– Пожар здесь был, что ли? – поинтересовался Игорь.
– Лучше бы пожар, – сказал Мишаня. – Кислотные дожди. Здесь раньше мощный химический комбинат был. Вот теперь так везде, в радиусе двадцати километров... Зато смотри, сколько черники и голубики под ногами... М-м! вкуснотища!
– Да ты что! Отравимся!
– Не смеши! Люди десятилетиями все это ели, прежде чем умереть раньше срока... О, подосиновик! Как жрать-то хочется, а!
Плюнув на предосторожности, которые имели бы значение в другой ситуации, до отвала наелись черники, и теперь хохотали друг над другом, демонстрируя черные, как у путан, губы и иссиня-фиолетовые языки. Настроение немного улучшилось.
Направились в сторону, где, по предположению Мишани, должна была проходить дорога. Лес был редкий, карликовый, и потому не приходилось с трудом продираться сквозь заросли.
Вскоре показалась и насыпь дороги. Путники собрались было взобраться на нее, как вдруг сбоку раздался истошный рев.
Они шарахнулись в сторону и только после этого увидели, что столкнулись почти нос к носу с огромным бурым медведем.
Они осторожно стали пятиться назад, надеясь, что медведь отстанет от них. Но тут в их сторону из-за мощной туши игриво поскакал смешной мохнатый комок.
И друзья поняли, что дело – дрянь. Так как набрели они на медведицу с медвежонком.
Никаким, даже самым примитивным, оружием они пока не обзавелись, не в силах предположить возможность подобной встречи.
Медведица тем временем угрожающе встала на задние лапы и показала клыки. Клыки впечатляли. Хищница с недвусмысленными намерениями двинулась в сторону бедолаг. Однако не успела сделать и двух шагов, как отовсюду с гиканьем и визгом на нее кинулись маленькие тела.
Это были дети. Голые грязные дети Покровителей. Тем не менее, вооруженные острыми костями, кусками камней и еще чем-то.
Медведица взмахнула мощной лапой, и один из нападавших отлетел в сторону, ударившись о ствол невысокой ели. Но другой охотник резко взмахнул рукой, и в глаз зверя воткнулось длинное острие.
Истошный рев мог бы разбудить город, будь тот немного ближе. Медведица заметалась, пытаясь вырвать копье из почерневшей от крови глазницы, а окружившие ее маленькие охотники, как только зверь поворачивался к ним спиной, не упускали случая воткнуть в толстую шкуру новое копье.
Через некоторое время медведица заметно ослабла, и тогда охотники принялись кидать ей в голову тяжелые камни, которые валялись здесь в изобилии..
И медведица затихла.
С победными криками дети бросились на тушу и принялись свежевать ее с помощью острых камней. К ним, прихрамывая, присоединился пострадавший от удара лапой. Через его тело шли три параллельные кровавые полосы, но он не обращал на это никакого внимания, а отрывал от обнажившихся ребер куски мяса с салом и жадно вгрызался в них.
Игорь и Мишаня встали на ноги. Дети неприязненно посмотрели на их, будто говоря своими взглядами: «уходите прочь, мы не желаем делиться с вами своей добычей».
И друзья, все еще не оправившись от увиденного, выбрались на дорогу. И пошли в направлении предполагаемого аэродрома.
Сзади донесся слабый и какой-то беспомощный рык. Игорь и Мишаня обернулись.
За ними неуклюже бежал тот самый медвежонок, из-за которого его мамаша едва не сделала из них фарш.
– Чего он привязался? – спросил Игорь.
– Запах от нас, наверное, интересный, – ответил Мишаня. – Как-никак, три дня в первобытной пещере... Ну, что, малыш, пойдем с нами?
Медвежонок, похоже не был против. Он тыкался в ноги то Игоря, то Мишани и издавал тихое рычание.
– Хорошо, – сказал Игорь. – Пойдем с нами. А звать тебя будем... Он – это он или она?
– А фиг его знает!
– Все равно. Будешь Терминатор.
Терминатор рыкнул, очевидно, выражая одобрение.
... Шли долго, потеряв счет времени. Запутаться со временем не составляло труда, так как солнце не восходило и не садилось, а просто бродило по кругу невысоко над горизонтом.
...Сначала показалось, что аэродром вымер. Потому, что никакой охраны видно не было, и Игорь с Мишаней спокойно шли по бетонной «рулежке». Позади цокал когтями по бетону Терминатор.
При такой тишине и безлюдье странно было видеть ряды белоснежных бомбардировщиков, будто бы готовых прямо сейчас вырулить на взлет.
Однако тишина оказалась обманчивой.
Через пять минут прогулок по этой авиационной выставке, Игорь почувствовал в затылке холодный ствол, а после услышал слова:
– Ты что это, сукин сын, мать твою так и разэдак, делаешь на режимном объекте?
Терминатор неуверенно зарычал.
– Да что ты спрашиваешь, майор, давай их шлепнем, да и всех дел. Только в лесок отведем, чтобы бетон не пачкать... – второй голос был беззлобный, но недовольный, словно рука уже устала «шлепать» всех без остановки.
– Ну, давайте, шлепните, – спокойно и зло ответил Игорь. – Патронов не жалко? А то смотрите, через пару дней они вам ой как понадобятся...
– Это что, ты нам угрожаешь? – насмешливо спросил первый голос и Игоря с Мишаней развернули лицом к говорившим.
Люди с пистолетами, что стояли перед ними, почему-то не внушали страха. Скорее даже, напротив – какую-то странную симпатию. Они совсем не походили на камуфлированных боевиков, и в их движениях не чувствовалось жесткости. Хотя Игорь не сомневался – при необходимости, они «шлепнут» их, не моргнув глазом. Все были в кожаных летных куртках и черных пилотках.
– Вы летчики? – спросил Игорь. – Вас-то нам и надо...
Люди переглянулись и захохотали.
– Ну, да, – сказал первый, оказавшийся крепким усатым дядькой. – Летчики всем нужны. Особенно сейчас. Бруснику опылять...
Все снова заржали.
– Что с медведем-то делать? – спросил один из военных, трепля Терминатора за уши. Тот не особо сопротивлялся.
– На цепь надо посадить. А то собаки разорвут... – ответил усатый.
В это время в отдалении завыла сирена. Выдержав высокую ноту, она смолкла.
– Что это? – встрепенулся Мишаня. – Тревога?
– Традиция, – ответил усатый. – Гудит в час дня и в девять вечера.
– А сколько сейчас? – спросил Мишаня.
– Одно из двух, – серьезно ответил усатый. – Согласись, в полярный день особой разницы нет...
Их все-таки не расстреляли. Зато накормили до отвала картошкой с грибами. После этого начались переговоры.
Разговор вышел трудный. Летчики и техники (а это действительно оказались они) не хотели верить рассказам про то, что творится в стране. Что же послужило всему причиной, Игорь решился открыть не сразу. А только под авиационный спирт с солеными волнушками.
Оказывается, этот гарнизон, как один из стратегических, до самых последних дней опекали и поддерживали, даже когда прекратилась нормальная связь и приказы стали доставлять пакетами и морзянкой по проводу. При этом информация приходила сюда в сильно дозированном виде, и о том, что происходило в мире, здесь представляли слабо.
А когда в процессе разговора более или менее представили, разлили друг другу по стакану спирта.
