— Эй, мужик, смотри куда идешь, [непеч. ]! — посоветовал Роберту очень молодой хулиган.
— Да, ты просто это говоришь, — упрекнула его в трубке Лиллиан.
— Но это правда! Просто что-то много кругом…
— Чего много? Кого много? Женщин?
— Женщин… — пробормотал он. — Много женщин…
Тито Кассиди в сопровождении пяти бугаистых мужчин в официальных костюмах выпростался из отеля. Инспектор Кинг замер.
— Много женщин? — настаивала Лиллиан.
— Много белых женщин… — сказал он, глядя с таким рассеянным видом, который только мог изобразить, на толпу преимущественно белых туристов из какого-то южного штата, женского полу, смотрящих вокруг, снимающих друг дружку фотокамерами, и выражающих восторг высокоголосыми, растянутыми фрагментами грамматически несостоятельных предложений. Главное было — чтобы Тито его не заметил. С Тито у Роберта были счеты, но в данный момент инспектору было не до пустяков.
— Белых женщин? — Лиллиан была шокирована. — Что ты сказал? Але!
— Да, — сказал он и выключил телефон.
Черный лимузин подъехал ко входу отеля. Тито и его горлохваты забрались внутрь.
Полярная Звезда — один из тех пошлых, вычурных отелей, которые начали расти, как футуристические прямоугольные грибы в центре Манхаттана несколько лет назад. Назначение их было — принять и удовлетворить огромное количество корпорационных конференций, большинство которых, по мнению Инспектора Кинга, можно было проводить по телефону, или вообще не проводить. Все манхаттанские холостяки рано или поздно начинают с симпатией относиться к архитектуре и ненавидеть феномен, известный как «уродливые образования». Глянув на имя главного строителя данного отеля, прямо над входом, УАЙТФИЛД, Роберт улыбнулся скалящейся улыбкой.
Инспектор Кинг доехал на лифте до седьмого этажа. Выйдя из лифта и посмотрев по сторонам, он выбрал для своих целей одну из дюжины висевших на стене литографий, изображавшую треугольник левитирующих гусей над топким озером. Приблизившись к литографии, он стал ее внимательно изучать. Ему не пришлось долго ждать. Минуту спустя появился служащий отеля в сером кепи, катящий перед собой тележку, нагруженную безвкусными продуктами отельной кухни. Инспектор Кинг круто обернулся, доставая бляху. Глаза служащего расширились.
— ФБР, — зловеще прошептал Инспектор Кинг. Протянув руку, он сорвал кепи с головы служащего и надел на свою. Положил руку на тележку.
— А ну пошел отсюда, — сказал он.
Служащий мигнул, быстро повернулся, и почти побежал к лифту.
Тук, тук.
— Да? Кто там? — контральто звучало недоброжелательно.
— Сервис, — рыкнул инспектор.
В глазок посмотрели, а затем дверь открылась.
— Не следует доверять парням в серых кепи, — наставительно сказал Инспектор Кинг. — Положи пистолет, Лора. Не припомню, когда последний раз ты была рада меня видеть, но все имеет пределы… все- таки… черт знает что такое…
Она была высокая, гибкая, с чернющими длинными волосами и слегка неправильными, в приятном смысле, чертами лица, кипящая жизненной энергией, с движениями как у пантеры. Единственная дочь главы одного из нью-йоркских мафиозных семейств. Трое ее братьев закончили Гарвард — врач, адвокат, и предприниматель. В данный момент она была замужем за очень важным мафиозо из Сейнт-Луиса, и являлась единственной причиной достижения данным мафиозо той степени важности, которой он сегодня обладал. Когда Роберт постучал, она как раз надевала кожаную куртку, собираясь куда-то идти.
Она бросила пистолет на диван раздраженным жестом. Когда Роберт в ответ на этот жест наклонил неодобрительно голову, она постаралась не улыбнуться.
— Ты невыносим, — сообщила она. — Что тебе нужно?
— А ты мне поверишь, если я скажу, что я просто хотел тебя видеть?
— Нет.
— Семь лет прошло.
— И что же?
— Я по тебе скучал.
— [непеч.].
— Что мне сделать, чтобы ты мне поверила?
— А зачем? Что это изменит?
— В общем, ничего. Есть, правда, эстетические соображения, — объяснил он. — Ну да ладно. Ты не попросишь ли меня сесть вон на тот диван, рядом с тобой, чтобы мы могли предаться воспоминаниям, как две цивилизованные особи; или же я должен продолжать стоять у двери, как стойкий оловянный солдатик?
— Не знаю. Нужно подумать.
Он сунул руку в карман и, покопавшись, протянул ей небольшую прямоугольную коробку, обернутую подарочно. Она все-таки улыбнулась, хоть и отвела глаза. Протянула руку. Он положил ей в руку коробку. Поколебавшись, она сорвала обертку.
— Ну! — сказала она восхищенно.
Янтарный браслет.
— К твоей коллекции, — объяснил он. — Латвия. Восемнадцатый век.
— Где ты его достал?
— Э… В Латвии. Но не в восемнадцатом веке. В прошлом году.
— Ты думал обо мне в Латвии?
— Да.
Она внимательно на него посмотрела.
— Среднежизненный кризис, — определила она.
— Что-то вроде того.
— Кто бы мог подумать. Ты при исполнении?
— Нет. Визит совершенно частный.
— Ну, хорошо… — она поколебалась. Затем сказала, — Сделай себе чего-нибудь выпить. Я собиралась уходить, но раз такое дело, не пойду, наверное, — и она добавила саркастически, — Раз ты по мне скучал.
— Кто у тебя нынче? — спросил он с иронией в голосе, наливая в два стакана. — Кто-то особенный, небось, как всегда?
— А, так… — сказала она, пожав плечом. — Встретились в злачном заведении, в Даунтауне. Заносчивый такой, младший менеджер. Говорит, что он поэт.
— Понял, — сказал Инспектор Кинг, теперь просто Роб, старый знакомый Лоры, бывший ее любовник. Он присоединился к ней на диване. — Держи стакан. Как поживает твой муженек?
— Тито? Тито — прелесть, — сказала она. — Любит покрасоваться и весело провести время. Дальше этого его амбиции не простираются.
— О положении в Сейнт-Луисе я ничего не знаю, — Роб улыбнулся виновато.
— Я думала, ты знаешь все обо всем. Диктофон, надеюсь, ты с собой не приволок.
— Лора, пожалуйста.
— Просто интересно.
Она с явным удовольствием его разглядывала. Он был так же великолепен, как раньше. Годы добавили ему мудрости, а аура значительности не уменьшилась.
— Ситуация в Сейнт-Луисе такая, что мне приходится командовать семейным делом, — сказала она.
— Тебе!
— Представляешь? Ужас. Ты не замечал, что криминальный сектор всегда — самый передовой? Вот и в феминизме впереди всех оказались.
