реальную стоимость.
Что я могу?
Ничего.
– Тэдди, сынок, – негромко позвал Фомин.
Хлопнул выстрел. Шарик ударил девочку в грудь. Разлетелся оранжевым пятном.
Ксения посмотрела на свою заляпанную куртку и сухо озвучила:
– Мудак!
Экран погас. Опять превратился в панорамное окно.
– Отважная девочка, – усмехнулся Фомин, – Отважная, но глупая. Они все глупые в этом возрасте.
Я закрыл глаза.
Снова ощутил боль под повязкой. Но хуже, чем боль – холодок безнадёжности.
Ей не уцелеть. При любом раскладе.
Даже если я сумею убедить, что мне на неё плевать.
– Зачем? – выдавил Геннадий – Зачем… вы так, Юрий Петрович?
Он всё ещё сидел на полу, тяжело прислонившись к креслу.
– Я? – удивился Фомин, – А своей вины ты не чувствуешь? Покрываешь тех, кто отравляет ненавистью таких сопляков!
– Да, – легко согласился Геннадий. По щекам его текли пьяные слёзы, бородка и усы торчали неряшливыми клочьями, – Я… я – виноват. Но что мы им оставили, кроме ненависти?
Хозяин скомандовал Валдису:
– Наш друг утомлён и сегодня останется ночевать. Пусть его разместят в «Золотых апартаментах».
Когда два «нибелунга» аккуратно выводили Геннадия, тот обернулся:
– Не сдавайте её в «охранку»… Под мою ответственность. Как главы районной управы.
– Всё, что в моих силах, – кивнул Фомин, – Иди спать, Гена…
Стальная дверь мягко захлопнулась. И Юрий Петрович опять уставился на меня:
– Телятина была вкусная? Добавки не хотите?
Баз хмыкнул.
Где-то в моей груди колыхнулась ярость. И опять застыла тёмным осадком.
– Не надо так смотреть, – сказал Фомин, – Я – не маньяк. И никакого удовольствия от этого не испытываю.
– Конечно, – хрипло озвучил я, – Спасибо за всё.
– За что?
– За вкусный ужин. Но, боюсь… мне тоже пора. Ваши ребята не подбросят до Уручья?
Баз усмехнулся:
– Да, какие вопросы! Правда, Юрий Петрович? Вчера у нашего друга был тяжёлый день… Если не ошибаюсь, вы ехали из Еленовки?
– Да, – подтвердил я.
– Наверное, у вас там родня? – вкрадчиво спросил очкастый.
– Тётка. Старая, больная. Кроме меня некому заботиться.
– Как это благородно, – похвалил Баз. Шагнул ближе и ласково глянул сквозь прямоугольные линзы:
– Старым людям надо помогать. Только маленькая неувязка. В Еленовке никого нет. Уже два дня.
Фомин кивнул:
– Деревню эвакуировали. Сразу после устюгинской бойни.
– Неужели? – удивился я, – Бедная тётя. Без меня ей будет трудно.
Я потянулся к бутыли. И неторопливо налил себе минералки. Также неторопливо выпил.
– Обидно прокалываться в мелочах, – понимающе вздохнул Баз.
– О чём это вы?
Пресс-секретарь зыркнул на Фомина:
– Кажется, он не ценит нашу доброту.
– А я думаю, мы сработаемся.
– Конечно, – согласился я, – Будет легко копать картошку вместе с такими приятными людьми…
– Мы найдём и более интересные занятия, – усмехнулся Фомин.
– Откуда такая уверенность?
– Просто мы – разумные люди. А ты, Денис Воронин – не похож на героя Сопротивления.
Комната слегка качнулась… Будто где-то внизу, рядом с моим стулом раскрылась зияющая пустота.
Я моргнул, отгоняя наваждение. Опять автоматически потянулся к бутыли с минералкой.
Это плохо, когда враг знает о тебе больше, чем ты сам.
«Денис Воронин?»
Оказывается у меня есть фамилия…
– А может по рюмке коньяка? – предложил Баз, – За наше случайное знакомство.
– Вы много пьёте. Не боитесь, что ваша печёнь превратится в паштет?
– Что я, гусь?
– Тогда, по двадцать грамм.
Выпьем и поговорим. Узнаем всё, что им известно о «Денисе Воронине». Человеке с непредсказуемым прошлым…
Сколько же я валялся в отключке?
Со времени боя в Устюгино прошло минимум трое суток.
И не меньше четырех – с тех пор, как я разбежался с Ксюшей.
Баз разлил коньяк. Мы чокнулись рюмками:
– За встречу!
Огненная влага прошла внутрь. Следом – пара долек тонко нарезанного лимона.
– Хороший коньяк, – похвалил я.
Фомин глянул исподлобья:
– Кто она тебе?
Я удивлённо вскинул брови. Юрий Петрович усмехнулся:
– Значит, никто?
Я попробовал пожать плечами и сморщился от боли. Озвучил равнодушно:
– Даже собаку жалко. Тем более человека.
– Ты – добрый.
– Ага, – кивнул Баз, – Он вообще мягкосердечный. Когда никого не убивает.
– У всех у нас бывают трудные дни, – вздохнул Фомин, – И в принципе, я могу отпустить соплячку. После.
– После чего? – прищурился я.
– После того, как мы станем партнёрами.
– Наверное, с кем-то меня путаете. Чем я могу быть вам полезен?
– Денис, Денис… – качнул он головой, – Давай, сэкономим время.
– Куда мне спешить?
Фомин встал и шагнул взад-вперёд по комнате. Обернулся:
– Рассчитываешь, что передам тебя в «охранку»? Не надейся. Кончится всё здесь!
– Опять говорите загадками. А я – простой человек…
– Неделю назад обычный человек, Денис Воронин, пересёк украинско-московскую границу. Вполне легально – это есть в полицейских файлах. С документами гражданина Великобритании. А спустя короткое время, в одном из районов бывшей России неслыханно активизируется деятельность террористов… Сколько вы угробили «оборонщиков», простак?
За меня ответил Баз:
– Общие потери – тридцать пять убитых и двадцать шесть раненых. Трое считаются пропавшими без вести.
