Ключ из желтого металла

– Вернее, совсем незаконно, – согласился я. – Но это, не поверишь, волнует меня сейчас меньше всего на свете.

– Возможно. Но я бы хотел еще какое-то время жить и работать в этом городе…

– Ох, нет, – рассмеялся я. – Ты не так понял. Я не прошу тебя лезть в его дом. Мне нужна только информация: как туда можно попасть, когда там ложатся спать; может быть, есть такие моменты, когда прислуга уходит. Я подумал, если ты уже несколько лет за ним следишь, ты это все знаешь.

Мите явно полегчало. Он деловито кивнул.

– Да, наверное, я смогу тебе помочь. Сейчас, дай сообразить.

– Соображай, – великодушно сказал я. – Не буду тебя отвлекать.

Демонстративно отвернулся, закурил, достал из кармана книгу Цаплина, уже порядком потрепанную. Открыл, как всегда, наугад. И прочитал:

Примерно раз в несколько лет Крис (Юл Бриннер)[41] узнает, что в спасенной им со товарищи деревне опять приключилась ужасная херня. Собирает новую команду, отправляется на выручку, три-четыре ковбоя, как положено, гибнут, Крис (Юл Бриннер), как положено, остается жив, деревня, как положено, спасена, все танцуют.

Крис (Юл Бриннер) переезжает с места на место, пробует разные занятия, богатеет и разоряется – это ничего не меняет. Регулярные сообщения о неприятностях в роковой деревне находят его везде; однажды новость настигает его в глубине Африканского континента, в другой раз – в разгар избирательной кампании, когда Крис (Юл Бриннер) баллотируется на пост губернатора Айовы. Покорный судьбе, Крис (Юл Бриннер) всякий раз бросает свои начинания и отправляется спасать проклятую деревню.

Состарившись и почуяв приближение смерти, Крис (Юл Бриннер) задается вопросом: кто будет спасать деревню, когда его не станет? Не в силах смириться с очевидным ответом на этот вопрос, Крис (Юл Бриннер) собирает своих старых соратников, чудом уцелевших в предыдущих сериях. Под покровом ночи старики приезжают в роковую деревню, сжигают ее дотла, убивают все население, включая грудных младенцев, режут скот, бьют птицу, на всякий случай истребляют мышей и выводят тараканов. По окончании кровавой бойни Крис (Юл Бриннер) умирает от старости на пепелище, впервые в жизни ощущая подлинное умиротворение.

Я подумал, что эта чертова книжка смеется надо мной, как старый друг, который знает меня как облупленного, с которым у нас много общих воспоминаний – в частности, о том, как мы вместе снова, и снова, и снова, десять раз подряд, смотрели «Великолепную семерку», – и общих, только нам понятных шуток, которые у других не вызовут и тени улыбки. У меня нет таких друзей, но я примерно представляю, как это бывает.

– Значит, так, – вдруг сказал Митя. – Проще всего через ресторан.

– Это как? – опешил я.

– Между рестораном «Золотой лев» и домом пана Болеслева есть подземный ход, ровесник его знаменитого подвала, а то и постарше. Насколько мне известно, Черногук только поэтому и купил этот ресторан при первой же возможности – чтобы соединенное с его домом подземелье чужим людям не досталось. Этот ход не ахти какая тайна, пан Болеслев его расчистил, привел в порядок и теперь то и дело через него в свой кабак наведывается, чтобы работники не расслаблялись; он вообще любит всех вокруг на уши ставить, чтобы шерсть дыбом и глаза навыкате… Ладно, неважно. Главное, что проход есть, и попасть в него из ресторана несложно, я сам несколько раз туда лазал, искал вход в какие-нибудь средневековые катакомбы – безрезультатно, увы. Нужно улучить момент, когда официантов нет в зале, и пройти в сторону кухни. Немного не доходя до нее, увидишь дверь в кладовую. Там хранятся швабры, ведра, тряпки и стоит шкаф с халатами уборщиц. Так вот, надо залезть в шкаф и отодвинуть фанеру, которая у него вместо задней стенки, проход там. Если по пути тебя застукают, всегда можно сделать вид, что ищешь туалет. Но лучше бы не застукали, потому что второй раз соваться в ту же кладовку – это уже как-то чересчур. Разве что пойти переодеться…

– Ладно, – кивнул я, – понял. Подземный ход – это грандиозный сюрприз, просто отлично, я-то думал, придется в окно лезть или на крышу… Но что с той стороны? На месте Льва я бы запер этот проход как следует.

– Тут тебе повезло. Пан Черногук, как известно, большой оригинал, все делает с подвывертом. Поэтому подземный ход из ресторана ведет прямиком в комнату Йозефа.

– Карлика?

– Ага. Его секретаря, дворецкого и по совместительству охранника. Как я понимаю, пан Болеслев в своем репертуаре – позаботился не столько о безопасности, сколько о развлечениях. Представил себе, наверное, что почувствует гипотетический взломщик, который, выбравшись из подземелья, сразу увидит такую несказанную красоту – натурального злобного гнома. И заодно получит взбучку: говорят, этот малыш круто дерется; впрочем, лично я не проверял. Случая не было.

– Но, как я понимаю, Йозеф не сидит в своей комнате круглые сутки?

– Совершенно верно. Он весь день чем-то занят по дому. И это тебе на руку. Конечно, он запирает комнату, когда выходит. Но дверь там самая обычная. Я имею в виду – не стальная, не дубовая. С этим ты как-нибудь справишься.

– Справлюсь, – кивнул я. – По идее, я могу открыть почти любой замок, если он без каких-то особых наворотов.

– Какой там замок, я не знаю, – сказал Митя. – На месте разберешься. В любом случае это самый простой вариант. Возможно, в твоем случае вообще единственный. Ты же не скалолаз?

Я удрученно помотал головой.

– И надо думать, не актер. И чешского не знаешь. Я, конечно, мог бы тебя загримировать и переодеть в какого-нибудь трубочиста, но выглядеть ты при этом будешь таким же дураком, как виленский сантехник, который по-литовски ни бум-бум. Ну и потом, пан Болеслев тебя сразу узнает, как ни гримируйся. Я подозреваю, он и меня-то всегда узнаёт, но делает вид, что все в порядке. Видимо, это его забавляет.

– Еще как, – согласился я. – Могу себе представить. Слушай, с подземным ходом очень круто получается. Мне бы еще на грозного Йозефа не нарваться, но это уже мои проблемы…

– Тебе фантастически повезло, – сказал Митя. – Сегодня понедельник. А по понедельникам Йозеф обычно ездит в гипермаркет за продуктами. Вечером, часов в восемь-девять, когда уже ни автомобильных пробок, ни очередей в кассу.

– Боже, – я молитвенно сложил руки. – Как классно совпало. Все как в сказке. Слушай, а расположение комнат в доме ты знаешь?

– Более-менее. А куда ты хочешь попасть?

– В кабинет на первом этаже. Там деревянные панели, еще картина с котом на стене…

– Знаю, – кивнул Митя. – Это совсем рядом. Выходишь из комнаты Йозефа, проходишь мимо казематов для гостей, поднимаешься по лестнице, попадаешь в коридор, там три двери, крайняя слева – твоя. Только не перепутай.

– И еще раз мне повезло. Даже ходить далеко не надо. Идеально складывается.

– Ну, ты не забывай, что в доме скорее всего останется сам Черногук, – заметил Митя. – Теоретически, он даже может сидеть в этом самом кабинете. И убрать его оттуда я не смогу, разве только по доброй воле уйдет. Вообще, он довольно часто уходит по вечерам – то в гости, то просто гулять, но это совершенно непредсказуемо. Плюс его прислуга, эта дылда Луша. Она, по-моему, вообще никогда на улицу не выходит. Так что…

– Ничего. Мне бы только в дом пробраться, а там как-нибудь… – я осекся и упрямо повторил: – Как- нибудь.

– Тебе виднее, – кивнул Митя. – В любом случае, я рад, что меня там с тобой не будет.

– Кстати, давай я прямо сейчас оплачу твою консультацию, – сказал я. – А то вдруг этот злой колдун меня поймает, в подвале запрет, и плакали твои денежки.

– Предпочитаю рискнуть, – сказал Митя. – Я хочу, чтобы ты расплатился информацией. Рассказал, что успело случиться за эти пару дней. Что толкнуло тебя на стезю порока? Как-то это все… неожиданно.

– Это я прямо сейчас могу рассказать. Ключ. Все тот же ключ. Лев наотрез отказывается с ним