артиллерийским позициям с невредимыми и хорошо замаскированными, но зараженными лучевыми пушками. Еще вчера это был опорный пункт обороны. Теперь тут остались трупы застигнутых врасплох отравляющими газами повстанцев.
Мэк и Крюк подошли к орудийной позиции, наткнувшись на нее совершенно внезапно. Буквально за десять метров ее нельзя было распознать не имея спецприборов, настолько хорошо ее скрывала до сих пор активизированная ландшафтная голограмма. Они перемахнули через капонир. Весь расчет застыл в той позе, в которой их застал удушающий газ мгновенного действия. Один облокотился у лафета, его пальцы застыли с дотлевшей сигаретой. Двое застыли во время еды. Еще один стоял у капонира, припавши лицом к квантовому дальномеру. У всех посиневшая, начинающая вздуваться кожа и выпученные обезумевшие глаза.
Выбравшись наверх, напарники принялись рыть могилу тут же — у позиции. Вокруг тем же самым занимались остальные. Рытье большой братской могилы отняло бы намного больше времени. Все хотели поскорее убраться отсюда.
Первым вытащили артиллериста с дальномером, сержанта, судя по знакам различия. Он стоял в полный рост, ноги прямо, руки подогнуты к голове. Этот в могиле занял совсем немного места. Крюк забрал себе его дальномер, который без проблем уместился в полупустой подсумок. С остальными тремя пришлось посложнее. Все они застыли сидя. Мышцы задеревенели и не позволяли распрямить им конечности. Напарники повытаскивали их наверх и примерились к могиле. Все не влезут.
— Выроем еще одну? — приглушено, сквозь противогаз спросил Мэк.
Крюк резко замотал головой и взял в руки лопату. Видя явные его намерения, Мэк перехватил его руку.
— У тебя что, Крюк, совсем твой гребанный чердак снесло? Последние мозги оплыли?
Но слова его не проняли, он вырвал руку, и обойдя первый труп, хорошо отточенным лезвием стал рубить руки и ноги. При каждом ударе слышался глухой стук, как будто лопата загонялась не в плоть, а в дерево. Крови почти не было. Крюк, закончив с первым, бережно подхватил четвертованное тело и так же бережно опустил его поверх уже похороненного. Следом в могилу полетели отрубленные культи.
Мэку захотелось сплюнуть, но не плевать же в противогаз. Он взял свою лопату и последовал примеру напарника.
Когда могила наполнилась, ее хорошенько засыпали землей и утромбовали получившийся холмик. У следующей позиции была вырыта новая могила. Но здесь весь расчет застыл сидя и было их пятеро. Пятым был офицер, сидевший на корточках и в упор смотревший невидяшими глазами в отключившийся дисплей портативного боевого компьютера. Мэк активизировал дисплей, и присев у покойника за плечом, посмотрел, чем занимался тот в последние минуты жизни. Сплошные формулы, расчеты траекторий, метеопараметры, координаты ориентиров и прочее. Насколько Мэк знал, такие расчеты производились при стрельбе с закрытой огневой. Бьющим прямой наводкой лучевым пушкам они были ни к чему. Значит, где- то должны быть позиции реактивных минометов или гаубиц, или «Вузулов», а может быть самоходных тактических ракетных установок.
Пока Мэк возился с компьютером, Крюк уже повытаскивал четверых и вовсю орудовал лопатой. Мэк вскоре к нему присоединился, таща с собой офицера. Первый труп полетел в могилу, следом руки и ноги, Крюк отрубил и голову, ему чем-то не понравилось его лицо.
И тут, совершенно на ровном месте, напарник споткнулся и, крутанувшись волчком, упал на край могилы, придавив лежащее у самого ее края тело. Все случилось за доли секунды. Мэк не понял, что происходит, но реакция сработала моментально, он в два огромных прыжка преодолел пространство до могилы и нырнул в нее, больно ударившись грудью о покойника.
В глазах расплылось, дыхание сперло, носоглотку словно обожгло. Все было мгновенно, секунду — не больше. Но и этого хватило, чтобы понять. Левый фильтр противогаза разворотила пуля. Стрелял снайпер, поэтому выстрелов не было слышно. С усилием подавив подымающуюся в душе панику, Мэк упорядочил мысли и перевернулся на спину.
«Ну вот, и я получил свое, — пришла мысль, — только бы рука не занемела».
Он с силой прижимал ладонь к поврежденному фильтру, жалея, что в случае крайней необходимости ее нельзя будет сменить, да гадая, какую дозу успел получить. Зрение медленно восстановилось, но в груди отдавало болью при каждом вздохе. Носоглотку не переставало жечь. Взгляд остановился на прямоугольнике неба, видимого из могилы, не самом краю которой сползало тело окоченевшего ирианца, придавленное Крюком.
Мэк выматерился, потом еще, но уже дольше и злее, когда труп свалился на него, больно ударив обрубком руки в пах.
Наверху раздалась беспорядочная стрельба.
«Скольких он успел положить? А может, он не один?»
Снайпера заметили поздно. Он завалил еще двух, прежде чем раскрыл свое присутствие. Легионеры залегли, им не давали поднять головы. Снайпер выбрал удобную позицию с хорошим обзором и реагировал на каждое шевеление.
Кракс побежал вдоль траншеи, вырытой в полный рост. Он засек, что огонь ведется из леса, но откуда именно? Потом, пригнувшись, лейтенант пробрался к усу, ломанной кривой вырытому перпендикулярно траншее, и уперся в наблюдательную позицию. Лес был у него за спиной. Но ему был нужен не лес, а огнеметчик, которого оставили на одном из холмиков. Огнеметчика не было видно. А до холма, где он должен находиться, было метров шестьдесят.
«Дерьмо!»
Кракс вызвал пилота гравитолета.
— Борт полсотни семь, легионер Гвир, — ответил тот.
— Это лейтенант Кракс! Подрывай свое корыто и хорошенько прочеши лес огнем!
— Есть!
Гравитолет взмыл метров на десять и дал по лесу пару очередей носовыми лучеметами.
— Не бей в одну точку! Работай по всей площади! И не останавливайся!
Пилот тут же перешел на сплошной веерный огонь, не жалея энергии. А Кракс пожалел, что не оставил в воздушной машине оператора-наводчика. Поддержка орудийной башни сейчас ой как кстати.
Лес загорелся и задымил. Огонь должен был вот-вот поджарить засевшего снайпера. Но тот методично продолжал простреливать местность. Видно, он заранее решил геройски погибнуть. И Кракс отчаянно желал ему в этом помочь.
Пожар охватил густые кустарники и многие кроны деревьев, чем играл на руку лейтенанту и другим легионерам, которые отваживались выглянуть и сделать очередь наугад. Одному из таких храбрецов снайпер прострелил голову. Больше легионеры не высовывались.
«Сейчас!»
Кракс подобрался и выпрыгнул из уса и, что было сил, низко пригнувшись, пробежал метров пятнадцать. Пуля просвистела над ухом. Он вжался в землю и перекатился за кочку. Еще одна пуля вырвала султанчик там, где он упал.
Гравитолет продолжал поливать лес огнем. Повстанец продолжал следить.
Кракс вскочил и прыжками преодолел еще пять метров в сторону, до следующего бугорка. Кажется, он заметил едва различимый огонек выстрела. Значит, у ирианца не стандартное снайперское оружие , а скорее всего приспособленный к этому делу стэнкс. Реактивная пуля, пущенная снайпером, чиркнула бронекостюм в районе ягодиц. Лейтенант неторопливо досчитал до ста двадцати и перекатился, потом резко вскочил и побежал. Еще десять метров и залег.
Снайпер временно потерял интерес к петляющей, словно дичь, мишени и переключился на гравитолет. Одиночными выстрелами он повыводил из строя видеодатчики и оптику, лишив «зрения» пилота. За ослеплением последовало разоружение. Мелкая очередь влупила по незащищенному крохотному узлу бионного накопителя лучемета. Ствол продолжающего вести огонь лучемета перегрелся, и начал оплавляться. То же повторилось и с другим, спаренным с ним. Гравитолет стал бесполезен и беспомощно завис, пока пилот пытался добиться от него повиновения, не сообразив, что причиной всему были повреждения, а не отказ систем.
Расправа с воздушной машиной дала Краксу фору, он уже почти добрался до огнеметчика, но теперь
