тележке, и ухватился руками в перчатках за трос.
— Готов.
Приглушенно загудел электромотор, трос натянулся, и Стэнли начал медленно вползать на тележке в узкую трубу хода. «Я похож на торпеду, которую загоняют в торпедный аппарат», — подумал он. В эту секунду движение прекратилось. Джоан Гренвил тихо сказала Бергену:
— Либо надо быть бездушным кретином, либо им так уж не хватает исполнителей, но отправлять этого мальчика Бог знает куда с таким заданием…
— Ему уже семнадцать, — холодно ответил Берген, — а на войне я видел немало семнадцатилетних солдат.
— Ну конечно, «женщин и детей надо пропускать вперед», — съязвила Джоан. Она забралась на козлы и заглянула в черноту лаза. — Там хватит места еще для одного человека, Стэнли? — крикнула она.
— Конечно, — раскатился эхом голос Кучика.
Джоан посмотрела вниз на Клэр Гудвин и Гаса Бергена и, секунду подумав, сказала:
— Я понимаю, что это важное задание. Если с нами что-нибудь случится, пусть совесть вас не мучит. Помните, что мы пошли на это добровольно.
— Мы не чувствуем себя виноватыми, но будем от всего сердца молиться за вас, — проговорила Клэр. — Удачи вам.
Джоан еще раз оглядела Клэр и Гаса. «Крепкие старички», — подумала она, затем набрала полную грудь воздуха, легла на тележку и обхватила руками трос.
— Готова.
Вновь зашумел электромотор, Джоан медленно вползала в отверстие хода. Сразу стало очень темно. Слышался только хруст резиновых колесиков тележки по бетонной трубе лаза. Слегка поскрипывал трос. Время от времени плечи Джоан касались стенок трубы, и тогда раздавался какой-то шуршащий звук. Джоан откашлялась и тихонько позвала:
— Стэнли?
— Чего?
— Как у тебя дела?
— Хорошо.
— Дурацкие эти тележки, — заметила Джоан.
— Но лучше, чем ползти самому, — с легким смешком ответил Стэнли.
Они замолчали. Светлое пятно выхода осталось совсем далеко, шум электромотора тоже постепенно стихал. Джоан знала, что, стоит ей отпустить трос, она съедет на тележке обратно к Клэр и Гасу. Знала Джоан и другое: она никогда так не поступит.
«Еще несколько минут, и мы будем там», — подумала Джоан. Ее всегда разбирало любопытство по поводу русской дачи.
60
Джордж ван Дорн стоял у окна своего кабинета и наблюдал, как из пустого бассейна в небо поднимаются ракеты фейерверка. Он снял трубку одного из трех полевых телефонов, установленных на широком подоконнике, и постучал по рычагу.
Ответил Дон Лароса, старший пиротехник.
— Как у нас там с ракетами? — спросил ван Дорн.
— Штук триста еще осталось, — ответил Лароса.
— Хорошо. Понизьте высоту разрывов. Мне нужно, чтобы грохота было побольше. В то же время постарайтесь сделать так, чтобы ракеты не давали много света. Но они должны разрываться точно над домом русских. Послушайте, Дон, а труба у вас наготове?
— Конечно, мистер ван Дорн. Можем пустить ее в дело по первому вашему сигналу.
— Будьте готовы ввести ее в действие в полночь. Продолжительность обстрела от шестидесяти до восьмидесяти секунд. За это время нужно успеть выпустить не меньше двадцати мощных зарядов. В конце — с пяток «веселых Питеров».
Дон Лароса повторил указание.
— У меня будет наготове вертолет-амфибия, который сразу же после артналета заберет отсюда вас и вашу трубу. Он высадит вас у пирса Атлантик-Сити. Там тоже все подготовлено.
— Звучит красиво, — отозвался Лароса.
— Я выйду на связь позже. — Ван Дорн повесил трубку.
«Красиво. Чего здесь красивого? — подумал он. — Красиво было бы этой ночью погулять с бабами да поиграть в карты».
— Что такое «веселый Питер»? — спросила ван Дорна его жена Китти, находившаяся в кабинете.
— Это просто военный жаргон, дорогая, — ответил ван Дорн. — Имеются в виду фосфорсодержащие заряды. Они сжигают все подряд.
— Ужасно, у русских такой красивый дом!
— Китти, война — это не игрушки.
— Но она так разрушительна, Джордж. Ты что, действительно собираешься их обстреливать?
Ван Дорн убавил звук в системе, через которую громкая бравурная музыка передавалась к усилителям на лужайке.
— Что? — как бы отвлекаясь от своих мыслей, переспросил он. — Ах, это. Только в том случае, если провалится наша десантная операция. Как с докторами Франком и Пулосом? Они все подготовили?
— Да, в подвале организован пункт экстренной помощи. С ними Джейн Аткинс и Милдред Флетчер. Ведь Джейн и Милдред были медсестрами в женском вспомогательном корпусе сухопутных войск.
— Ну что же, жалко будет их разочаровывать. Ладно, если дело обойдется без раненых, то так и быть, я прострелю себе ногу, — пошутил ван Дорн.
— Белле Лапонте. Она психиатр. Нам нужна ее помощь?
— Почему бы и нет, — хохотнул ван Дорн, — ведь мы все немножко сумасшедшие.
— Я имею в виду, у нее все-таки ученая степень…
— Ладно, Китти, как с медикаментами?
— По-моему, нормально. Во всяком случае, доктор Франк доволен.
Ван Дорн как-то отвлеченно кивнул. Он думал, что еще нужно сделать по плану. Он повернулся к находившемуся в кабинете полковнику Уильяму Остерману, который в молодости служил лейтенантом в отделении УСС в Лондоне:
— Первый этап операции близится к завершению.
Остерман поднял взгляд от разложенных на большом столе схем и аэрофотоснимков русского дома.
— Я тоже так считаю, Джордж. Но наша главная проблема состоит в том, что, если хотя бы одна какая-то группа попадет в передрягу, это спутает все наши планы.
— Будем надеяться на лучшее, Билл. У Пемброука и его людей отличная подготовка, у них большой опыт именно таких «бесшумных» операций. Иногда у меня возникает мысль, уж не телепаты ли они.
Из-за ширмы, отделявшей кабинет от небольшой ниши, появился Уоллис Бейкер, старший компаньон фирмы. В руках у него было несколько листков бумаги.
— Весьма пространный телекс из Объединенного комитета начальников штабов, Джордж, — сказал он.
— Садись здесь, Уоллис, и приступай к расшифровке.
Бейкер устроился за столом, разложив таблицы с кодами. Зазвонил телефон. Взглянув на определитель номера, ван Дорн сразу понял, откуда звонят.
— Дом ван Дорна.
