Он говорил так искренне, что полковнику оставалось только сказать:
– Хорошо, разумеется… Если я действительно могу быть чем-то полезен…
– Я буду благодарен вам сверх всякой меры, если вы выполните мою просьбу! – горячо воскликнул Жерве. – И не сомневаюсь, что Хариза сумеет показать мне окрестности лучше кого бы то ни было.
После смерти маркиза девушка приезжала в Обитель два, а то и три раза в неделю, чтобы помогать ухаживать за лошадьми.
– Ты знаешь не хуже меня, что конюхи будут работать спустя рукава, если за ними не присмотреть! – наставлял ее отец. – Поэтому, моя дорогая, тебе придется не только кататься на лошадях, но и следить, чтобы о них заботились как положено.
Отец, несомненно, был прав.
Эбби, старший конюх, уже состарился и страдал ревматизмом.
Ему было трудно каждый день появляться в конюшнях, а в его отсутствие младшие конюхи небрежно относились к своим обязанностям.
Хариза не могла допустить, чтобы из-за их лени страдали лошади.
Тем более что этих лошадей выбирал для последнего маркиза именно отец.
И, как подозревала Хариза, оплатил большую часть их стоимости.
С возрастом маркизу стало нелегко ездить на дальние расстояния даже в экипаже, а уж верхом – и подавно.
Однако же он был неравнодушен к своим конюшням, и ему хотелось, чтобы их по-прежнему содержали в образцовом порядке.
Его согревала мысль, что, когда Винсент вернется из Индии, у него будут самые лучшие скакуны.
Разумеется, к маркизу часто приезжали родственники, которые тоже любили верховую езду.
Поэтому мистер Темплтон периодически покупал лошадей и следил, чтобы за ними ухаживали столь же тщательно, как за его собственными.
Хариза так к этому привыкла, что порой ей уже было трудно сказать, какие лошади принадлежат маркизу, а какие – отцу.
Она ездила и на тех, и на других и всех одинаково любила.
Выслушав пожелания маркиза, она улыбнулась ему.
– Конечно, я вам покажу все достопримечательности. Здесь ужасно красивый лес, а луга тянутся на целые мили. Скакать по ним – одно удовольствие!
– Значит, приезжайте завтра и станьте моим гидом, – заключил маркиз. – Я буду с нетерпением ждать вас.
Когда чуть позже они прощались, он еще раз напомнил ей об этом, словно боялся, что Хариза с отцом изменят свое решение.
Девушка протянула ему руку.
– Доброй ночи, кузен Жерве, – молвила она. – И спасибо за восхитительный обед!
Жерве взял ее руку и неожиданно поднес к губам.
В это мгновение Хариза испытала странное чувство.
Оно было столь новым для нее и непривычным, что она даже не смогла бы дать ему определения.
Жерве отпустил ее руку, и Хариза направилась к экипажу.
И вдруг она поняла, что это было за чувство.
Отвращение.
«Но почему? Почему?»– в недоумении спрашивала себя Хариза, не находя разумного объяснения.
Они с отцом долго ехали молча.
Наконец полковник спросил:
– Теперь, после того, как ты его увидела – что ты о нем думаешь?
– Я как раз собиралась задать вам тот же самый вопрос, – ответила девушка.
– Он, конечно, очень любезный хозяин, – медленно произнес полковник, – и сумел понравиться всем без исключения.
– И все же вы пока не сказали мне, что на самом деле думаете о нем, папенька! – поддела отца Хариза.
– Если говорить откровенно, моя дорогая, я и сам не знаю, – пожал плечами полковник. – Скорее всего он показался мне речистым. Он изо всех сил старался произвести обезоруживающее впечатление.
– Вы думаете, он ждал, что его начнут осуждать? – спросила Хариза.
– Вне всяких сомнений! Жерве явно не дурак. Он отлично понимает, из-за того, что он всю жизнь прожил во Франции, его родственники относятся к нему с подозрением.
– Я понимаю, – кивнула Хариза. – Вы правы, папенька.
– На мой взгляд, в сложившейся ситуации он повел себя очень мудро, – заметил полковник.
