– Идите за ней, – буркнул главарь. – И делайте все, что она прикажет. Если что будет не так – убьем сразу!
Жека и Акира покорно побрели вслед за Леной. На почтительном расстоянии, едва различимые сквозь ветки и стволы деревьев следовали Иеху.
Лена остановилась возле камня и повернулась к Жеке:
– Прости, я не могла показать, что знаю тебя. И дальше этого показывать нельзя. Иначе нас могут убить...
– Что происходит, Лена? – спросил Жека. Его переполняли противоречивые чувства – и радость от встречи, сознание того, что Лена жива, и неприятное ощущение от этой отчужденности, сознание того, что Лена знает гораздо больше него...
– Я не знаю, как вас зовут... – Лена обратилась к Акире.
– Акира.
– Я Лена. Здесь меня называют Ль. Вы художник?
– Да.
– У Иеху есть какие-то свои поверья по поводу рисунков. Вы видели их татуировки? Я сказала, что хочу посмотреть, как вы рисуете. Вот камень – приступайте, чтобы не вызывать у них подозрений... У вас хоть есть – чем?
Акира кивнул и достал из-за пазухи маркер.
– Лена, как это все понимать? – спросил Жека. – Как ты оказалась среди этих убийц? Да еще, чуть ли не во главе...
– Нет, я вовсе не во главе. Я их символ... Вообще – это странная история. Наша экспедиция полностью провалилась. Нам не просто не давали учить детей. На нас начали охоту...
– Корректоры?
– Нет, местные жители. Мы еле унесли ноги. Самое неприятное, что нам не удалось вызвать помощь – трансиверы пришлось бросить, когда мы ночью убегали из поселка. Тогда не погиб ни один из наших. Только...
– Что?
– Только не прошло и суток, как ночью, в степи. когда все спали, на нас набросились эти... Иеху. Всех наших убили. Это было ужасно...
Было видно, что Лена с трудом удерживается от того, чтоб не разрыдаться.
– В живых оставили только меня. Я сначала не поняла – почему. Думала, меня хотят использовать... Ну... Использовать...
– Я понял, – сказал Жека.
– Но оказалось, что накануне у них умерла... Ну, колдунья, что ли... И в бреду якобы поведала, что они встретят новую колдунью – символ и талисман клана... По всем признакам выходило, что это я. Теперь я даже считаю, это была удача. Очень редкая возможность влиять на один из кланов Покровителей...
– Что?! – чуть не заорал Жека. Рука Акиры дрогнула, и он, подумав, принялся превращать неожиданную закорючку в часть общей картинки.
– Ты еще не понял? – горько спросила Лена. – Да, это они и есть. Вернее – часть их. Они все одинаковые и разные одновременно. Но объединяющая их сила – в жажде разрушения. Очень скоро они сметут все на своем пути. Колдуны своими заговорами поссорили людей, а теперь этим дикарям осталось лишь добить нас...
Жека слушал и не верил.
Как, вот это и есть «долгожданная» сверхцивилизация, превратившая в ничто нашу культуру? Это их мы боялись, зарываясь в землю и трепеща от ужаса ожидания?..
Видимо, однако, не зря боялись... Все гениальное просто. Даже если это творение злых гениев...
...– И теперь я поняла, – продолжала Лена. – Бесполезно пытаться поднять культуру людей наполненных страхом. Надо попытаться пойти другим путем, совершенно противоположным, может, даже безумным на первый взгляд – заразить культурой, пусть на самом низком уровне, самих завоевателей... Знаешь, Жека, мне кажется, что вы – мои добрые ангелы...
Жека удивленно вздернул брови. Лена вдруг оживилась, одновременно сосредоточенно пытаясь сформулировать свою мысль.
– У меня нет никакой сколько-нибудь полной информации о Покровителях, кроме той, что знают Иеху. А знают они немного, столько, сколько нужно для привычной им жизни. Как я поняла, всем у них заправляют колдуны или шаманы. А поскольку роль колдуна или колдуньи теперь выполняю здесь я, то можно попытаться провести свою волю... Жаль, что только вождь говорит по-русски. Представляете – у него в голове такой же Гид, как у тебя! Благодаря ему, он говорит на любых языках. Так что главная проблема – это языковой барьер. Невозможно воздействовать на Иеху через вождя – он хитер и самолюбив. Быстро раскусит неладное...
– А можно и не говорить, – задумчиво сказал Акира, продолжая украшать камень рисунком. – Я не думаю, что они любят вести беседы политического плана. Но, как я понял, они любят картинки...
– Ты это к чему? – прищурился Жека. Он начинал понимать, куда клонит Акира, но не представлял себе реальность таких предположений.
– Анимэ имеют свой язык, и язык этот общечеловеческий, – пояснил Акира. – Не зря их смотрели по всему миру. Достаточно придать рисунку выразительность – и их поймет каждый... Независимо от языка. Тем более – дети. А большинство из этих Покровителей – дети...
– Они все, как дети, – тихо сказала Лена.
– Но ты это про анимэ говоришь, – возразил Жека. – Мы же не можем водить их в кинотеатры...
– Это проблема, – согласился Акира. – Но ведь главное – идея. А способ воплощения – это уже второй шаг. И потом...
Акира вдруг широко улыбнулся, будто вспомнив что-то очень забавное:
– Кто сказал, что для анимэ обязательно нужен кинотеатр?
...– О! О! Ты шаман, шаман! – восклицал вождь, прыгая на месте от возбуждения. – Покажи, покажи мне еще раз Ютаку!
Акира улыбался и в который раз повторял старый детский фокус: плотно сжимал угол альбома, а затем постепенно отпускал его, так, что листки, быстро шурша, сменяли один другой, показывая разные фазы картинки, на которой Ютака, весело смеясь, запрыгивал на спину чудовищу.
Этот примитивный мультфильм вызывал дикий восторг кровожадных Иеху. Их лица просто светились восхищением и счастьем.
– Ох, и храбрый этот Ютака! – кричал вождь. – А почему он не отрубает чудовищу голову?
– Не хочет, – отвечал Акира. – Для этого он слишком храбрый. Пусть чудовище его и дальше боится...
– А скажи, шаман, ты и вправду можешь заставить свои картинки двигаться прямо на камне?
– Могу, – улыбался Акира. – И не только на камне... Только для этого нужны кое-какие мертвые вещи. Но вы их сразу сломаете, верно?
– Да! – кричал вождь. – Мы ненавидим мертвые вещи!
Он рычал от ярости, а потом умолкал, задумавшись.
– А без этих мертвых вещей никак нельзя?
– Нет, – улыбался Акира.
Вождь в задумчивости принимался ходить по поляне, оглядывая свои владения. Было видно, как он хотел посмотреть на описанные Акирой яркие , да еще и говорящие живые картинки. Это было чудом. А чуда так хотелось! Даже любителю человеческого мяса...
Однажды, когда Акира шел через лежбище Иеху за водой, кто-то схватил его за ногу крепкой жилистой рукой. Акира чуть не споткнулся. Ему пришлось остановиться.
У его ног сидел худощавый слепой старик, из тех, кому племя снисходительно позволяло следовать за собой. Видно было, что зрение старика поразила какая-то болезнь – глаза были затянуты бельмами. Но раньше он, очевидно, был уважаемым воином, судя по некоторым вытатуированным знакам.
И еще он говорил по-японски.
Конечно, Акира понимал, что этого дикаря не учили в Токийском университете. Просто он владел той
