– Никуда он не денется, – уверенно заявил Суни. – Пойдет как миленький. Если он останется здесь один, то после нашего побега разъяренные бешеные разорвут его на куски. Ты этого хочешь? – спросил он у Баева.
Суни намеренно говорил грубо и резко, надеясь таким образом пробить брешь в той психологической защите, которую возвел вокруг себя Баев. Однако уловка не сработала.
– Я скажу о том, что вы готовите побег, первому, кто войдет в эту комнату, – по-идиотски хохотнув, сказал Баев.
– Тогда я сам тебя придушу! – Суни рванулся в сторону Баева.
Его остановил, обхватив за плечи, Бодо.
– Ты что! – сдавленным, испуганным голосом просипел ему в ухо психолог.
– Да ему по башке нужно дать, чтобы в чувство привести! – Дернув плечами, Суни освободился от объятий Бодо. – Не собираюсь я его трогать, – уже спокойно произнес он.
– Но что-то делать надо. Не отменять же все, в самом деле, только из-за того, что у одного из нас… – Бодо многозначительным жестом провел раскрытой ладонью над всклокоченными волосами.
– Ты психолог-ответил Суни. – Тебе и флаг в руки. Прояви свои познания тайн человеческой души..
Бодо подсел к Баеву и осторожно положил ему на колено руку.
– Послушай, Олег, – Мягким доверительным тоном начал он, – Мы должны попытаться бежать, Это возможно, единственный шанс обрести свободу. Оставаясь здесь, скорее всего, просто дожидаемся верной смерти…
– Нас держат не для того, чтобы потом убить, – резонно возразил ему Баев. – А вот побег – это почти наверняка верная смерть. Я хочу жить. Пусть даже в этой грязной комнатенке, прикованный к трубе…
– У нас неплохие шансы на успех…
– Отстань от меня. – Баев брезгливым жестом скинул ладонь Бодо со своего колена и отвернулся в сторону. – Мне больше нечего сказать.
– Ты согласен всю жизнь сидеть на цепи? – Бодо осуждающе покачал головой. – Это недостойно человека, Олег.
– Кончай читать проповеди, – махнул рукой Суни. – У меня есть идея поинтереснее.
Он лег на пол и вытянулся во весь рост, насколько позволяла короткая цепь застегнутых на ноге наручников. Кончиками пальцев он сумел дотянуться до кучи мусора в углу возле двери, куда приносившие им еду террористы, не утруждая себя лишней работой, сваливали пустые пищевые контейнеры, одноразовые пластиковые вилки и стаканы. Оттолкнув в сторону раскрытый контейнер, он зацепил пальцем вилку. Зажав ее в ладони, Суни принялся старательно ворошить мусор. Наконец он нашел то, что ему было нужно. Проткнув вилкой обертку из плотной фольги, он подтянул к себе неначатую упаковку эфимера. Ее как-то раз кинул пленникам один из террористов, предложив пожевать, если вдруг на Душе станет очень уж погано. Зная о свойствах эфимера от Стинова, Суни сразу же отправил упаковку жевательных таблеток с галлюциногеном в кучу мусора. Теперь он был рад тому, что никому из охранников не пришло в голову заставить бешеных еще раз убраться в комнате.
Распечатав упаковку, Суни вытряхнул на ладонь две таблетки. Спрятав остальные в карман, он пододвинулся к Бодо.
– Помоги мне, – сказал он психологу и, неожиданно схватив Баева за плечи, повалил его на пол. Баев попытался вырваться, но сверху на него навалился Бодо и прижал его руки к полу.
– Черт бы вас побрал!.. – взвизгнул Баев. – Скоты!..
Быстрым движением Суни кинул ему в рот обе таблетки эфимера. Обхватив левой рукой подбородок Баева, Суни заставил его плотно стиснуть челюсти. Другой рукой он зажал ему рот, не позволяя ни крикнуть, ни выплюнуть таблетки.
Пытаясь освободить руки, которые коленями прижал к полу Бодо, Баев одновременно интенсивно двигал языком стараясь протолкнуть таблетки между крепко стиснутых зубов. Слюна, наполнившая рот, быстро растворила оболочку таблеток. Растворяясь, эфимер начал всасываться слизистой оболочкой ротовой полости.
Прошло минут пять. Бодо и Суни, продолжая удерживать Баева, то наблюдали за лицом своего товарища, который, не в силах кричать, только бросал на них гневные, полные ненависти взгляды, то молча посматривали друг на друга.
Наконец они почувствовали, что мышцы лежащего на полу человека ослабли. Тело его обмякло, суставы распрямились.
Суни слегка ослабил руку, которой сжимал подбородок Баева. Освобожденная челюсть начала мерно двигаться, пережевывая латексную основу таблеток. Суни приподнял веко на глазу Баева. На него смотрел огромный, расплывшийся на всю радужную оболочку, зрачок. Углы губ Баева медленно поползли вверх, растягивая рот в довольную и при этом невероятно глупую улыбку.
Сделав Бодо знак рукой, Суни отодвинулся в сторону и привалился спиной к стене. Бодо, отпустив руки Баева, слез с него. Баев поднялся, сел в угол и подтянул колени к груди. Челюсти его непрерывно двигались, пережевывая таблетки. Время от времени, подобрав губы, он делал сосательное движение, вытягивая из мягкого латекса остатки эфимера.
– Порядок. – Суни тяжело вздохнул и провел тыльной стороной ладони по покрытому испариной лбу.
– Как ты себя чувствуешь, Олег? – наклонившись к Баеву, спросил Бодо.
– Великолепно, – мечтательно закатив глаза, ответил тот. – Лучше просто быть не может.
Он взглянул на Бодо и, наклонившись, прыснул в кулак.Подняв голову, он посмотрел на Суни и, не выдержав, расмеялся в полный голос.
– Видели бы вы себя сейчас, ребята, – давясь смехом, с трудом выговорил он. – У вас лица невероятно глупые… Словно из теста вылеплены… Белые, оплывшие…
– Ну все, поплыл, – махнул рукой Суни. – Теперь надо только следить за ним и, когда действие эфимера начнет ослабевать, дать ему новую таблетку.
– Ты думаешь, в таком состоянии он будет нам полезен? – с сомнением покачал головой Бодо.
– По крайней мере, мешать не будет. – ответил Суни, – Эй, Олег! – Он помахал рукой, чтобы привлечь к себе внимание Баева, который с таким интересом рассматривал покрытые копотью и грязными разводами стены комнаты, словно над ними работали признанные мастера абстрактной живописи. – Прогуляться хочешь? Ноги размять?
Баев быстро кивнул и, забыв о наручниках, приковывающих его к трубе, попытался подняться на ноги. Короткая цепь натянулась, и он снова упал на пол. Отодвинув схваченную наручниками ногу, Баев подсунул палец под кольцо и несильно дернул его.
– Что за ерунда? – разочарованно протянул он, взглянув на Суни. – Мне мешает это кольцо.
– Потерпи немного, – усмехнулся Суни. – Скоро я тебя освобожу.
Отломав от вилки пластиковый зуб, Суни вставил его в замок наручников.
Глава 22.
ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ
В комнате Медлева, которая, как он и подозревал, была напичкана подслушивающей аппаратурой, оставаться было безопасно. Поэтому Стинов воспользовался предложением Хука, который отвел его на квартиру к своей знакомой.
– Девчонка надежная, – говорил Хук, когда они шли по тускло освещенным ночным улочкам сектора. – Я с ней знаком уже не первый год. Она знает, что я служу в «безопаске», поэтому никаких вопросов задавать не будет. Сама она работает официанткой в баре, так что ты целый день будешь дома один. Дверь никому не открывай. Если будут какие-нибудь новости, я сам тебе сообщу. У меня есть свой ключ от ее квартиры, и соседи знают, что я частенько к ней захожу.
Когда они тихо вошли в комнату, было только пять час утра и девушка еще спала.
Хук достал из маленького холодильника пиво и тарелку, с жареным мясом, и они со Стиновым молча, чтобы не разбудить раньше времени хозяйку, устроились за столом.
В шесть часов зазвонил будильник. Девушка потянулась и села в кровати, глядя на незваных гостей сонными глазами У нее было круглое лицо с маленьким, острым носиком и черные, коротко подстриженные, всклокоченные со сна волосы.
