ведь делиться придется. - Мараков не хотел сдавать позиций.
- Я хоть и начальник ГУВД, но одного авторитета мало. Я же не один работаю, подчиненные мои тоже кушать хотят. Зарплатой-то в нашем ведомстве не балуют. А в службе собственной безопасности у нас в области такая гнида сидит. Кровушку из меня сосет, только чмок стоит. Вампир хренов!
- Гут, - совершенно неожиданно согласился Пархом. - Давай, действуй…А кадровый состав своей конторы ты проинспектируй после того, как с самсоновцами разберешься. Не должны твои подчиненные, все вместе взятые, больше десяти процентов от твоих заработков получать.
Пархом повесил трубку, а полковник долго слушал короткие гудки отбоя, настраивая себя на рабочую волну и прогоняя остатки сна.
А сон был таким сладким!
Снилось полковнику синее, любимое им Эгейское море и белоснежная яхта. Он был владельцем этой яхты и ее капитаном. Он стоял на капитанском мостике и смотрел на палубу, а на палубе, исполняя танец живота, трясли упругими формами любимого полковником размера смуглые знойные турчанки. Или арабки. Или персиянки какие-нибудь. Не важно, хоть бы и русские. То, что для полковника было важным, у них было.
Обладать такими бабами, да просто смотреть на них - одно сплошное удовольствие. Такие бабцы - это совершенно не то, что нравилось всеми уважаемому градоначальнику. Может быть, поэтому полковник и не любил совместных с мэром и Малюткиным посещений сауны. Там всегда были девицы легкого поведения, которых мэр отбирал по каталогу лично. Ни сиськи, ни письки и жопа с кулачок! О вкусах, как известно, не спорят, но полковник предпочитал иное. Нет, толстых
Мараков тоже не любил, ему хватало ежевечернего лицезрения немалых достоинств собственной супруги, но полковник считал, что женские прелести должны быть, не только упругими, удобно ложащимися в его большую ладонь и обтянутыми нежной бархатистой кожей приятного светло-шоколадного оттенка, но и иметь средней толщины мягонькую жировую прослойку. Именно таких женщин, исполнительниц традиционного восточного танца он видел на отдыхе в Анталии, Мармарисе и
Кушадасах. И не только видел.
Во время своей последней туристической поездки в Турцию, на курорт близ городка Кушадасы, Мараков приглядел небольшой уютный домик-бунгало. Приценился. Оказалось - сущие копейки. А что? У
Никиты Малюткина давно уже недвижимость в Испании и в Хорватии имеется. Чем он-то, полковник, без пяти минут генерал-майор милиции хуже?
Привезя семью в родной город, Мараков быстренько слетал с любовницей Янкой назад и стал обладателем недвижимости за рубежом. И купил он не один, а сразу три бунгало. На сколько свободных денег хватило, столько и купил. Хватило бы на десять, и десять бы купил.
Он даже пожалел, что часть денег у него была в ценных бумагах, в акциях, с которыми одна морока. Ну да ладно, три домика, расположенных в сотне метров от побережья Эгейского моря тоже неплохо! В одном бунгало можно жить, а два других туристам сдавать.
Неплохой бизнес! Правда, оформить эту недвижимость ему пришлось на свою любовницу, но это ерунда. Янка сидела у него на таком солидном зазубренном крючке, что любое недозволенное шевеление грозило ей не то, что крупными неприятностями, а конкретно - смертью. Или пожизненным.
Янка была высокой статной блондинкой с упругим телом и жировой прослойкой требуемой толщины. Она была почти в его вкусе, но только белая, аж голубая, даже загар ее не брал, а Мараков предпочитал смуглых.
Выйдя в отставку, а до нее оставалось не так уж и много, полковник планировал сразу же сделать три важных дела.
Первое - развестись с надоевшей за двадцать шесть лет совместной жизни Елизаветой Елисеевной, оставив ей эту пятикомнатную хату. (А что? Неплохая компенсация!)
Второе - уехать на ПМЖ в Турцию и обосноваться в Кушадасах.
И третье, самое приятное и долгожданное - купить яхту. Белоснежная красавица-яхта была его мечтой с самого детства. Он часто видел ее в своих снах, а в последнее время, так почти каждую ночь.
Янку можно было позже отправить на родину. А лучше сдать ее в турецкий бордель, деньги лишними не бывают.
Вот только на яхту у него денег пока не хватало. Ста тысяч.
Каких-то поганых ста тысяч долларов. Свои акции он по возвращению из
Анатолии поспешно обратил в деньги и перевел их на свой счет в одном из банков Измира.
Мараков нажал на кнопку, заткнув бибикающую телефонную трубку и, достав из холодильника банку пива, отвел душу холодным пенным напитком.
Гостиница 'Центральная'. На чьей она земле? На земле Смоленцева.
Это замечательно. Смоленцев у него вот где! Будет делать все, что он ему прикажет.
Мараков с пивом в руках направился в свой кабинет. Взял с письменного стола записную книжку, открыл на нужной странице и набрал номер домашнего телефона начальника РОВД, подполковника
Смоленцева, на земле которого находилась гостиница.
- Але! Здорово, подполковник. Узнал? Дрыхнешь, небось?…Что, говоришь, взрыв разбудил? Этот взрыв и я слышал. Даже знаю, что взорвалось и где…Мне по должности положено все знать. Твои опера… Что, уже выехали? Хвалю за оперативность. Только ты и сам туда выезжай…Кто у тебя операми командует?… Майор Мотовило?
Это такой крупный с рыжими усами, как у песняров?…Как он?
