— Но ты же не могла заставить Эрота…
— Не перебивай! — она судорожно сглотнула и продолжила, — после той ночи мир вокруг меня начал рушиться. Эрот не обрёл бессмертия, но вместо этого стал обладателем самой сильной и страшной магии, какую только можно получить.
Его маленький сын ни с того ни с сего научился управлять неодушевлёнными предметами. Одним взмахом руки он мог выкорчевать дерево из земли и закинуть его на расстояние в несколько метров.
То же самое было с каждым потомком Эрота. Всё бы ничего, но эти дары несли за собой одни несчастья. Или королевские наследники убивали себя ими ещё в младенчестве или, повзрослев, попадали в зависимость от этих способностей. Они убивали, разрушали, уничтожали, пытаясь утолить свою ненасытную жажду власти.
Выживали в основном мальчики. Девочки умирали, не прожив и нескольких месяцев. То, что Эдель выросла и борется со своим даром — великое чудо. С её аринерией она ещё в детстве могла сжечь сама себя.
— Безымянные могилы со статуями гелланий — могилы ваших потомков? — вопрос вырвался сам собою.
Лесте можно было не отвечать. По её дрожащим рукам и побелевшим губам, я поняла, что это так.
— Я хоронила их всех. И смерть каждого младенца разрывала мне сердце. Ночами я молилась гелланам, чтобы они простили и приняли их невинные души к себе на небеса.
— Как же Эрот понял, что он не бессмертен?
— После Обряда ему становилось всё хуже и хуже. Тело ослабло, а разум помутился. С помощью своей магии он начал вызывать демонов Жуткой Тьмы, чтобы покорить Этару. То было страшное время. Люди, эльфы, гномы вместе с другими народами боролись за право выжить. Было убито сотни тысяч этарцев. Так больше не могло продолжаться. Если бы я не остановила Эрота, жизнь на Этаре закончилась.
— Ты остановила? Разве его убили не старейшины?
Эмпатия истерически рассмеялась.
— Старейшины? Что могла сделать кучка стариков против всемогущего Владыки? Это я подсказала им, как избавиться от сына. Они были всего лишь орудием в моих руках.
Она замолчала и тихо расплакалась. Мне стало жаль эту несчастную женщину. На её долю выпало больше всего страданий, хотя виновник был один — Эрот.
— Но как-то же можно разрушить проклятие?
— Я не знаю. — Обречённо отозвалась эмпатия. — Когда появилась ты с пророчеством илларов, я подумала: «Вот настало время избавления. Эта девушка изменит Драгонию». Но я ошиблась.
Не очень приятно слышать, что в тебе разочаровались. Но я её понимала. Я была спасательным кругом для тонущей Лесты, который вдруг лопнул, лишив её последнего шанса на спасение.
Чувствуя себя полной эгоисткой, я осторожно произнесла:
— Леста, не время об этом говорить, но ты обещала помочь мне. Прости, что говорю об этом сейчас, но… я хочу домой.
— Я понимаю, — она достала носовой платок и вытерла слёзы. — А ты уверена, что твоё место не здесь?
Я ни в чём не была уверена. Но в тот момент это казалось мне единственным верным решением.
— Что ж, каждый волен сам решать, где его место. Езжай в Нельвию и поговори с Теорой.
Похоже, у колдуньи окончательно помутился рассудок. Отправляет меня туда, откуда я начала своё путешествие.
— Не делай таких удивлённых глаз. И я не сошла с ума. Теора расскажет тебе много чего интересного о своей судьбе. Они у вас очень похожи.
— При чём тут её судьба?
Здесь бы со своей разобраться!
— Она сама тебе всё расскажет.
Леста отечески улыбнулась и погладила меня по голове. Всё, сейчас начну истерить.
— Значит, я зря приехала в Драгонию, рисковала жизнью… — дальше следовало добавить: наломала дров, влюбилась в кого не следовало и так далее, и тому подобное.
— Нарин, Теора так же как и я хотела изменить Драгонию. Ведь от этого зависело будущее Нельвии. Раз она послала тебя сюда, значит у неё были на то причины.
— Причины?!
Они манипулировали мною как марионеткой. Пойди туда, сделай то и возможно мы тебе поможем. Я зарычала, не желая сдерживать рвущийся наружу гнев.
— Что всё это значит?
Колдунья откинулась на подушки, и устало произнесла:
— Признаюсь, я никогда не слышала об иных мирах. Но Теоре о них известно больше, чем любому магу или пророку Этары.
— Она меня обманула?! — до меня наконец-то начало доходить, что всё сказанное королевой было гнусной ложью.
— Нарин, Теора — политик. К тому же очень искусный. В первую очередь она думала о своём королевстве. Но теперь ей нет смысла скрывать от тебя правду.
Правду?! За эти два месяца я не услышала ни слова этой треклятой правды!
— Странный у вас мир. Вы питаетесь интригами и ложью, будто хлебом насущным. И в другом не видите смысла своего существования. Люди, эмпаты, эльфы — вы все одинаковые! Наверное, вы заслужили эту войну, раз ничто не может её предотвратить!
Я ушла, обиженно хлопнув дверью. Достали! Скоро их тайны из ушей начнут лезть! И дёрнул же меня нечистый попасть именно в этот мир! Было бы куда приятнее (и полезнее для нервов) очутиться сразу же в раю. Или я на него не заслужила?
Глава 33
Где нет горестей, там нет и радости.
Солнечные лучи игриво скользили по векам, рисуя на них причудливые узоры. Солнце?! Я открыла глаза и с трудом сползла с кровати. Голову почему-то захотелось оторвать и выбросить в окно.
Утро уже вступило в свои права, освещая комнату светом нового дня. На небе ни облачка, словно все эти дни дождя и в помине не было.
Осторожно постучав, из-за двери выглянул Рэй. Неужели? Мы научились правилам поведения. С опаской оглядев комнату и, поняв, что его жизни ничего не угрожает, эльф распахнул дверь настежь и в вразвалочку прошёл к кровати. Рано радовалась. Горбатого могила исправит, а такого как мой друг и та не возьмёт.
— Выспалась? — он критически осмотрел меня, затем пустую бутылку, валяющуюся рядом, и сделал правильные выводы. — Значит, нет.
— Вы уже собрались? — я кое-как поднялась на ноги и почувствовала непреодолимое желание снова сесть. Такое ощущение будто всю ночь пила и до сих пор не протрезвела.
— М-да-а…
— Что?
Рэй взял бутылку и повертел её в руках.
— Уже нельзя выпить перед сном пару бокалов вина?
— Вино? Ты где-то здесь вино видела? — он перевернул бутылку вверх дном и хорошенько потряс.
