Что-то в отчете, который он только что внимательно прочитал, показалось ему знакомым. Он взял в руки глянцевую фотографию Язида и стал задумчиво рассматривать его самоуверенное, недоброе лицо.
Ответ пришел внезапно. Он был простым и крайне шокирующим одновременно.
Николс нетерпеливо схватил телефонную трубку и набрал номер телефона, известный только очень ограниченному кругу лиц. В ожидании ответа он нервно барабанил пальцами по столу.
— Броган слушает.
— Мартин! Слава богу, вы на месте!
— Что я могу для вас сделать, Дейл? — спросил директор ЦРУ. — Вы получили документы по Язиду?
— Да, спасибо, — ответил Николс — Я уже все прочитал и обнаружил кое-что, в чем вы можете мне помочь.
— Конечно, рассчитывайте на меня.
— Мне необходимы образцы крови двоих персонажей и отпечатки пальцев.
— Отпечатки пальцев?
— Именно.
— В наши дни пользуются генетическими кодами и анализами ДНК, — снисходительно объяснил Броган. — Что вы задумали?
Николс помолчал, собираясь с мыслями.
— Если я скажу, то, боюсь, вы первый потребуете, чтобы на меня надели смирительную рубашку.
Йегер снял свои стариковские очки, засунул их в карман хлопчатобумажной рабочей куртки, переворошил, а потом снова сложил в аккуратную стопку компьютерные распечатки. Потом он открыл банку диетической колы и сделал изрядный глоток.
— Черт, — скорее грустно, чем злобно помянул нечистого компьютерный гений. — Все напрасно. Чтобы найти след, оставленный тысяча шестьсот лет назад, нужна более полная информация, чем та, что у нас есть. Компьютер не может отправиться в путешествие во времени, а потом рассказать, как все было.
— Быть может, доктор Гронквист сможет точнее определить, в какой местности «Серапис» подходил к берегу, когда закончит изучение найденных артефактов, — предположила Лили.
Питт сидел двумя рядами ниже в амфитеатре конференц-зала НУМА.
— Я разговаривал с ним по радио всего лишь час назад. Он не нашел ничего, кроме предметов из Средиземноморья.
Экран над сценой заполнило трехмерное изображение Атлантического океана, показывающее складки земли и неровности морского дна. Взгляды всех присутствующих были прикованы к экрану.
Всех, кроме одного. Адмирал Джеймс Сэндекер подозрительно рассматривал Ала Джордино, а если точнее — толстую сигару, свисавшую из уголка рта заместителя директора департамента специальных проектов НУМА.
— Когда, интересно, ты начал покупать продукцию фирмы «Хойо де Монтеррей экскалибур»?
Джордино невинно взглянул на адмирала:
— Это вы мне, адмирал?
— А кому же еще? Если мне не изменяет зрение, из всех присутствующих только вы и я курим «экскалибур», и потом, я не имею обыкновения беседовать сам с собой.
— Великолепные сигары! Запах просто божественный, — сказал Джордино, глубоко затянувшись и выдохнув облачко голубого дыма. — Отдаю должное вашему изысканному вкусу, адмирал.
— Где вы ее взяли?
— Купил в маленьком магазинчике в Балтиморе. Не помню названия.
Сэндекер не был обманут ни этой очевидной ложью, ни невинным выражением лица собеседника. Джордино уже много лет таскал у него сигары, но больше всего адмирала бесил не сам факт воровства, а то, что он никак не мог понять, как это удается коротышке итальянцу. Не имело значения, как надежно он запирал коробку с сигарами. Все равно еженедельный подсчет неизменно выявлял, что двух штук не хватает.
Джордино свято хранил секрет, не посвящая в него даже Питта. Его лучший друг ни при каких обстоятельствах не стал бы лгать, если бы его спросили, как это было сделано. Только сам Джордино и его старый кореш из ВВС, который был профессиональным взломщиком и работал на одно из разведывательных агентств, был в курсе деталей операции «Сигара».
— Я испытываю большое искушение потребовать у тебя чек, — сообщил Сэндекер.
— Мы подошли к вопросу под неверным углом, — сказал Питт, решив вернуть собравшихся к теме беседы.
— Какой другой угол ты имеешь в виду? — поинтересовался Йегер. — Нам доступен лишь один подход — логический.
— Не имея никаких указаний на направление, эта работа с самого начала была обречена на провал, — вздохнула Лили.
— Во всем виновата халатность Руфинуса, — вмешался Сэндекер, решив блеснуть остроумием. — Он обязан был ежедневно заносить в журнал свои координаты и пройденное расстояние.
— Он имел строгий приказ не вести никаких записей.
— А они умели в те времена определять свое местонахождение? — спросил Джордино.
Лили кивнула:
— Гиппарх[40] определял положение наземных ориентиров, высчитывая их широту и долготу еще за сто с лишним лет до нашей эры.
Сэндекер сложил руки на животе и с любопытством взглянул на Питта поверх очков для чтения.
— Мне знаком этот отсутствующий взгляд. У тебя определенно появилась какая-то идея, — сказал он.
Питт сгорбился на стуле.
— Мы оценивали факты и строили предположения, не учитывая личность человека, составившего план вывоза сокровищ Александрийской библиотеки.
— Юния Венатора?
— Это был блестящий ум, — продолжал Питт, — современники характеризовали его как смелого экспериментатора, не боявшегося вторгаться в те отрасли, которые другие ученые считали запретными. Мы упустили один момент. Надо было поставить вопрос следующим образом, где бы мы спрятали величайшую коллекцию сокровищ литературы и искусства своего времени, будь мы на месте Венатора.
Первым подал голос Йегер:
— Лично я продолжаю считать наиболее вероятным вариантом Африку, за Кейптауном вдоль восточного побережья обязательно найдется подходящая река.
— Тем не менее твои компьютеры ничего не обнаружили.
— Да, — признал Йегер, — ни одного совпадения. Но ведь одному Господу известно, как изменился материк за шестнадцать веков.
— А разве не мог Венатор повести флот на северо-восток в Черное море? — спросила Лили.
— Руфинус вполне определенно говорил о путешествии продолжительностью пятьдесят восемь дней, — возразил Джордино.
Сэндекер, попыхивая сигарой, кивнул:
— Да, но если его флот был застигнут непогодой или был вынужден сражаться со встречными ветрами, тогда за этот срок они могли одолеть менее тысячи миль.
— Адмирал хочет сказать, — уступил Йегер, — что древние суда были сконструированы таким образом, чтобы плыть по воле волн и ветра. Их парусное оснащение было недостаточно эффективным для плавания против ветра. Неблагоприятные погодные условия вполне могли снизить скорость их передвижения на восемьдесят процентов.
— Не забывайте, — вмешался Питт, — что Венатор погрузил на свои суда четырехкратный запас продовольствия.
