Правда, несмотря на приветливость и радушие, эмпатия ставила невидимый барьер между нами. Несколько раз я пыталась заговорить с ней о Воле, но это делало её ещё более замкнутой.
Дорриэн больше не заходил. Пару раз я видела его прогуливающимся по саду с Солеей, одних или в окружении придворных.
Принцесса — это вообще отдельный разговор. Каждый раз, когда я с ней сталкивалась, у нас возникали скандалы. То ли эльфийка со всеми себя так вела, то ли я ей чем-то не угодила, но наши стычки впору было записывать в летописи эмпатов. Зато придворные были в восторге. Наблюдать чуть ли не каждый день кто кого «сделает» стало одним из излюбленных их занятий. Инэка даже как-то заикнулась, будто эмпаты делают на нас ставки. Самое приятное, что многие ставили на меня.
Эльфы были противоположного мнения о нельвийской посланнице. После случая с Уэйном, они затаили на меня злобу и стремились её всячески выказать, чем порой доводили меня и моих ребят до крайностей. Это значит, что в долгу у них мы никогда не оставались.
С эльфийкой же у нас не сложились отношения с самого её приезда в Ирриэтон. Однажды, во время моей утренней тренировки с Эдель, к нам подошла эта «сладкая парочка» в окружении кучки придворных.
Владыка что-то шепнул Солее, пытаясь увести ту прочь, но эльфийка упрямо мотнула головой и приблизилась ко мне. Эдель решила остаться поблизости на случай, если придётся выдёргивать из моих рук эти прекрасные косы.
— Скажите, пожалуйста, зачем это нашей посланнице тренироваться в такую погоду… в грязи? — презрительно скривившись, она стряхнула грязь со своей туфельки. Не помогло. Густая жижа прочно прилипла к обуви, намереваясь никогда больше с ней не расставаться. — Боитесь, что в следующий раз Вас не спасут? Так, по-моему, это лишнее.
А, по-моему, кто-то здесь нарывается!
— Уэйн, должно быть, был пьян, раз обратил на Вас внимание. Только в нетрезвом состоянии можно увлечься подобной красотой.
Несколько эльфов довольно захихикали. А Владыка молча стоял и ждал, что же я отвечу. Дождался. Я набрала в лёгкие побольше воздуха и со своей привычной нахальной улыбкой ответила:
— Стало быть, Ваш будущий супруг всё время пьёт не просыхая.
Дорриэн посерел. А Солея застыла с открытым ртом. До неё не сразу дошёл смысл сказанного. А когда она всё-таки поняла, что я имела в виду, то устроила ТАКОЙ скандал. Посыпались вопросы (не знаю, к кому она обращалась — ко мне или Владыке), периодически прерываемые предобморочными вздохами и наигранными всхлипами.
Вот пара вопросов, которые запомнились мне больше всего. Цитирую: «Дорриэн, это правда? Неужели ты решил изменить мне ещё до нашей свадьбы?!» или «Как Владыка мог обратить внимание на такую тощую облезлую кошку, как эта курица?!»
В отместку я спокойно ответила, что эльфийка своей стройностью мне никоим образом не уступает. А совсем наоборот, если я кошка, то она — котёнок — дистрофик в поздней стадии развития болезни. Я также посоветовала ей не выяснять отношения с женихом при посторонних. Пока она, шокированная моими любезными советами, стояла и глотала ртом воздух, я грациозно поклонилась и, улыбнувшись всей мужской половине придворных (кроме Дорриэна, разумеется), скрылась вместе с Эдель в стенах замка. Та тихо посмеивалась, следуя за мной.
Спустя десять минут в комнату прибежал Владыка и, наорав на меня, вышел прочь. Что ж, сам виноват. Его никто не просил подводить ко мне свою неуравновешенную невесту.
А однажды принцесса чуть не накинулась на меня с кулаками, рискуя быть впечатанной моей тонкой ранимой натурой в пол. Всё-таки я теперь могла постоять за себя и не посмотрела бы на то, что она — наследница эльфийского королевства.
Я спокойно себе прогуливалась с ребятами и Эдель по замку. Воллэн куда-то свалил. Они вообще общались со мной по очереди. Если рядом находился советник, эмпатия никогда не подходила. И наоборот.
Так вот, мы не спеша бродили по Ирриэтону, пока не очутились возле гостиной. Той самой, что была увешана портретами эльфийки. В просторном помещении было довольно шумно. Вокруг обшитой узорчатой тканью софы столпились придворные. Мы решили подойти поближе и узнать в чём же дело. Удобно устроившись, на софе словно на троне восседала Солея со своими фрейлинами. Эльфийка рассматривала эскизы свадебных платьев, присланные лучшими портнихами Эсферона.
У меня зарябило в глазах. Рюши, бантики, воланы — и всё красного цвета.
— Не боитесь в подобном наряде стать похожей на перезревший помидор? — упс, опять ляпнула не подумав!
Эдель дёрнула меня за руку, но поздно. Эльфийка подняла свои прекрасные очи на мою скромную персону и зло бросила:
— А тебя злит, что не ты, а я стану женой Дорриэна?
Да больно надо! Эти два психа друг друга стоят!
— Никак нет, Ваше Высочество, — я нагло умостилась между принцессой и одной из её фрейлин, бесцеремонно спихнув последнюю на пол. Какие же все эти эльфийки неуклюжие!
— Вот, поглядите-ка на это платье, — я указала на первый попавшийся под руку рисунок. — В нём вы будете напоминать мартышку, не понятно с какого ляду решившую нацепить на себя костюм космонавта.
— А это, — мой палец вновь ткнулся в один из эскизов. — Сплошная безвкусица! Какие идиотки сейчас носят банты на задницах? — половина присутствующих дам обернулись и посмотрели вниз на свои платья. Мужская часть придворных сдавленно захихикала. По глазам эмпатий и эльфиек я поняла, что сейчас будут бить. Причём всем скопом. С криками и базарной руганью. Несмотря на это, я продолжила критиковать вкус принцессы.
— Ой, какое смешное! Это платье превратит вас в болонку. Такую же лохматую и с бантиком на шее.
Солея онемела и только одни глаза выдавали её крайнюю степень бешенства. Я кинула очередной листок на пол, за ним другой.
— Это не подходит… и это тоже. А вот это подойдёт для похорон. Вы будете прелестны! Всё! Других вариантов нет?
Придворные притихли, ожидая начала урагана. И он не заставил себя ждать.
Эльфийка поднялась и, оглядев присутствующих затуманенным взором… кинулась к только что вошедшему Дорриэну и заревела во весь голос. Она часто всхлипывала, при этом не забывая поносить меня как только могла.
Я украдкой взглянула на мрачного Владыку и опустила глаза в пол. Куда интереснее изучать носки своих туфель, чем быть испепелённой его пронзительным взглядом.
— Идём со мной.
Надеялась, что эти слова адресованы не мне, а принцессе. Но Дорриэн уже передал всхлипывающую Солею фрейлинам и, схватив меня за руку, вывел из зала.
Несколько эмпатов грустно вздохнули, сочувствуя участи посланницы.
— Скажи, за что ты меня так ненавидишь?
Дурак! Так ничего и не понял!
— Да она притворялась! Увидела тебя и решила разыграть эту комедию! А потом, когда ты потащил меня за собой, ликующе улыбалась.
— А мы значит белые и пушистые!
Я удивлённо распахнула глаза.
— Ты о ком?
Дорриэн продолжал тянуть меня за руку, уводя прочь от придворных, которых сегодня было слишком много в коридорах Ирриэтона.
— Почему ты не можешь оставить Солею в покое? Чем она тебе так не угодила?
Я резко затормозила и вырвала руку из руки принца.
— Ну почему ты всегда делаешь МЕНЯ крайней?! Она первая начала ко мне лезть со своими плоскими
