пояснил я. - И мне не совсем понятно, почему он столь нужен вам.
- Наша забота, - отшил меня Граймс. - А еще, кстати, я хочу передать через тебя кое-какую информацию для Эда Ганолезе.
- Разумеется, я доложу ему. Если, понятно, мы с ним увидимся.
- Уж ты-то увидишься. Так вот, скажи ему при встрече, что нам не терпится заполучить Билли-Билли Кэнтела. И не позднее сегодняшнего вечера. Живой он будет или мертвый - нам без разницы. Но он должен быть у нас. Если же вы заупрямитесь, то мы сами устроим у вас реорганизацию. Так ему и передай.
- Обязательно. При случае.
- Ты поменьше бы умничал, - посоветовал один из незнакомых полицейских. А то что-то ты чересчур развеселился.
- Он без этого не может, - вздохнул Граймс. - Такая уж натура. Перед вами типичный прохиндей без стыда и совести, недоумок и недоучка.
Время от времени Граймс начинает действовать мне на нервы, и сейчас, несомненно, был именно тот случай.
- Мистер Граймс, - обратился я к нему. - Объясните, пожалуйста, кто такой 'прохиндей'?
- Уж кому, как не тебе, это знать.
- Мне кажется, что прохиндеями обзывают тех, кто в некотором роде нарушает закон. А вы что скажете?
- Я тоже так считаю.
- Тогда покажите мне хоть одного человека, который ни разу в жизни не совершил ничего такого, - сказал я. - Покажите мне кристально честного человека, мистер Ханжа Граймс.
- Это я, - просто ответил он.
- Хотите сказать, что вы ни разу в жизни не пытались хоть немножечко сжульничать при уплате подоходного налога? - уточнил я у него. Элла выразительно посмотрела на меня, сжимая мое колено, предупреждая, чтобы я не зарывался, но я был слишком зол и устал, чтобы-обращать на нее внимание. Никогда не превышали скорость хотя бы на пару миль? И никогда не спрашивали у кого-либо из близких приятелей, имеющих отношение к соответствующим инстанциям, нельзя ли вам каким-нибудь образом малость скостить налог на имущество?
Он отрицательно покачал головой:
- Никогда.
- Клей, - тихо сказала Элла.
- Подожди, - отмахнулся я от нее и продолжал, обращаясь к Граймсу:
- Вы никогда демонстративно не отворачивались, когда кто-нибудь очень влиятельный собирался явно нарушить закон? И не бросались выполнять команду сверху, если вам приказывали аннулировать штраф или запись регистрации только потому, что сынка какого-нибудь богатенького папаши прихватили за пьянку и дебош? И никогда не закрывали глаза, делая вид, что ничего не происходит, когда из рук в руки кочевали конверты с взятками?
- Клей, не надо, - не выдержала Элла. Граймс теперь стоял передо мной, стакан с холодным чаем он отставил на журнальный столик.
- Тебе следовало бы попридержать язык, - сказал он примирительно. - Иногда мне приходится идти на компромисс с собственной совестью только потому, что у меня нет иного выбора. И я очень не люблю, когда мне напоминают об этом.
- Ты сволочь, Граймс, - сказал я, понимая, что меня заносит. - Ты такой же прощелыга, как и я, как и все остальные, живущие в этом мире. Все люди сволочи. Такова жизнь, так было, и так будет. Но я все-таки немного честнее, чем большинство из вас. Я открыто признаю то, что я сволочь.
- Ты и в самом деле считаешь, что это тебя оправдывает? - серьезно спросил кто-то из полицейских. Я обернулся к нему:
- Покажите мне того человека, перед которым я должен был бы оправдываться.
- Сам напросился, - сказал Граймс, как бы подводя итог спору. - Собирайся. Поедешь с нами.
Я пожал плечами и тяжело поднялся с кресла. Я намеренно избегал встречаться взглядом с Эллой, которая все еще сидела на полу у моих ног, глядя на нас снизу вверх.
- Что делать. - Во мне все еще бурлила ярость. - Я поеду с вами. И когда ты откажешь мне в праве сделать телефонный звонок, положенный по закону, а потом начнешь перевозить из участка в участок, лишь бы только я не смог связаться со своим адвокатом, ты снова и снова будешь нарушать закон. И тем самым снова и снова доказывать всем, что ты за сволочь.
Он поморщился и брезгливо фыркнул, как если бы ему предложили отведать тухлятины.
- Оставайся здесь, - бросил он мне. - Оставайся, ты, умненький мальчик, и развлекайся дальше. Но только не забудь передать Эду Ганолезе то, что я сказал. Не позднее сегодняшнего вечера Билли-Билли Кэнтел должен быть у нас. Или же у всей вашей милой компании появится возможность убедиться, на какие извращения я способен в гневе.
- Передам, - пообещал я. - При встрече.
- Не забудь.
Граймс первым направился к двери, и вся пятерка в затылок друг другу прошествовала к выходу. Я стоял, постепенно остывая и глядя с недоверием на захлопнувшуюся за ними дверь.
Элла поднялась с пола и подошла ко мне.
- Зря ты так. Клей, - сказала она, и в ее голосе слышался упрек. - Зачем было ссориться с ним?
- Он меня достал, - ответил я. - До печенки. Кроме того, не один год я только и делаю, что ссорюсь с Грайм-сом. Для нас с ним это что-то вроде игры. Он действительно человек честный, и это самое смешное. Потому что в нашем проклятом мире нельзя найти создания более уязвимого, чем честный человек.
Она пристально глядела на меня, и от этого ее взгляда мне вдруг стало не по себе.
- А ты, значит, неуязвим? А, Клей?
- Я стараюсь таковым стать.
Еще с минуту она продолжала разглядывать меня, и я терпеливо ждал, мысленно задаваясь вопросом о том, какое решение вызревает сейчас в ее милой головке, что скрывается за этим спокойным взглядом. Затем она отвернулась, прошла через всю комнату туда, где остался лежать поднос, и принялась за работу, собирая и составляя на него стаканы с недопитым чаем.
Наблюдая за ней, я чувствовал, как на меня с новой силой наваливается усталость. Не самый подходящий момент, чтобы предаваться раздумьям или пытаться продолжать разговор начистоту.
- Я очень хочу спать, Элла, - сказал я. - Когда проснусь, надеюсь, все будет в порядке.
- Ну да, конечно, - согласилась она.
- Разбудишь меня в четыре?
- Разбужу, - пообещала она.
Но в мою сторону больше так и не посмотрела.
Глава 7
Я плыл на сером корабле сквозь серый туман, и где-то совсем рядом пронзительно вопил о тревоге сигнальный звонок. Я стоял на палубе между мокрыми поручнями и железной стеной, зияющей изготовившимися пушечными стволами, и кто-то сказал голосом Эллы: 'Это любя', а где-то продолжал надрываться звонок.
Затем звон прекратился, и Элла снова сказала: 'Это любя'. Туман все сгущался, и я подумал: 'Нужно побыстрее выбраться с проклятого корабля!' Я открыл глаза, сел на кровати и увидел Эллу.
- Где тут шлюпка? - заорал я.
Похоже, мой вопрос сильно ее озадачил.
Что-то было явно не так, но я никак не мог понять, что именно. Нам необходимо срочно добраться до шлюпки. Тут я заметил, что Элла протягивает мне трубку, и окончательно проснулся. Наконец-то до меня дошло, откуда исходил звон, а Элла голосом из сна сказала:
- Это тебя.
- Спасибо.
Я мельком глянул на часы, стоявшие на тумбочке рядом с кроватью. Начало второго. Я спал немногим больше двух часов.
- Клей слушает.
- Клей, это Эд. - Его голос звучал зло и нетерпеливо. - Поскорее собирайся и отправляйся к
