Глава девятнадцатая
Рогожин, вернувшись в офис Братанова, не нашёл его на месте. Кабинет был закрыт. Секретарь сказала, оторвавшись от компьютера:
— Шеф на обеде. Будет через час, вы, наверное, тоже хотите пообедать? Мы всегда обедаем в кафе «Славянка», оно находится через два дома от нашего агентства. Братанов сейчас там.
— Спасибо, я и впрямь проголодался, — ответил Рогожин и пошёл в кафе.
В уютном, чистом, с аппетитными запахами кафе «Славянка» Рогожин сразу увидел сидящего за дальним столиком Братанова. В руках он держал газету и внимательно её читал. Рогожин сел рядом.
— Ты вовремя, — не отрываясь от чтения и не поднимая головы, сказал Братанов. — Давай, смотри меню, вместе будем обедать.
— Ты что, через газету видишь? — удивился Рогожин.
— Я тебя заметил, когда ты шёл по улице, не иначе, думаю, этот человек проголодался, у тебя такой озабоченный вид, — ответил Братанов и отложил газету.
— Вы здесь шикарно живёте, у меня на прежней работе никогда не хватало ни времени, ни денег, чтобы позволить себе по—человечески поесть. Всё время на ходу, то в одно место несёшься, как угорелый, то в другое мчишься на всех парах. Жена обижалась, что не прихожу в обед домой. Я привык брать с собой бутерброды и есть второпях в освободившуюся паузу, не выходя из кабинета.
Знаю я всю вашу кухню, картина мне знакома, — сочувственно сказал Братанов. — Я через это прошёл и не хочу возвращаться. Не зря тебе говорю: переходи к нам, у нас гораздо интереснее работать: удовлетворение получаешь и моральное и материальное. Зарплата вовремя, без работы не сидим, всё, что нужно для дела, у нас есть.Материальную базу оснастилиновейшей, современной техникой. Есть приборы ночного видения, детектор лжи. К нам люди идут, мы им по—настоящему помогаем.
— Почему же у нас всё так бедно и нет никаких перспектив на лучшее?
— Да потому что верхушка проматывает все средства на строительство себе и своим родственникам особняков и коттеджей. Учит любимых детей за границей, любит ездить на отдых, куда—нибудь на Гавайские острова, во время работы постоянно проводит то уик—энды, то банкеты, то презентации. На какие это деньги делается? Ясно, что на казенные. А вам заработанную плату то задерживают, то вообще платить нечем. Дела до этого никому нет, вот и происходит такое безобразие. Вы, простые милиционеры, как ломовые лошадки вкалываете, а на полученные деньги нельзя ни семью прокормить, ни жить по—людски. Теперешнее начальство только делает вид, что работает. Ну, ладно, давай закажем что—нибудь, — Братанов подозвал к столу официантку.
Оба заказали по борщу, бифштексу с жареной картошкой и по чашке кофе. Рогожин открыл рот, чтобы рассказать Братанову новости по делу пропавшей Зинаиды, но тот, словно угадав его мысли, предупредил:
— Стоп, стоп, стоп! Ни слова о работе. Время обеда для меня свято. Я занимаюсь только едой, ничего другого не воспринимаю. Тебе советую то же самое. Наша фирма заботится о здоровье сотрудников и предоставляет всем время для обеда. Что можно ждать от голодного милиционера? Раздражение, злость, грубость. То же самое от голодного учителя и врача. О какой эффективной работе можно говорить, если в голове мысли только о том, где раздобыть деньги и чем накормить семью? Тут впору самому можно преступником стать. Так что, ты привыкай к цивилизованному образу жизни. Приятного аппетита, — сказал он и принялся работать ложкой.
Рогожин последовал его примеру.
— Ты прав, не стоит одновременно делать два дела, — согласился он и уткнулся в тарелку.
Закончив обедать, они перешли в офис. Братанов устроился за столом, Рогожин сел рядом. Он опять хотел начать рассказывать о том, что узнал по делу Воробьевой, но Братанов, как бы не замечая его порыва, вдруг спросил:
— Скажи, что тебе удалось узнать, расследуя убийство директора ювелирного магазина?
— Я уже говорил, мне кажется, в нём замешан Князев. Когда я увидел у тебя на фотографии его с женой ювелира, подозрения мои укрепились. В деле важную роль играет уголовник рецидивист Махонин. Он мог действовать, исполняя волю Князева. Я сказал шефу, что нужно за домом Кольцовой установить наблюдение, а еще лучше в её квартире сделать засаду, ему это страшно не понравилось, он сразу решил отправить меня в отпуск. Дело в том, что тот, кто убил ювелира, похитил у него ключи от квартиры, наверное, для того, чтобы впоследствии украсть драгоценные украшения, которые ювелир собирал всю жизнь и которые хранил дома в сейфе. Махонин пропал, успел скрыться. Предъявлять Князеву какие—либо обвинения, ты же понимаешь, я не имею права.
— Ты не был на похоронах Кольцова? — неожиданно задал вопрос Братанов.
— Был, — ответил Рогожин. — А что?
— Ничего особенного не заметил?
— Нет, все, как обычно. А почему ты об этом спрашиваешь?
— Ты же знаешь, убийцы приходят на похороны, желая своими глазами увидеть жертву в гробу.
— Знаю, бывает, но как можно узнать среди присутствующих убийцу? У него на лбу не написано. У тебя есть какая—то информация? — спросил Рогожин.
Братанов извлёк из стола снимок и показал его Рогожину.
— Тебе эта гражданка не попадалась на глаза? — он вопросительно взглянул на брата.
Рогожин внимательно посмотрел карточку. Его зрительная память не подвела.
— Постой, постой, кажется, я видел эту даму возле гроба Кольцова. Ну, да, она пришла с букетом алых роз, с ней была молодая девушка. Они обе были в чёрном. Положили цветы, поцеловали покойника в лоб и быстро ушли.
Рогожин протянул снимок Братанову.
