стать Демоном, а папа сказал, что для этого надо быть самым лучшим! Что нужно сделать, чтобы вы меня взяли с собой?
— Ого? — удивилась девушка. — Тогда ничего! Прокачу просто так!
— А можно, я сделаю фотографию на фоне корабля Большого Демона? — в глазах Томми была такая мольба, что я расхохотался:
— А почему именно на фоне моего?
— А на нем нет ни одного свободного места! Все мальчишки знают, что вы сбили сто четырнадцать кораблей и убили тридцать Циклопов! А Тень, хоть и жутко крутая, но сбила гораздо меньше!
— У вас устаревшие сведения! — Ира от смеха чуть не сползла под стол. — У меня уже сто тридцать шесть. Демонов, правда, поменьше — двадцать шесть…
— А у Волкова? — парень чуть не подпрыгнул от удивления. — Я прикидываю, сколько навалял он!!!
— Ты прав, он, как всегда, лучше всех! У него уже двести три! Я никак не могу его догнать, хоть и жутко крутая!
— Ух ты!!! Вот здорово! Все просто обзавидуются! — Томми закусил губу, потом что-то вспомнил и добавил: — Тетя Ирина! Вы не расстраивайтесь, все равно я вас очень уважаю. После дяди Викки вы — самая лучшая! У нас в школе все девочки хотят быть такой, как вы! А я — мужчина!
— Понятно! — притворно вздохнула Иришка. — Тогда, может, прокатишься с Викки? А я полетаю рядом?
— Было бы просто здорово! — понурившись, мальчик сморщил нос и закусил губу. — Но я вам уже обещал, и не могу отказаться…
Мы дико расхохотались, а Ира вообще начала утирать слезы:
— Ты — настоящий мужчина. А у тебя есть девочка, которую ты любишь?
— Есть! Только она об этом еще не знает! — гордо ответил пацан. — Но я за нее отдам жизнь, если будет нужно…
— Она учится с тобой? — поинтересовался я.
— Ага! Сидит за соседней партой.
— Тогда сделаем так! — я хитро посмотрел на парня и подмигнул Тэду. — Сегодня ты немного полетаешь с тетей Ирой, чтобы привыкнуть к нашим кораблям и сфотографируешься на фоне и ее, и моего. А завтра мы придем к тебе в школу и встретимся с твоим классом. А после уроков покатаем немного твоих одноклассников, причем ты будешь в рубке моего корабля, твоя ненаглядная — у Тени, а все остальные — прокатятся с ребятами из свободных от вахты Демонов. А потом все вместе навестим моих ребят в госпитале! Согласен?
— Ух, ты! — у Томми от удивления подогнулись ноги и он сел на колено Тэду, сразу растеряв всю свою «солидность». — Точно придете?
— Даю слово! — серьезно посмотрел я на него. — Хочу посмотреть на тех, кто придет нам на смену. Сколько человек в твоем классе?
— Двадцать!
— Отлично! По три человека в корабль к ребятам и два — в наших. Тебе хватит?
— Еще бы! — выдохнул Томми и схватился за голову: — Ой, что завтра будет твориться в школе…
— Ладно, беги, готовься к полету! Через час будь готов… Мы пока перекусим, ладно?
— Всегда готов, сэр! — Томми вытянулся в струнку и, отдав мне воинский салют, исчез.
— Викки, ты серьезно? — удивленно спросил меня Тэд.
— Конечно! Пора знакомиться с молодежью. А то мы все варимся в собственном соку. И потом, генерал Харитонов прав: нам важно, что о нас думают. И дети — в том числе… Придется потерпеть. Ты мне лучше объясни, где его школа, и во сколько туда лучше прилетать…
…Подлетая к школе на специально взятом на базе малом десантном боте, я передал на коммуникатор Томми, что буду через две минуты. Еще раз бросив взгляд на свой парадный китель со всеми орденами, я остановил машину на посадочной площадке школы и, подав руку Ирине, выбрался из бота. Толпа детей и учителей, все выбегающих из школы, замерла метрах в пятидесяти от нас, и мы медленно пошли ей навстречу. Ошарашенные лица детей и взрослых выглядели настолько забавно, что мы еле сдерживали смех. Почти сразу же из рядов своих товарищей ужом вывернулся гордый до предела Томми и, подойдя ко мне, солидно протянул мне руку:
— Спасибо, что приехали, господин майор! Спасибо и вам, капитан Орлова! Разрешите пригласить вас в здание школы?
— Здравствуй, Том! — так же серьезно поздоровались мы с ним. — Веди!
Улыбнувшись безмолвной толпе, я попросил:
— Дорогие учителя! Будьте любезны проводить детей куда-нибудь, где мы бы могли немного пообщаться. Ребята! На вас лица нет! Мы настоящие, и при этом тоже когда-то были детьми… Так что подберите челюсти и занимайте лучшие места…
Толпа детей с довольным ревом исчезла в здании, а молодой, но уже довольно полный мужчина, представившийся как директор школы, отчего-то униженно кланяясь, попытался выяснить у нас, по чьему указанию мы прибыли, и почему его не предупредили об этом заранее.
— Уважаемый… как вас, Бланшетт? Мы прибыли по просьбе вот этого мальчика. Нам просто захотелось немного поболтать с теми, кого приходиться защищать. Официоз не нужен. Мы не планируем произносить пламенные речи и к чему-то призывать. Мы просто вспомним свое детство. И разрешение нам не нужно — мы такие же граждане Конфедерации, как вы или он. Так что можете расслабиться и заниматься своими делами или занять место среди своих подопечных.
— Но, может, сначала зайдем ко мне, встретимся с учителями, я свяжусь с руководством… — загундосил он. Пришлось его оборвать:
— Мы приехали к детям. И общаться будем с ними. Если у вас есть желание пообщаться лично, то пришлите официальный запрос в канцелярию Базы. Мы его рассмотрим и в течение пары месяцев обязательно сообщим вам ответ. А сейчас, извините, но нас ждут…
Я отодвинул его в сторону и, пропустив вперед Иру, вместе с вцепившимся в мой палец Томом вошел в школьный спортивный зал.
Дети стояли строем, под строгими взглядами учителей, и мне стало их немного жаль:
— Дорогие учителя! Я попрошу вас на этот час забыть о ваших обязанностях. Для кого это сложно, — свободны. Я вас не задерживаю… — рявкнул я, а потом, переведя взгляд на детей, спокойным голосом добавил:
— Ну, кто тут достаточно смел, чтобы принести стул моей даме и мне?
За стулья чуть не началась небольшая потасовка, но, после того, как Ирина звонко расхохоталась, пристыженные «смельчаки», держась человек по десять за каждый стул, все-таки принесли их к нам.
— А теперь берите маты и садитесь на пол, и поближе. Я бы тоже уселся, но у меня всего одна парадная форма. А гладить ее я не умею!
Под общий смех вокруг нас мгновенно образовалось что-то вроде живого галдящего ковра, и понемногу беседа завязалась. Дети спрашивали обо всем, что приходило им в головы: о планетах Циклопов, которые мы видели, о скорости наших «Кречетов», об условиях поступления в Академии ВКС и так далее. С пеной у рта спорили о достоинствах того или иного Демона, проявив просто потрясающие знания о многих из ребят, которых и я не успел толком узнать. Рассказывали, кто что собирает и кто о чем мечтает… Потом я показал им отдельные записи боев своего последнего рейда, и дети от счастья чуть не расплакались, когда я подарил им кристалл с записью: как оказалось, все то, что показывали по головидению, уже хранилось в личных коллекциях большинства из них. А часа через два, когда я объявил, что нам пора, и попросил одноклассников Томми, желающих полетать на «Корветах», собраться у десантного бота, спортивный зал чуть не рухнул от радостного вопля. Правда, пришлось пообещать остальным, что мы еще как-нибудь вернемся: смотреть в глаза детей, завидующих черной завистью немногим счастливчикам, было очень тяжело…
…Смит и Уилкинс, со дня на день ожидающие выписки, ошалело посмотрели на банду детей в белых
