Та, которую оседлал Индеец, скорее всего числится тоже в дальнем полёте на обкатке двигателей. Занятно, как Индейцу удалось найти общий язык с «БКТ». Обычно международные суперкорпорации дистанцируются от организованной преступности, стараются не иметь прямых контактов с ней. Большие Кланы тоже неплохо знают своё место и не лезут в вотчины не менее влиятельных и мощных, чем они, промышленных и финансовых империй. Но бывают и исключения.
– Что за вещи имели они при себе?
– Серебряный контейнер. А главный держал в руке пакет из ткани высшей защиты. Он не выпускал его из рук. Вцепился так, будто боялся отпустить даже на секунду. Странная вещь.
– Почему?
– Я коснулся случайно пакета и… Будто электрическим током ударило. Хотя нет. Будто прикоснулся к чему-то отвратительно-притягательному. Дрожь по телу. Если это новые запреттехнологии, то от них все ещё взвоют.
Точно взвоют, подумал я, и велел Мартынычу продолжать.
– Эти парни торопились. Мои сканеры показали, что их корабль резко ушёл с орбиты. У них отличные двигательные установки и гравикомпенсаторы… А я пристыковался к «Мягкому кристаллу» Забрал груз Потом внёс изменения в комп.
«Смерч-плюс» ушёл с орбиты. Значит, если я правильно информирован об этой машине, через месяц нам Индейца ждать на Земле. С «голубикой». А я постараюсь оказаться в числе встречающих его друзей…
– Гордон, нужен марсоход, – сказал я, заходя в кабинет Парфентьева – Без экипажа и сопровождения.
– А какие проблемы? Когда?
– Сейчас.
– Куда собрались?
– Домой.
– Что?! На марсоходе?
– Нас там подберут.
– Где?
– Стеклянное плато.
– Триста километров от Олимпик-полиса, – сообщил Парфентьев то, что я и так знал. – Мутанты знают Марс гораздо лучше нас. Они считают, что это дьявольское место. Кстати, там нет посадочного комплекса.
– Для нашей техники это не имеет значения. Парфентьев с грустной озабоченностью посмотрел на меня.
– Чем вам не нравятся суперлайнеры?
– Неважно, Гордон.
– Вы оставляете меня лицом к лицу с «Молочными братьями».
– С разгромленными. Беспорядки подавлены. Наша работа закончена. Завтра прибудет другой «чрезвычайщик». Я не думаю, что теперь Марс оставят в покое. Это будет особо показательная внешняя колония.
– Звучит угрожающе-заманчиво… Значит, ухолите. Всё-таки вы из Асгарда.
– Похоже на то, – хмыкнул я. Я попрощался с Парфентьевым, крепко пожав ему руку.
– Ещё встретимся, – сказал он с грустью.
– Наверное, да.
Я нашёл Шестернева. О своих планах я ему не рассказывал, поэтому он был удивлён неожиданной поездкой неизвестно куда. В марсоходе он осведомился, в какие такие края нас несёт на ночь глядя:
– На Землю.
– Шутишь.
– У суперов есть небольшие секреты, которые, другим знать не обязательно. Как считаешь, мы достигли дальних систем?
– Создали аппаратуру, дырявящую пространство.
– Близко не лежало.
Я рассказал ему о транспортной системе «Динозавров».
– Тогда зачем мы плелись сюда два месяца на лайнере? – спросил Шестернев.
– Потому что тогда ты не был супером, а значит, тебя невозможно было протащить через «транспортёр Динозавров». А если бы и можно, представь, мы заявляемся из сердца пустыни в Олимпикполис и сообщаем, что никто иные, как «чрезвычайщики». Что бы люди подумали.
– Значит, «транспортёр» находится на Стеклянном плато. Где хоть оно?
– Вот, – я активизировал «компас». Справа от пульта транспортёра повисла карта Марса, я обозначил на ней зелёную точку. Масштаб начал уменьшаться, наконец можно было различить отдельные крупные валуны.
