сегодняшнего дня и до особого распоряжения без меня ни шагу!
– А как же моя работа? – желчно поинтересовалась Евгения.
– Договоримся с главврачом… – ухмыльнулся Дед. – Опыт уже есть!
Для того чтобы Женю отпустили в Австрию, ему пришлось «простимулировать» этого самого главврача, и сомнений в том, что у него получится на этот раз, ни у кого из присутствующих не возникло.
– Кстати, Женечка, я бы очень хотел, чтобы ты пока переселилась к нам! – немного подумав, попросил ее Дед. – Мало ли что!
– Да ты что, с ума сошел? – покраснела она отчего-то… – Кому я нужна?
– Мне! – серьезно ответил Марк Иванович. – А те люди, которые ищут подходы к Кириллову, не останавливаются ни перед чем: чтобы его ослабить, они вполне могут начать с близких его сотрудников…
– Да ладно, Женя, не сопротивляйтесь! – развеселилась я, прекрасно понимая, как Дед будет решать все проблемы, которые сможет придумать его любимая. – Все равно он вас уговорит! А все, чего вам не хватает для нормальной жизни у нас – купит!
Испытующе глядя на нас обоих, Евгения вздохнула, на мгновение закусила губу, пошла пятнами и кивнула:
– Ваша взяла, жулики!
Дед улыбнулся и добил ее одной короткой фразой:
– Ласточка! Все равно они оба знают, что я тебя люблю]
Увидев, как зарделась Женя, я захихикала, а через мгновение расхохотался и Марк Иванович, схлопотав при этом от своей любимой легкий и нежный подзатыльник. Глядя, как он подставился под этот, в общем- то, не очень быстрый удар, и вспоминая, что он творит, работая с Олегом, я вдруг ощутила легкую зависть: они были вдвоем, а моего парня носило черт его знает где!
– Ну-ну, не сопи! – повернулся ко мне Дед, как обычно, легко ощутив мое состояние, и потрепал меня по волосам. – Он скоро прилетит! И все будет нормально! Все, поехали! Желудок не ждет!
…Ужин прошел в легкой и непринужденной обстановке – слушая, с какой любовью и взаимным уважением пикируются эти два, в общем-то, малознакомых человека, я даже забыла про Олега… Пара бутылок «Ркацители», сациви, удивительно вкусное эларджи и аджарские хачапури быстро привели меня в расслабленное, довольное состояние… В общем, к моменту выхода из ресторана мне казалось, что весь мир вокруг залит солнечным светом, что каждый человек в нем друг мне и моим близким, а все мои беды с печалями – не более чем кошмарный сон. Однако жизнь, как это обычно бывает, оказалась совсем не такой, какой я ее представляла: стоило мне сделать первый шаг на улицу, как мне вдруг показалось, что я лечу! Асфальт понесся навстречу моему лицу, но в самый последний момент ушел куда-то в сторону, и я, не успев толком испугаться, уткнулась носом в огромное, грязное колесо с сине-белой эмблемой «БМВ». А через миг сквозь звон в ушах до меня донеслись негромкие, какие-то игрушечные, хлопки, а за ними – дикий крик боли… Попытка встать не удалась: мало того что не держали ноги, так я вдруг почувствовала на себе вминающую в землю тяжесть, от которой чуть не взвизгнула…
– Молчи, Машка! – раздался прямо у меня в ухе испуганный шепот, в котором я с трудом узнала голос Евгении. – Не дергайся пока, ладно? Тут такое творится!!!
Услышав, что первый крик сменился ужасным, леденящим душу хрипом, а через миг где-то недалеко дурным голосом взвыл еще один мужик, я замерла и даже зажмурилась – мне отчего-то совершенно расхотелось не только вставать, но и смотреть по сторонам. Тем более что Женя, своим телом придавливающая меня к земле, вдруг всхлипнула и начала ощутимо дрожать, словно в какой-то лихорадке.
Сжав зубы и стараясь не заплакать от безумного приступа страха, я мысленно начала звать Олега – мне почему-то казалось, что будь он здесь, все было бы здорово и эти кошмарные вопли прекратились бы навсегда!!!
А потом меня оторвало от асфальта, я взвизгнула, попыталась лягнуть назад, где, как мне казалось, находится тот, кто меня держит, и даже куда-то попала, но толку от этого оказалось немного: меня несли!!! Готовая заорать что-то вроде: «Караул! Насилуют!», я поняла, что голос Деда просит меня открыть глаза, успокоиться, идти самостоятельно и желательно побыстрее… Уже впоровшись в нашу машину, я все-таки открыла глаза и практически самостоятельно заняла свое место в ее салоне, на всякий случай пристегнувшись ремнем… А когда машина, взревев мотором, сорвалась с места, я, уже чуть-чуть оправившись от испуга, оглянулась назад, туда, откуда и раздавались крики… И обомлела: около огромной серебристой БМВ седьмой модели, припаркованной напротив входа, прислонившись к стене, полулежал молодой мужчина, почему-то весь в красных пятнах и странными, на первый взгляд, пропорциями… А через миг, когда тело уже скрылось за углом здания, я вдруг поняла, что в нем было не так: его ноги в черных лакированных ботинках лежали в луже крови немного в стороне, рядом с его же кистью, все еще сжимающей пистолет, а откуда-то из плеча высоко вверх бил ярко-алый фонтан крови!!!
Машина летела по ночной Москве, слегка скользя на крутых поворотах, а я все пыталась удержать тошноту: вид кровавой струи, заливающей стену и лицо искалеченного тела, все стоял у меня перед глазами… Закусив губу, я пыталась отогнать отвратительное видение, но тут вдруг впереди затряслось кресло, и до меня начало доходить, что добрая спокойная, вечно невозмутимая Евгения вот-вот сорвется в дикую истерику!!!
Это же, видимо, почувствовал и Марк Иванович: его рука вдруг метнулась куда-то в сторону головы Евгении, скрытой от меня подголовником, и впереди мгновенно воцарилась тишина… Я чуть не заорала от неожиданности: мне показалось, что Женя умерла… И даже когда Дед, увидя в зеркале заднего вида безумие в моих глазах, буркнул, что просто усыпил ее пальцем, я еще долго щупала пульс мирно сопящей женщины, с опаской посматривая на Марка Ивановича исподлобья…
…Короткую остановку около дома я помню смутно: меня трясло… Куда-то ненадолго исчезал Дед, потом машина снова неслась по городу, меня трясло, и казалось, что это все-таки кошмар, и мечталось, чтобы он в конце концов закончился…
А потом мы как-то сразу оказались в маленьком однокомнатном номере с широкой двуспальной кроватью и тяжелыми шторами на окнах… Пришедшая в себя Евгения, завернувшись с ногами в одеяло, сидела прямо на подушках и дрожала. Дед, бесконечно долго говоривший с кем-то по телефону, вдруг зло бросил мобильник на пол, присел на корточки и начал, хмурясь, возиться с двумя огромными спортивными сумками, вытаскивая из них какие-то железяки и распихивая их по своей одежде. Я в это время, кусая губы,
