не отраву какую-нибудь съест, а полезную пищу.
Когда бабушка встала, Егор уже последнюю порцию доглатывал. Он быстро смял обёртку и выбросил в мусорное ведро.
— Почему ты такой бледный? — испугалась бабушка.
— Ничего не бледный, — ответил Егор и почувствовал, что голова начинает кружиться, а в животе бурлит, как в котле. «Расту, наверное», — подумал он.
— Глаза у тебя туманные, — опять испугалась бабушка. — Она потрогала лоб. — Уж не температура ли?
— Нет, бабушка, не температура, — тихо произнёс Егор. Говорить громко не было сил, губы не слушались.
Бабушка не знала, что и делать. Раздела, уложила его в постель. Егор тихо стонал. Живот вздулся, стал упругий, как мяч. Дрожжи там, видимо, поднимались.
— Ой, тошнит!
Бабушка притащила тазик, и его тут же вырвало.
— Да не отравился ли ты чем? — охала бабушка. — Молочка, молочка попей! — Она приподнимала его голову и поила молоком.
В животе так бурлило, что даже бабушка слышала. Перед глазами плыли стены, как будто он был не в своей комнате, а в каком-то шаре, и этот шар медленно вращался.
«Не иначе Затейник притягивает, — догадался Егор. — Не даёт мне расти».
— Ты полежи минуточку один, — сказала бабушка, — а я Аркашку за врачом пошлю. Он мигом слетает.
— Пусть Арканя Затейника позовёт, — прошептал Егор.
— Какого затейника?
— Он знает. Никакие врачи мне, бабушка, не помогут.
— Бредишь ты, видать, Егорушка! — ещё больше испугалась бабушка.
Егора снова начало тошнить. Потом стало полегче. Он в изнеможении закрыл глаза и задремал. Даже не слышал, как приехали с ярмарки весёлые мама и папа, и как ужаснулись, увидев внезапно заболевшего Егора, и как побежали за врачом, хотя за ним «улетел» Арканя.
Пока врач собирался, Арканя уже был у Егора.
— Егорка, это правда, что ты умираешь?
— Правда, Арканя.
— Не умирай, Егорка! — всхлипнул Арканя.
— Не реви, — сказал Егорка. — Я уже, наверное, не умру. У меня опять с животом что-то. Ты позови Затейника, как он притяжение снимет — я тут же поправлюсь.
— Я его недавно видел! Наша Тонька домой прибежала, зыркнула на меня глазами. Говорит: «Во всем лесу всего четыре гриба нашла!» Я в окно глянул, а на углу Затейник прохаживается! Понятное дело: вот живот-то у тебя и подвело, посинел ты сразу.
— Не хочет он, Арканя, чтобы я вырос. Даже дрожжи не помогли…
Но не успел Егор рассказать другу про дрожжи, как он их ел и мучился, — пришёл врач в белом халате, белой шапочке и в очках. Он осмотрел Егора со всех сторон, велел язык показать. Язык ему не понравился. Да и Егор тоже не очень понравился. Доктор так и сказал:
— Он мне не очень нравится.
Мама, папа, бабушка смотрели на врача и ждали, что сейчас он скажет ещё что-нибудь похуже.
— Что ты ел? — спросил врач Егора.
— Пирожки с малиной, — прошептал Егор.
— Мы вместе ели, — подтвердил Арканя.
Бабушка сказала, чтобы Арканя не вертелся под ногами, а шёл лучше домой.
— Егорка, я мигом! — сказал Арканя и убежал.
— Что он ещё ел? — спросила мама бабушку.
Бабушка не знала, что и ответить, как признаться, что она уснула, а когда проснулась, Егор был уже бледный. Но всё-таки она призналась:
— Задремала я, в это самое время что-то и произошло.
— Ну как ты могла! — Мама утёрла слезы.
Бабушка чувствовала себя очень виноватой. И Егору так жалко её стало! Ведь на самом деле она была ни в чём не виновата.
— Не ругайте бабушку! Это я сам…
— Что сам? — спросили все в один голос.
— Сам съел.
— Что?!
— Дрожжи. Чтоб вырасти как на дрожжах.
Папа засмеялся. Мама на него с осуждением посмотрела: ребёнок при смерти, а он смеётся. Бабушка всё поняла и почувствовала себя уж совсем виноватой: это она о дрожжах так неосторожно сказала, она разрешила посуду убирать, сметану в холодильник ставить.
— Нельзя детей распускать, — строго сказал врач. — За ними надо следить да следить. Глаз с них не спускать. Тогда и не будет несчастных случаев. Так-то!
— Дрожжи даже полезны, — сказал папа. — Чирьев не будет. У него бывают чирьи.
— Он керосином горло прополоскал — ангину как рукой сняло, — сказала бабушка.
— При чём тут ваш керосин! — обиделась мама.
Врач укоризненно покачал головой. Он недавно читал лекцию для родителей, на которой было очень мало народу. И вот результат: у мальчика отравление по недосмотру родителей.
— Завтра в школу не пускайте, — сказал он и выписал какой-то рецепт.
Только врач ушёл — появился Арканя, а вслед за ним… Затейник.
— А, это вас зачем-то Егор звал, — вспомнила бабушка Затейника.
— Проходи, Костя, — удивлённо сказал папа.
Затейник старательно вытер ноги, снял кепочку в горошек, сунул её под мышку и пошёл к Егору. Мама на него растерянно посмотрела: что ещё за незнакомый гость?
Затейник присел на табуретку около кровати, внимательно посмотрел на Егора.
— Ну, выкладывай, что с тобой стряслось.
— Дрожжи он съел, — сказала бабушка. — Хотел побыстрее вырасти.
Арканя облегчённо вздохнул: не умрёт Егорка с дрожжей! Затейник прикрыл дверь в спальню. Видимо, секретный разговор будет.
— Не думал я, что ты такой глупый, — сказал он.
— Почему глупый? — Егору это не понравилось.
— Если бы с дрожжей росли, то все бы их ели. С детства бы всех дрожжами кормили.
— Так никто не знал! А я открытие сделал.
— Хочешь, я тебе кое-что по секрету скажу?
Егор кивнул. Ещё бы! Неужели Затейник решил во всём признаться? Арканя придвинулся поближе к Егору: не известно ещё, какой они сейчас секрет услышат.
— С дрожжей не растут, — сказал Затейник. — Но с них ужасно толстеют.
— Толстеют!? — изумился Егор.
Неужели он растолстеет? Придёт в школу — и за парту не влезет. Придётся на ногах стоять или на стуле рядом с партой сидеть. «Тарантин! — воскликнет Елена Васильевна. — Что с тобой? Зачем ты так много ешь?»
— Значит, я толстым стану? — спросил Егор упавшим голосом.
— Тебя ведь вырвало?
— Вырвало.
— Значит, не потолстеешь. Дрожжи не успели подействовать. Кстати, живот больше не болит?
— Не болит, — сказал Егор. — Тут же перестал.
Он не уточнил, когда «тут же». Ясно — как только Затейник явился. Затейнику тоже всё было ясно.
