- Несправедливый! Не пытался я... - глядя ему прямо в глаза, заявил зло тот.
- А кто же... пытался? - искренне удивился замполит.
- Не знаю я... - отвернулся Зимородок.
- Но ведь в скольких инстанциях побывало дело, и везде один ответ виновен, - перелистнул пухлое дело Зимородка замполит. - Значит, через столько лет даже не хотите сознаться. Весь срок уже вышел почти... А ваши показания? Вначале ведь сознались...
- Сознаться можно, когда виновен, а я ж не виновен. Первые показания с испугу дал, и пошло- покатилось...
- Зачем вы вообще пришли на комиссию? - спросил замполит. - Зачем нас отрываете?
Зимородок смерил его презрительным взглядом.
- У меня восемнадцать благодарностей и всего одно нарушение. Я не вижу причин для отказа, - жестко бросил он, оглядывая собравшихся. Смело сказал, тоном, не терпящим возражений.
И зря это сделал - сыграло против него, с офицерами так нельзя...
ЗОНА. ЗАМПОЛИТ
Вон смотрит как... мы вроде виноваты в его проблемах. Ан нет, гражданин хороший...
- Зря вы пришли, осужденный, - тоже жестко ему отвечаю. - Раз вы не осознали своей вины, значит, не встали на путь исправления.
А он опять лезет на рожон:
- Я не опускался, чтобы исправляться. Одно нарушение за это время было всего - опоздал на развод. А по приговору - считаю по-прежнему себя невиновным.
Тут и меня зло взяло.
- Да мало ли что ты там считаешь! Грамотный ты больно...
Но человек этот действительно невиновен, вот в чем дело. Показания у него выбили, на суде он их поменял, но было уже поздно - машина покатилась...
ЗОНА. МЕДВЕДЕВ
Решили мы отказать Зимородку. Хмыкнул он, вышел, не попрощавшись, фрукт. В общем, только шестеро из четырнадцати прошли комиссию. Последним вошел некий хмурый тип Оляпьев. Насупленно-выжидающе глядел на замполита. Тот же прочел характеристику и сразу подытожил:
- Членом СПП стал недавно, неделю назад, предоставление льгот считаю преждевременным.
- Но у меня нет нарушений! - вдруг заныл Оляпьев. - Насильно оставляете меня здесь?
- Нет, добровольно и сознательно туда вступают, а не перед комиссией, возражаю я. - А вот у тебя сознательности - кот наплакал. Такие, как ты, на химии только разборки устраивают, а не работают.
Смотрел я на него, думал: вот такие незаметные с виду середнячки, что при случае всегда будут против активистов и в комендатурах, и на химии, делают чаще всего там кровопролитие. Вольные общежития из-за них и превращались в места побоищ, и 'химики' такие, не успев вдохнуть свободы, возвращались в следственный изолятор...
Когда закончили комиссию, из ПКТ мне сообщили, что мой Кочетков, сидящий второй месяц там, изготовил заточку. Пошел на свиданку с ним, давно не виделись.
- Ну что? - вздыхаю.
- Устал... - И как школьник за партой, большой Кочетков сложил на столе руки, притулил к ним стриженую голову.
И так у него просто это получилось, что поверил я ему. В который раз, тысячу раз обманываемый, снова поверил я человеку. Убить меня мало...
- Иной раз кажется, - говорил грустно, как на исповеди, - сорвусь. Все надоело. Корчишь... из себя... блатного, хохочешь, а самому невыносимо. Себя я бояться стал, гражданин майор... - Смотрит, будто просит, чтобы погладил я его, седого, стареющего на глазах.
Понял я, что ни о какой заточке сейчас разговора не надо заводить...
- Письмо я от твоей жены читал, знаю, дети подрастают. Уже спрашивают, где отец. Начинайте все сначала, Кочетков, а мы поможем. Чем могу...
- Поздно, - угрюмо он отвечает, как решенное. - Кенты смеяться будут. Голос задрожал, и стала наворачиваться слеза. - Если бы в другую Зону...
- Не могу я тебя перевести в другую Зону... - говорю. - В другую камеру могу...
- Сейчас пройдет, - застеснялся он своей слабости. - Про заточку пришли спрашивать... - оглядел меня. Добавил твердо: - Скажу так - никого убивать не собирался, самому вот... жизнь опостылела...
Посидели мы еще с ним, поговорили. И - отмяк сердцем человек. И может быть, покинут мысли о смерти еще одну стриженую голову. Дай-то бог...
ЗОНА. ДОСТОЕВСКИЙ
В эту ночь Медведев дежурил по Зоне на пару с капитаном Волковым.
Офицерам на дежурстве можно не встречаться, у каждого свой участок забот. Но за полночь в кабинет к майору тихо вошел дюжий оперативник. Подвинул фотографии на столе, что готовились Медведевым для стенда 'Никто не забыт, ничто не забыто', присел.
- Давно мы вместе не дежурили... Ночь длинная. Есть о чем нам потолковать, товарищ майор, как думаешь?
Медведев неодобрительно оглядел его, пожал плечами.
- Поговорим... - неохотно сказал, и капитан это уловил.
Встал майор, налил гостю чайку, сел напротив:
- Слушаю.
- Чего ж вы меня опять преследуете, товарищ майор? - горько сказал Волков. - Все не можете простить мне ошибок давних? Но когда это было...
- А сейчас ты что вытворяешь? - майор удивленно поднял глаза. - Или ты хочешь ошибками назвать тот сволочизм, как в Зону дурь течет из всех щелей, как деньги общаковские здесь гуляют?
- Опять вы за свое... - Волков шумно вздохнул. - Знаете же, что не перекрыть общак, все равно он здесь будет...
- Опять... - упрямо бросил Медведев. Поднялся, злой. - Слушай, я не знаю, о чем с тобой говорить. Доказать я все равно пока ничего не могу. О чем говорю, ты прекрасно понимаешь. А когда приловят тебя с делишками этими, не мне уже будешь отвечать, а следователям. О чем нам сейчас-то говорить? Чего тебе открываться раньше времени, может, и проскочишь, не заметут... - даже улыбнулся Медведев такому печальному для справедливости, но радостному для оперативника факту.
- Василий Иванович... - подняв на него глаза, медленно протянул капитан. А вот если поверить всему бреду, что вы обо мне тут насочиняли, вот сами вы...
- Что?
- Ну... вот... - Оперативник мучительно подыскивал слова. - Если бы вам предлагались судьбой деньги... и неплохие?
- За что? - искренне не понимал Медведев, к чему ведет капитан.
- Все, проехали... - внимательно оглядев его, отвернулся Волков.
- Ты что, мне хочешь предложить с тобой наркоту зэкам продавать? - широко открыл слипающиеся глаза майор. И вдруг засмеялся - долго и заливисто. - Во молодец...
- Очень смешно... - поставил аккуратно стакан Волков.
- На цинизм всегда надо отвечать цинизмом, - отсмеявшись, бросил Медведев, - так, кажется, по- твоему.
Волков ничего не ответил.
- Спасибо за чай.
- Пожалуйста. Значит, так, капитан. Барыг я твоих пасу и на чистую воду скоренько уже выведу, - снова улыбнулся майор, говоря как о деле решенном.
Волков задумчиво кивнул.
- Что ж вы с пенсии-то своей пришли? - озабоченно сказал он. - Сидели бы да сидели, и проблем бы не было у меня.
Медведев пожал плечами - так вышло, брат. Все улыбался.
- И я вас тоже пасу, - серьезно добавил Волков и вышел - прямой и большой. Аккуратно, слишком
