Кнопки набора шифра на дверце весело замигали. Их было двадцать: десять с цифрами и десять - с буквами.
Я ждал, когда Торнадо откроет сейф. Прошла минута, но дверца не открылась. Я поднял на кибера удивленный взгляд:
- В чем дело?
Торнадо смущенно молчал. Мне показалось, что он тянет время. Как двоечник в конце контрольной работы, который не сдает тетрадь и пытается в отыгранные секунды сделать то, что должен был сделать в назначенный промежуток времени. Я повысил голос:
- Торнадо, открой сейф!
- Я не могу этого сделать, сэр...
- Почему?
- Я докладывал, сэр, что удар ракеты нанес мне незначительные повреждения, среди которых - неисправимые сбои в работе некоторых электронных устройств. Все поврежденные узлы функционально вторичны, но один из них - шина управления запором встроенного сейфа. Она сгорела. Ее восстановление невозможно. Замена требует вскрытия корпуса в условиях стационарной лаборатории. Вследствие этого я не могу открыть сейф.
- Отлично! - рассвирепел я. - И это все? Все, что ты можешь мне сказать?!
- Нет, сэр, не все. Сейф может быть открыт вручную. Но для этого вы должны знать шифр электронного замка.
Я протянул к нему руку и, уже зная, что мне ответит кибер, возопил:
- Так дай мне его!
- Он мне неизвестен, мистер Рочерс, - спокойно и печально молвил кибер. Его знал только мистер Уокер.
Я прикусил губу и злым взглядом уткнулся в ярмарочное мигание табло набора шифра. Может, попробовать потыкать кнопки наугад? И отвернулся от сейфа. Если бы я знал количество знаков в коде, можно было хотя бы подсчитать вероятность удачи случайного набора, а так... Если единицу разделить на бесконечность, выйдет ноль.
Ноль - вот твоя вероятность удачи, мистер Рочерс.
- Будут еще распоряжения, сэр? - виновато прогрохотал Торнадо.
Я не ответил, вяло отмахнулся и побрел в особняк.
И здесь силы оставили меня. Неудача с изъятием видеозаписи Уокера стала каплей, переполнившей чашу терпения журналиста Дэниела Рочерса. Я вдруг понял, что очень надеялся на Уокера - на то, что он мне скажет.
Надеялся. Потому что в руках у меня была 'штука' - невиданное средство защиты - она спасла меня от 'Монстров Галактики'! - и мощнейшее оружие, так говорил отец. Уокер должен был открыть мне тайну отцовского наследства и - как я этого хотел! - указать путь к спасению Лотты и охранников.
Я вдруг вспомнил, как заливисто смеялась моя ветренная дива в парке Конгресса на планете Виолетта; как возбужденно блестели ее глаза, когда она давила на газ, уходя от погони полицейских жаб; как танцевала на ночном шоссе над долиной Навигаторов. Посреди ночи, посреди Вселенной, в своей мини- юбочке, на стройных двоих - танцевала.
А мне не давало покоя ее прекрасное колено, и второе ее прекрасное колено тоже не давало мне покоя...
До прилета команды идиотов, которые четыре года искали и ловили 'Монстров Галактики' и не могли, как ни старались, не могли ни найти, ни поймать, ни даже увидеть их одним глазком - оставались сутки. Ну, чуть меньше. Это не имело значения. Их прилет изменить ничего не мог. Не мог. Подобно тому, как я не мог открыть сейф Уокера. А значит, и у меня не было никакой надежды помочь Лотте.
Дуроломы с Земли, конечно, вскроют сейф - если я захочу сказать им о нем! - и выслушают Уокера, и заберут у меня'штуку' и звездолет впридачу, и снова отправятся ловить 'Монстров', и снова повторится четырехлетняя бестолковая и бесплодная Одиссея поисков и отлова...
А журналист Дэниел Рочерс будет кропать статейки в 'Галактик экспресс' под дебильным руководством Молодого Имбецила и ждать известий. И вспоминать Лотту.
Нет! Я заскрипел зубами, вдарил ногой по двери особняка и ворвался в холл. 'Нет, мать вашу, нет! - мысленно заорал я. - Я не отдам вам ни цента из того, чем сейчас обладаю. Потому что только Рочерс - слышите?! - только Дэниел Рочерс может спасти Шарлотту Ньюмен и ваших людей! И это ерунда, что у меня нет ни вашего бесполезного опыта, ни знания, ни команды. Все это бред. Потому что у меня есть кое-что похлеще - вы забыли? У меня есть кое-что похлеще! И вот если это мне не поможет - тогда...'
Я не договорил, подскочил к дверце обширного бара Уокера, распахнул ее и вперил взор в ряды бутылок с пестрыми наклейками. А потом выхватил из них литровый сосуд с виски, открутил пробку и прямо из горла, захлебываясь и проливая жидкость на грудь, начал заталкивать в себя огненную воду.
Кто-то скажет, что я просто алкоголик и воспользовался уединением и относительной безопасностью, чтобы напиться с горя. Кто-то скажет, что я сделал это не из желания надраться спиртным, а чтобы призвать на помощь в безвыходной ситуации свою ипостась номер два - Денни-дурака. Денни - пьяницу, дебошира, колдуна и гениального хакера.
Я не буду спорить ни теми, ни с другими. Это бесполезно, потому что истина в споре, насколько я знаю, лежит где-то на середине пути от одного мнения к другому. Или прячется на дне бутылки. Впрочем, последнее утверждение - мое частное наблюдение...
Как бы там ни было, через полчаса Дэнни-дурак явился ко мне во всей своей наглой красе. Мы растопили с ним камин - это в полдень на Корриде, когда асфальт за стенами особняка плавился от жары! - и долго и обстоятельно обсуждали положение дел. Потом Денни взял мой бластер, и мы пошли добивать оставшихся в крепости инопланетных гнид...
По-моему, по дороге мы захватили с собой Торнадо...
А дальше я ничего не помню.
ГЛАВА 5
НАСЛЕДНИК ДВУХ ГЕНИЕВ
Я очнулся в кабинете Уокера в кресле перед компьютером. С бластером в руках. Чувствовал я себя так, как будто Торнадо случайно наступил на меня во время проведения операции по уничтожению несчастных лиан, а потом одна из уцелевших тварей подползла ко мне и провела глубинное ментоскопирование.
Я осторожно пошевелил руками и ногами - любое движение вызывало боль в затылке и тошноту. Абстинентный синдром развивался успешно и, по всей видимости, достиг апогея.
Это надо было немедленно прекратить. Я, не вставая, зашарил рукой под креслом и - память еще работала! - обнаружил там початую бутылку бренди. Борясь с нежеланием жить, влил в себя несколько глотков и замер в ожидании результатов реанимации.
Через несколько минут я смог повернуть голову и посмотреть за окно - над владениями Уокера стояла глубокая ночь. По моим подсчетам я проспал около семи часов: явно недостаточно для отрезвления и достойной борьбы с похмельем. Непроглядная темь за окнами подвигла меня на то, чтобы прикончить бутылку бренди и закурить. Семь бед - один ответ: теперь уже поздно каяться в невоздержанности.
Я почувствовал себя увереннее, смело покачал головой, - ножи в затылке растворились в ожившем кровотоке - подпер щеку ладонью и задал философский вопрос: 'Зачем? Зачем ты напился, мистер Рочерс?'
И уперся тупым взглядом в экран компьютера.
Сначала я просто бездумно пялился на беспорядочное кручение спиралей картинки-заставки. Потом осознал: меня что-то не устраивает. Озадачился, но не смог определить - что. Потом кое-как сосредоточился и, когда поставил вопрос ребром, тут же на него и ответил: меня не устраивало то, что компьютер был включен. Последний и единственный сеанс работы с ним - выход в ГКС и связь с Землей - я завершил, отключив питание системного блока, это я помнил точно.
- Дэнни, идиот, - проворчал я. - Опять копался в технике, придурок. Небось и в ГКС выходил, хулиганил. Хакер долбаный...
Я потянулся к оптической мыши и вдруг увидел, что в работе задействован один из дисководов. Я помнил, что 'Монстры Галактики' утащили с собой все носители информации... Откуда в системном блоке взялся диск? Я тронул мышь, и картинка-заставка сменилась на экране крупной надписью: 'Джеймс Уокер для Дэниела Рочерса. Видеозапись от 16 октября 20... года. Нажмите ОК'.
