— Дядя, говоришь? Как тебя зовут?
Аммар наслаждался своим последним спектаклем. Он напомнил одному полковнику из министерства обороны Абу Хамида, что за тем числится некий должок, получил список тех, кому разрешен доступ на виллу Язида, и выбрал имя человека, с которым невозможно связаться сразу.
— Мустафа Макфуз.
— Твое имя есть в списке. Но я должен проверить удостоверение личности.
Охранник внимательно изучил поддельное удостоверение, тщетно пытаясь сравнить фотографию с виднеющимися из-под бинтов небольшими участками лица.
— Что случилось с твоим лицом?
— На базаре в Эль-Мансуре взорвалась бомба, и меня ранило осколками.
— Мне очень жаль, — сказал охранник с искренним сочувствием, — но винить в этом нужно твоего племянника. Это его люди занимаются подобными вещами. — Затем он обратился к другому охраннику: — Если он пройдет металлоискатель, отведи его в дом.
Аммар поднял руки, ожидая, что его обыщут.
— Нет никакой необходимости в личном обыске, Макфуз. Если у тебя есть оружие, аппарат его почувствует.
Металлоискатель ничего не нашел и потому не издал ни звука.
Подойдя к главному входу на виллу, Аммар испытал злорадное наслаждение. Поднимаясь по ступенькам, он сожалел только о том, что не сможет увидеть лицо Язида, когда они встретятся. В последний раз он входил на виллу именно через главный вход, а не через боковую дверь, как обычно.
Его провели в помещение, которое, судя по гулкому эху, вызванному звуком шагов охранника, было просторным. Вероятно, это была большая гостиная. Аммара подвели к каменной скамье, и он сел.
— Жди здесь.
Аммар слышал, как охранник сказан кому-то несколько неразборчивых слов и вышел — надо полагать, вернулся на пост. Прошло несколько минут, и снова послышались шаги, а потом раздался громкий, презрительный голос:
— Ты Мустафа Макфуз?
Аммар сразу узнал голос.
— Да, — небрежно ответил он. — Я тебя знаю?
— Мы не встречались. Я Халед Фаузи, председатель революционного совета Ахмеда.
— Я слышал о тебе много хорошего. — Невежественный осел, подумал Аммар. Он не узнал меня под бинтами и из-за медленной речи. — Рад встретиться с тобой.
— Пошли, — сказал Фаузи и взял Аммара за руку. — Я отведу тебя к Ахмеду. Он думает, что ты еще выполняешь его поручение в Дамаске, и не знает о твоем ранении.
— Это результат покушения, состоявшегося три дня назад, — важно сообщил Аммар. — Я только сегодня утром вышел из госпиталя и сразу прилетел сюда.
— Ахмед будет рад тебя видеть, хотя, безусловно, огорчится из-за твоих ран. К сожалению, ты пришел не совсем вовремя.
— Я его не увижу?
— Он молится, — сказал Фаузи.
Несмотря на боль, Аммар мысленно расхохотался. Он явственно ощутил присутствие еще одного человека в комнате.
— Очень важно, чтобы мы встретились.
— Ты можешь говорить со мной совершенно свободно, Мустафа Макфуз. — Имя было произнесено с отчетливым сарказмом. — Я все передам Ахмеду.
— Скажи, что речь идет о его союзнике.
— О каком еще союзнике? — не понял Фаузи.
— О Топильцине.
Произнесенное имя, казалось, на неопределенное время повисло в воздухе. Через некоторое время затянувшееся молчание было прервано новым голосом.
— Ты должен был остаться на острове и сдохнуть там, Сулейман, — злобно выкрикнул Ахмед Язид.
Спокойствие не покинуло Аммара. Он поставил все на карту ради этого момента и не был намерен упустить свой шанс. Он не собирался ожидать смерти. Он хотел пойти к ней навстречу и заключить ее в свои объятия. Жизнь слепого калеки не для него. Месть станет его избавлением.
— Я не мог умереть, — спокойно ответил он, — не поговорив с тобой в последний раз.
— Прекрати болтать и сними эти ужасные бинты. Ты теряешь форму, Аммар. Макфуза ты сыграл бездарно, тем более для человека твоей квалификации.
Аммар не ответил. Он медленно размотал бинт и бросил его на пол.
Взглянув на то; что осталось от лица Аммара, Язид чуть слышно охнул. Зато в жилах Фаузи текла кровь садиста. Он во все глаза всматривался в уродливую личину, получая от этого извращенное наслаждение.
— Это плата за мою службу, — отметил Аммар.
— Как тебе удалось выжить? — спросил Язид, причем его голос заметно дрожат.
— Мой преданный друг Ибн-Тельмук сначала двое суток прятал меня от американцев, а потом, когда они покинули остров, построил плот. Мы на нем дрейфовали почти десять часов, прежде чем нас подобрати чилийские рыбаки и доставили на берег возле небольшого аэропорта в Пуэрто-Уильямсе. Там мы украли самолет и перелетели в Буэнос-Айрес, где я зафрахтован другой самолет, доставивший нас в Египет.
— Смерти не так-то легко заполучить тебя, — пробормотал Язид.
— Ты же понимаешь, что подписан себе смертный приговор, явившись сюда, — взвизгнул Фаузи.
— Я не ждал ничего другого, — невозмутимо подтвердил Аммар.
— Сулейман Азиз Аммар, — задумчиво проговорил Язид, — величайший убийца своего времени, человек, которого знали и опасались ЦРУ и КГБ, разработчик и исполнитель самых громких преступлений, закончит свою жизнь грязным уличным попрошайкой.
— О чем ты говоришь, Ахмед? — удивился Фаузи.
— Этот человек уже мертв, — с ощутимым удовлетворением сказал Язид. — Наши финансовые эксперты позаботятся о том, чтобы все его состояние перешло ко мне. А потом он будет вышвырнут на улицу, причем специально приставленные охранники будут круглосуточно следить, чтобы он оставался в трущобах. Он проведет остаток дней своих, выпрашивая на улицах подаяние. Это куда хуже, чем быстрая и легкая смерть.
— Ты сам убьешь меня, когда услышишь то, что я скажу, — сказал Аммар.
— Я слушаю, — заинтересовался Язид.
— Я надиктован полный отчет о похищении «Леди Флэмборо», включая имена и даты. Он занял тридцать страниц. В него я включил свои соображения по поводу роли мексиканцев в этой авантюре, а также о возможной связи между тобой и Топильцином. В данный момент его читают сотрудники разведывательных управлений шести стран и международных информационных агентств. Так что с тобой, Язид, покончено!
Он замолчал, вскрикнув от боли, которой взорвалась его голова. Фаузи, сверкая глазами и скрипя зубами от злости, нанес ему удар по лицу. Строго говоря, удар был довольно слабым. Обладая взрывным темпераментом, Фаузи не мог похвастать физической силой. Но он пришелся по раненой челюсти Аммара.
Будучи в хорошей физической форме, Аммар не заметил бы удара, но сейчас он едва не лишился сознания от адской боли.
Он отшатнулся назад и попытался защитить лицо от наскакивающего на него Фаузи. Одновременно он прилагал максимум усилий, чтобы вернуть себе ясность мыслей.
— Прекрати! — крикнул Язид. — Неужели ты не видишь, что этот человек ждет легкой смерти. Он, скорее всего, врет, надеясь, что мы убьем его здесь и сейчас.
Аммару удалось обрести самоконтроль, и он почти успокоился, прислушиваясь к отрывистому
