— Твой ход, — улыбнулся Мазукта и перещелкнул часы. Шамбамбукли, недолго думая, вставил в ленту новостей статью про фермера, который купил слона. Молодой человек прочитал её краем глаза и немного развеселился. С черной клетки, правда, не сошел, но приблизился к самому её краю.
— Ничего-ничего, — проворчал Мазукта и передвинул несколько фишек на другом конце доски. В той же ленте новостей появилось сообщение о крушении самолета над городом, где жили друзья молодого человека. И беспокойство загнало его в самую середину черной клетки. Разумеется, никто из друзей не погиб — по правилам игры, обоим демиургам было строжайше запрещено трогать не только единственную значащую фигуру, но и все, находящиеся на соседних клетках. Число жертв катастрофы действительно впечатляло — но все погибшие были обычными разменными фишками в большой игре. Человек об этом знать никак не мог — и, естественно, волновался.
— Я веду, — самодовольно сказал Мазукта.
Шамбамбукли засучил рукава. Где-то произошло небольшое землетрясение; с полки свалилась телефонная книга и раскрылась на нужной странице, преуспевающий артист прочитал фамилию и вспомнил о старом школьном товарище, позвонил по другому номеру и сказал, что нашел нужный типаж, и в результате уже вечером слегка обалдевшего молодого человека приволокли на пробные съемки. Пробу он, правда, не прошел, но познакомился с та-а-акой артисточкой… И следующие три хода уверенно прошагал по белым клеткам. Мазукта заскрипел зубами и взорвал электростанцию. В больнице погас свет и родная тетя молодого человека умерла во время операции. Поскольку игрок действовал не напрямую, а косвенно, такой ход считался вполне законным. Шамбамбукли устроил извержение вулкана. Мазукта развязал войну. Шамбамбукли сдвинул материковые плиты. Мазукта обрушил в море метеорит. Шамбамбукли испортил канализацию и перекрыл шоссе. Мазукта подтасовал результаты лотереи. Молодой человек, ничего не зная и не понимая, метался с черной клетки на белую и обратно, принося выигрышные очки то одному, то другому игроку.
— Стоп! — скомандовал Мазукта и постучал ногтем по часам. — У тебя упал флажок.
— Да, действительно, — Шамбамбукли, уже потянувшийся было, чтобы остановить лесной пожар, вздохнул и убрал руку. — Кто выиграл?
— Ничья, — сказал Мазукта, — дважды пересчитав результат. — Тебе повезло.
— Значит, ты пока ведешь.
— Да, со счетом 259466782 х 259466228. Сыграем еще раз?
— Опять на щелбан? — вздохнул Шамбамбукли и потер лоб. — Ну давай, еще разок.
Мазукта ткнул пальцем в маленькую фигурку посреди игрового поля.
— Эта пойдет?
— Ну, пусть будет эта.
— Ты начинаешь.
Шамбамбукли внимательно вгляделся в единственную значимую фигуру на этот кон. На мгновение задумался, подбросил на дорогу маленькую блестящую монетку и включил часы.
— Я ведь вовсе не хотел ничего такого творить! — оправдывался демиург Шамбамбукли. — Думал обойтись всего парой фраз, что-нибудь эдакое, лаконичное и многозначительное. Скажем, «да будет Свет!» — и всё, и хватит. Одно речение, максимум два. Ну ладно, пускай десять, но не больше того! А оно как пошло-поехало…
— Сейчас я буду творить, — предупредил демиург Шамбамбукли.
— А что именно? — заинтересовался демиург Мазукта.
— Не важно. Что-нибудь. У меня сегодня креативное настроение, не успокоюсь, пока чего-нибудь не натворю.
— Ну приступай, — Мазукта сел поудобнее и принялся наблюдать за работой товарища.
Шамбамбукли почесал нос. Потеребил себя за ухо. Потянул за губу. Помассировал веки.
— Рекорда скорости ты уже не поставишь, — заметил Мазукта, посмотрев на часы. — Шестнадцать пикосекунд прошло.
— Сейчас… крутится какая-то фраза, никак не могу сформулировать.
— Да будет Свет, — подсказал Мазукта.
— Ты бы еще предложил «жили-были»! — фыркнул Шамбамбукли. — Я хочу что-нибудь новое, оригинальное.
— Да будут Макароны, — не задумываясь, предложил Мазукта.
— Почему макароны?!
— Да так… Ново, свежо. До сих пор такого никто не говорил. Новое Слово в Творении.
— Какое же оно новое? Макароны — это макароны…
— Ну тогда да будет хрымбель.
— Чего?!
— Хрым-бель. Это точно новое слово, я сейчас придумал.
Шамбамбукли снова почесал нос.
— Как-то подозрительно звучит… он вообще кто такой? Или что такое?
— Не знаю, — беспечно пожал плечами Мазукта. — Сотвори, посмотрим.
— Не хочу хрымбель, — насупился Шамбамбукли. — Ты его придумал, ты и твори.
— Это у тебя настроение креативное, — напомнил Мазукта. — А у меня — созерцательное.
— Ну вот и созерцай молча. Не подсказывай.
Шамбамбукли принялся нервно расхаживать из угла в угол.
— Да будет е равно мс квадрат?.. Да не будет… Будет или не будет… вот в чем вопрос… Да будет Свет и Тень?.. Да не будет фотон иметь массу покоя?.. Да будет Всё-И-Сразу?..
— Так не бывает, — зевнул Мазукта.
— Знаю! — огрызнулся Шамбамбукли. — Не мешай. Хрымбель, хрымбель… и откуда ты его выдумал, такой?
Мазукта сотворил свежую газету и демонстративно принялся листать.
— Да будет… да будет…
— Ты, главное, про хрымбель не думай, — посоветовал Мазукта.
— Я и не думаю!
— И про макароны тоже.
— Да замолчи ты уже!
— Да я что, я молчу. Мне-то какая разница, розовый он там, или зеленый…
— Кто?!
— Хрымбель. Да ты не отвлекайся, твори.
— Да будет…
— Хрымбель, — пробормотал Мазукта.
— Ты можешь помолчать?! — взвился Шамбамбукли.
— Да это я не тебе. Так просто, размышляю вслух.
Шамбамбукли сосчитал до десяти, сделал глубокий вдох и выдох, и медленно разжал кулаки.
— Я. Пытаюсь. Что-нибудь. Сотворить. Не. Мешай. Пожалуйста.
— Да я и не мешаю, — пожал плечами Мазукта. — Я наоборот, всячески стараюсь помочь.
— Не надо.
— Как скажешь.
Шамбамбукли снова принял сосредоточенное выражение лица.
— Да будет…
— Кхе-кхе, — отчетливо прокашлялся Мазукта.
— Да будет… ммм… гррр!
— Проблемы? — участливо спросил Мазукта.
— Б-бу…дет… све…ве…
— Свет? — догадался Мазукта. — Ну что ж… Тоже неплохо. Классический дебют. Это, конечно, не то, что…
