Империя должна держать свои владения в крепкой узде. Не отступать нигде и никогда. И соседям утереть нос не мешает. Наш флаг должен реять над Босфором, Дарданеллами...
- Это, так сказать, отдаленные цели.
- Да. И сперва надобно достичь ближних. Вы понимаете?!
- Надо навести порядок внутри страны. Кавказ должен стать нашим надежным форпостом на Востоке.
- А вот не хочет стать, генерал, уперся Кавказ.
- Уперся - заставим!- с тщеславным воодушевлением выпалил генерал.
- Вот сейчас наш агент Сандро фокус выкинул - туда же норовил, в горы. Крамольников, видно, нашел, предупредил.
- Я уже оповещен...
Наместник устремил взор на карту кавказских губерний.
- Вот куда надо повернуть наши пушки - в сторону Зангезура! Наместник подвел генерала к карте.
- Пушки своим чередом. Но еще и маневр нужен - внезапность... быстрота.
- Когда прикажете начать экспедицию, ваше превосходительство?
- Хоть сейчас. Но надо дождаться депеши из Петербурга.
Наместник взял генерала за локоть, доверительно наклонился.
-По полученным сведениям, сюда пожалует сам министр внутренних дел...
- Если бы наш сиятельный граф и его полицейский сыск выполняли свое дело подобающим образом,- генерал явно подлаживался под настроение начальства,тогда бы мы обошлись куда меньшими силами для усмирения внутренних беспорядков. И нам бы не пришлось из пушек по воробьям палить!
Наместник, только что говоривший о необходимости хитроумных маневров, вернулся вновь к декларациям. Прохаживаясь с ними по кабинету, он разглагольствовал:
- Коли воробьи - стреляные, то приходится и из пушек палить.
- Все же, ваше превосходительство...
- Вышлите лазутчиков перед частями,- перебил наместник,- разведайте и перекройте все вероятные отходы, броды и мосты,...
- Позвольте заметить...- генерал, при всей своей учтивости, не смог скрыть своего недоумения и с извиняющейся улыбкой
промолвил:
- Право же, не слишком ли это расточительно...
Наместник ответил в тон:
- Кавказские воробьи мнят себя орлами...- он на миг остановился в середине зала, неспешно описал круг, неуклюже обходя кресла, и вернулся в прежнюю точку.- Вот с 'Орлицей' этой разделаться - непросто.- Главноуправляющий перевел дух и продолжал внушать генералу должное понимание политического существа происходящих событий.
- Эта 'птичка'- высокого полета! Не такая уж безобидная, как может вам показаться. Это же пропаганда! Вызов! Вот ведь - и нашего сыщика обратила в свою, так сказать, крамольную веру. Туда же нос поворотил, к смутьянам.Наместник в упор смотрел в округлившиеся генеральские глаза.- Кто бы мог предположить, что этот вислоусый крещеный грузин клюнет на удочку иноверцев-мусульман?
- Ваше превосходительство, право, не стоит так сокрушаться... Невелика потеря... Схватим - и дух из него вон!
- Увы... одного такого прикончишь,- глядишь, сотня поднимется.
Военачальник растерялся, услышав такое предположение. Наместник тем временем извлек из сейфа рулон - оперативную карту - и развернул на столе. Генерал подошел поближе.
Указующий перст главноуправляющего стал выписывать зигзаги и замысловатые линии, пересекая русло Куры, ниточки притоков и других рек, ущелья, тракты... Затем и карандаш загулял по карте, очерчивая стрелы, направленные на юго-восток, к Зангезуру...
- Легенду надо уничтожить!
- Понятно, ваше превосходительство.
- Наш двуглавый орел,- наместник картинно воздел очи и широко расставил руки,- должен простереть свои крыла надо всем Востоком! Пора кончать с гачагами! Кавказских христиан - к принудительной службе! А из татар вольнонаемные ополчения! В кавалерию! 'Позолотить ручку', крест-другой нацепить - пусть своих же и бьют.- Наместник взялся за генеральскую пуговицу, покрутил... - Можно время от времени и чины подкинуть, по лычку, по звездочке. Пусть думают, что мы им верим. Шиитов с суннитами лбами столкнуть. Пусть сунниты прут на персов, а шииты - на османцев! Игра стоит свеч, не так ли, генерал?
- Весьма резонно, ваше превосходительство,- начальник штаба, подняв уже свернутую в трубку карту, с пылом потряс ею в воздухе.- Мы готовы в поход! Мы преисполнены решимости исполнить высочайшую волю - послужить во славу отечества!
Глава семидесятая
Пусть их там строят свои планы, а мы с вами вернемся в столицу, в царские покои. Как он там, государь? Вроде не в духе... У императора были личные мотивы неприязни к шефу сыскного отделения, который, по всей видимости, потворствовал распространению слухов о тайных свиданиях царя.
Замыслы генерала, по мнению царя, преследовали дальнюю цель, возможно, даже покушение на его жизнь, дабы посадить на престол неискушенного наследника. Не последнюю роль в этих замыслах, полагал царь, играла его 'святая Мария', которая ревниво и мстительно подстрекала генерала к слежке за государевыми забавами с гувернанткой, фрейлинами или прочими прелестницами, с тем, чтобы в нужный момент использовать эти сведения как козырь. Должно быть, потому и не стесняется проявлять оскорбительное нетерпение по поводу будущей коронации наследника... Очевидно, есть у него тайные козыри, есть камень за пазухой... Насколько эти козыри опасны и уничтожительны, император мог только гадать, и будь таковые пущены в ход злонамеренной царицей, то трудно предвидеть, к каким далеко идущим последствиям это приведет, попадись эти козыри в руки политиканов, газетчиков, а то, чего доброго, иностранных злопыхателей и лазутчиков... Тогда будет развенчан миф о царе, 'помазаннике божьем', рассыплется, как карточный домик и останется одно - отречься от престола в пользу наследника.
Да, государь никак не мог отрешиться от подозрений насчет шефа охранки и его сговора с императрицей.
И потому, воспользовавшись кавказскими событиями - нет худа без добра - он обвинил генерала в несостоятельности.
И теперь он заменит неблагонадежного службиста верным и преданным человеком - старым статс- секретарем!
Да, самодержец волен расправляться, убирать с дороги всех неугодных, не пришедшихся к его царскому двору людей, под разными предлогами, в которых не было недостатка. Можно было обвинить их в либерализме, в попустительстве, в тайном сговоре со злоумышленниками, в сочувствии террористам и этим доморощенным социалистам, насаждающим французскую ересь на российской почве!
Он и сам не хуже императрицы умел перетасовывать карты в этой
игре.
Если царица могла и иной раз усилить его бдительность и делать, что заблагорассудится, то и он умел воспользоваться всей полнотой предоставленной неограниченной власти. Он мог и оплошать, упустить момент, допустить промах, но мог и с лихвой покрыть свои упущения, предприняв соответствующие шаги...
Вот так он, к примеру, и обезвредил вставшего ему поперек дороги генерала охранки.
... Так, приблизительно, обо всем этом рассказывалось втихомолку, и слушатели, замерев, ждали продолжения. И рассказчик не заставлял себя ждать...
Тогда, после выдворения генерала, царь прошелся по комнате, стараясь восстановить душевное равновесие и собраться с мыслями, намеренно не предлагая присутствующим сесть. Прошло продолжительное время, прежде чем государь обратился, к министрам, застывшим в напряженно- выжидательных позах.
- Вы, надеюсь, не обвините меня в чрезмерно крутом обращении?
- Ваша мера - вполне уместна и заслуженна,- поспешил с ответом министр иностранных дел.
Царь, воодушевленный этим подобострастным одобрением, вновь заходил, скрипя сапогами, поравнялся
