Бард, сын Хаскульда, оставался дома со своим отцом. Дел по хозяйству было у него не меньше, чем у Хаскульда. Мало что говорится здесь о дочерях Хаскульда. Но и они оставили потомство.
Олав, сын Хаскульда, теперь вырос и стал красивее всех людей, которых когда-либо видели. Отменными были его оружие и одежды. Мелькорка, мать Олава, жила в Мелькоркустадире, как было написано раньше. Хаскульд заботился о хозяйстве Мелькорки меньше, чем прежде. Он говорил ей, что это не в меньшей степени дело ее сына Олава, а Олав сказал, что окажет ей такую помощь, какую только сможет. Мелькорка полагала, что Хаскульд постыдно обходится с ней. Она обдумывала, как бы совершить что-нибудь такое, что Хаскульду было бы не по душе. Больше всего помогал Мелькорке в ее хозяйстве Торбьярн Хилый. Он предложил ей стать его женой, после того как она некоторое время там прожила, но Мелькорка отклонила сватовство.
У причала в Бордейре, в Хрутафьорде, стоял корабль. Его хозяином был Арн. Он был дружинником конунга Харальда, сына Гуннхильд. Мелькорка завела речь со своим сыном Олавом, когда они были вместе, о том, что она хотела бы, чтобы он отправился в дальние края навестить своих знатных родичей:
– Потому что я сказала правду, что Мюркьяртан мой отец и что он король ирландцев. Тебе теперь легко попасть на корабль в Бордейре.
Олав сказал:
– Я уже говорил об этом с моим отцом, и он не очень к этому склонен. Да и имущество моего приемного отца таково, что оно состоит больше в землях и скоте, чем в исландских товарах.[12]
Мелькорка ответила:
– Я не хочу, чтобы тебя продолжали называть сыном служанки, и если путешествие задерживается из- за того, что у тебя, как ты полагаешь, не хватает богатства, то я скорее соглашусь выйти замуж за Торбьярна, если это даст тебе возможность отправиться в путешествие, потому что я надеюсь, что он, получив мое согласие, ссудит тебя товарами, в которых ты нуждаешься. Хорошо и то, что Хаскульда постигнут таким образом два огорчения, когда он узнает обе вести: что ты отправляешься в путешествие и что я выхожу замуж.
Олав сказал матери, что на то ее воля. Затем Олав сказал Торбьярну, что он хотел бы взять у него в долг товаров и готов отблагодарить его. Торбьярн ответил:
– Это может случиться, только если я получу согласие Мелькорки. Мне думается, что тогда мое имущество будет в твоем распоряжении.
Олав сказал, что все будет так, как следует. Тут они обсудили все, что было нужно, и договорились, что все это должно произойти втайне.
В беседе с Олавом Хаскульд сказал, что он должен поехать с ним на тинг. Олав ответил, что не может поехать из-за дел. Он сказал, что хочет построить загон для овец близ Лаксы. – Хаскульду понравилось, что он хочет трудиться по хозяйству. Затем Хаскульд отправился па тинг, а в Ламбастадире[13] стали готовиться к свадьбе. Олав один заключил брачный договор. Олав получил вперед тридцать сотен в товарах и не должен был ничего за это заплатить. Бард, сын Хаскульда, был на свадьбе. Он был с ними в сговоре. И когда празднество закончилось, Олав отправился к кораблю, обратился к его хозяину Арну и договорился о месте на корабле. Прежде чем Мелькорка рассталась с ним, она передала Олаву большой золотой перстень и сказала:
– Это сокровище подарил мне мой отец на зубок, и я думаю, что он узнает его, если увидит.
Еще вложила она в его руку нож и пояс и попросила его передать это ее приемной матери.
– Я полагаю, что она признает эти вещи, – сказала она.
И еще сказала Мелькорка!
– Я тебя хорошо снарядила, как только могла, и научила тебя говорить по-ирландски, так что тебе будет безразлично, где бы ты ни оказался в Ирландии.
После этого они расстались. Когда Олав взошел на корабль, сразу поднялся попутный ветер, и они вышли на парусах в море.
XXI
Вот Хаскульд возвращается домой о тинга и узнает эти новости. Они ему совсем не нравятся. Но так как в дело были замешаны его родичи, он успокоился и оставил все как есть.
Олав со своими спутниками плыл с попутным ветром и достиг Норвегии. Арн стал уговаривать Олава отправиться ко двору конунга Харальда. Он говорил, что конунг оказывает великие почести многим мужам, которые ни в чем не превосходят Олава. Олав сказал, что согласен на это. Олав и Арн отправились тогда ко двору и встретили там хороший прием. Конунг тотчас принял Олава как знакомого, из-за его родичей, и предложил ему остаться у него. Гуннхильд оказала Олаву большое внимание, как только узнала, что он племянник Хрута. Но многие люди говорили, что она была бы рада беседовать о Олавом, даже если бы он не был обязан этим кому-нибудь другому.
Олав стал печален, когда зима шла к концу. Арн спросил, что его печалит. Олав ответил:
– Я намереваюсь отправиться на запад за море, и для меня было бы очень важно, если бы ты устроил так, чтобы эта поездка состоялась в течение этого лета.
Арн попросил Олава не помышлять об этом и сказал, что не знает, будут ли корабли, которые отправятся на запад за море. Гуннхильд вошла, когда они беседовали, и сказала:
– Я слышу, что вы говорите так, как никогда прежде не бывало, – ваши мнения расходятся.
Олав приветствовал Гуннхильд как подобает, но не прервал беседу. Затем Арн ушел, а Гуннхильд и Олав продолжали беседу. Олав сказал о своем намерении и объяснил, как для него важно, чтобы путешествие совершилось. Он сказал, что, как ему точно известно, король Мюркьяртан отец его матери. Тогда Гуннхильд сказала:
– Я достану тебе средств для этой поездки, так что ты сможешь поехать с таким великолепием, какого только пожелаешь.
Олав поблагодарил ее за эти слова. Затем Гуннхильд велела снарядить корабль и собрать людей. Она попросила Олава сказать, сколько людей он хочет взять с собой на запад за море. Олав сказал, что ему нужно шесть десятков человек, и прибавил, что для него главное, чтобы они походили больше на воинов, нежели на торговых людей. Она сказала, что все так и будет. Но один только Арн назван из тех, кто отправился с Олавом. Все люди были хорошо снаряжены.
Конунг Харальд и Гуннхильд проводили Олава на корабль и сказали, что к той дружбе, которую они к нему питали, они добавляют еще пожелание, чтобы их удача сопровождала его.[14] Конунг Харальд добавил, что это им нетрудно, поскольку из Исландии не появлялся при них человек более статный и красивый. Тут конунг Харальд спросил, сколько ему лет. Олав отвечал:
– Теперь мне восемнадцать лет.
Король сказал:
– Такие, как ты, – это люди выдающиеся. Ведь ты еще недавно вышел из детского возраста. Ты должен нас посетить сразу же по твоем возвращении.
После этого конунг и Гуннхильд пожелали Олаву счастливого пути. Затем Олав и его люди взошли на корабль и немедленно отплыли.
Тем летом погода им не благоприятствовала: стояли густые туманы, а ветер, если и был, то слабый или противный. Их далеко отнесло в море. Почти все, кто был на корабле, думали, что они сбились в море с пути. Наконец случилось так, что туман рассеялся и поднялся ветер. Тогда поставили паруса и начали совещаться, где лежит Ирландия, и не могли договориться об этом. У Арна было одно мнение, но большая часть людей возражала ему и говорила, что Арн совсем сбился с пути. Они говорили, что решение должно принадлежать большинству. Затем предложили решить Олаву, но Олав сказал:
– Я хочу, чтобы решение принадлежало тем, кто разумнее других. Потому что я считаю, что совет неразумных людей тем менее нам пригоден, чем больше их соберется вместе.
После того как Олав это сказал, спор прекратился, и Арн теперь решал, куда направить корабль. Они шли под парусами и день и ночь, и ветер все время был слабый. Однажды ночью случилось, что сторожевые люди вскочили и велели всем подняться как можно быстрее. Они сказали, что видят берег так близко перед собой, что корабль чуть не уткнулся в него. Парус был поднят, и дул совсем слабый ветер. Люди сейчас же поднялись, и Арн велел переменить паруса и изо всех сил постараться увести корабль от
