— Выходит, все еще впереди! — тут дядя Коля даже повеселел, похлопал Васю по плечу.
Никаких оснований к хмурости не было. Папа с дядей Колей это поняли. Они пошли снова поздравлять тетю Фису.
Про Васю все забыли. Он как следует наелся (хорошо бы каждый день были свадьбы!) и побежал на улицу. Они договорились с Костей Гвоздиковым встретиться у ротонды.
Слегка подморозило. Небо было холодное, голубое. И на этом голубом небе вырисовывались черные ветви деревьев. Вася бежал вприпрыжку и напевал:
Костя еще не пришел. Вася забрался на ротонду. Он стал рассматривать, как крутится колесо обозрения. Оно поворачивалось против часовой стрелки, как будто двигалось в обратное время.
В одной из люлек, опустившихся к земле, Вася увидел знакомую голубую курточку и вязаную белую шапочку с помпончиком. Яна! А рядом с ней — Ромка Кузаков!
Вася спрятался за колонну. Почему он подумал, что Яна только с ним каталась на колесе? Как всегда, она его дурачила. «Страшно, ой страшно!» И он поверил! С Ромкой, наверное, ей тоже было страшно.
Нет уж, прятаться он не будет! Вася вышел из-за колонны. Пусть она его увидит и покраснеет. И правда, она его увидела, толкнула Ромку.
Вася спрыгнул с ротонды, подошел к ним.
— Ты что, следишь за мной? — спросила Яна и при этом посмотрела на Ромку.
— Ты ведь не иностранная разведчица.
— А ты чего все время нос задираешь? — спросил дружелюбно Ромка.
Вася удивился его тону, но ничего не ответил.
— Мы с тобой можем корешить, — сказал Ромка. — Идет? — и подал ему руку.
— Не идет, — ответил Вася и руки ему не подал.
Ромка насупился.
— Ну, Пушкин! — сказал он и дернул Васю за воротник.
— Будем драться? — спросил Вася.
— Ты свое получишь, когда время придет. Пошли! — и он кивнул Яне.
Яна, видимо, не знала, что делать. Она потопталась на месте и все-таки пошла за Ромкой.
Вася сел на ступеньку ротонды. Яна оглянулась, помахала ему рукой, но ответа не получила.
На клумбах лежали замерзшие астры.
Вася еще не знал, что ему пришло письмо с Камчатки от семьи Гусевых.
На Камчатке в этот день стояла ветреная погода. А вулкан, который преспокойно спал много лет, загудел.
