во все глаза. Правда, так ничего и не видел…
А старик говорил. И был он теперь тем самым тысячелетним стариком, которого кому-то стоило бояться, кому-то – уважать и уж которого точно следовало слушать.
– …Ты пришел потому, что так было решено. Я долго думал. Очень долго. Я начал думать над этим еще задолго до твоего рождения. Не имея в виду даже тебя именно. Но кто-то должен был прийти. Кто-то с Земли. Ведь для меня, так же как и для тебя, Земля – это не просто космический парадокс, ошибка Машины или заселенный людьми огромный мусорный бак. Нет. Земля – это Земля. И так должно оставаться вовеки.
…Может быть, все и дальше оставалось бы на своих местах, но люди сами сделали все возможное, чтобы нарушить хрупкое равновесие в своем уникальном доме.
…Они с бешеной скоростью развивают науку, познавая все новые способы разрушения собственной среды.
…Они самозабвенно разрушают собственную живую поверхность в жажде наживы, думая, как суметь побольше соскрести со своей планеты нужных и ненужных им ресурсов.
…Пройдет немного времени – и они найдут силы и возможности, чтобы пробить хрупкую оболочку своей сферы – и страшная тайна откроется им. Рухнут все иллюзии, человечество обратится в панику, и без того зыбкий порядок обернется в хаос.
…Но еще раньше, сами не заметив того, они станут безмозглым инструментом в руках куда более хитрых и опытных существ, чем они сами. Все людские достоинства вкупе с пороками пойдут на службу более сильным.
…Ведь у людей есть немало уникальных качеств, которые невозможно культивировать в обжитой и благополучной Галактике. Этим качествам давно поражаются здесь, в Междумирье, где никто не знает и не может знать места, откуда и каким образом он попал сюда.
…Но кое-кому известно больше прочих. И те, кто обладает властью в Галактике, уже обратили жадные взоры на чудной шарик, населенный совершенно дикими и непредсказуемыми существами. Может быть, кого-то вдохновил пример падения земной Римской Империи, и теперь людям отведена роль всесокрушающих варваров, выпущенных на изнеженные равнины цивилизации? Жалкая кучка людей уже успела побывать в не очень обжитой части Галактики, в Междумирье – и здесь уже нет былого спокойствия. Что же будет дальше?
…Но беспокоит меня вовсе не судьба этого огромного скопища обитаемых миров. Их обитатели достаточно мудры, чтобы справиться с мелкими неурядицами. А вот волнует меня одна маленькая планетка на окраине Галактики, противоречивая, не очень благополучная, возможно, вздорная, но… Но только в ней мне видится смысл существования всех прочих миров.
…Почему? На это нет простого ответа. Но за тысячу лет начинаешь не просто понимать, но и чувствовать истину. А может, это просто ностальгия? Память о той Земле, которой я уже никогда не увижу и которая, по сути, стала забытой историей? Это не имеет значения. Я должен сделать все, что в моих силах, для этой планеты.
…Но одному мне уже не справиться.
…Итак, я сделал первый шаг: я открыл существование Земли для всех существ Галактики. Это не так много из того, что требует благополучие нашей с тобой планеты. Но сделать людей Земли своей собственной игрушкой кое-кому теперь будет непросто. По моей просьбе Машина наделила правами собственника брошенного болида, как теперь называют эти сферы, простого землянина. Зачем? А затем, что кто, как не землянин, больше всех заинтересован в спасении своего дома? И я попросил Машину привести тебя ко мне.
…И вот ты здесь. Надеюсь, Машина сделала правильный выбор…
Илья слушал эту речь, не зная, как на нее реагировать – верить ли ему, смеяться, склоняться в почтительности перед этим человеком? Ничего не хотелось делать. Он вдруг почувствовал, что устал. Устал от этого похода неизвестно куда, неизвестно за чем. Хотелось плюнуть на все, протереть как следует глаза – и проснуться.
Но старик поставил перед ним дымящуюся чашку чая, Илья ощутил приятный запах, тепло пара, и понял, что проснуться ему не удастся. И придется продолжить свой удивительный и непростой путь.
– Как же вы видите спасение Земли? – тихо спросил Илья. – Видимо, вы продумали все гораздо лучше, чем мы со своим жалким воображением. Звездные гонки и все такое…
– Это у кого жалкое воображение? – прищурился старик. – У Ксении? Это, брат, ты загнул…
– А, вы и ее знаете… – безо всякого удивления промямлил Илья. – Ну да, вы же все знаете…
– Знать все не в состоянии даже Машина, – усмехнулся старик, – а знает она многое, поверь мне. Что же касается Ксении… Хм… Именно она натолкнула меня на мысль о Звездных гонках…
– Что? – усмехнулся Илья. – Так Звездные гонки – это и есть тот самый грандиозный план по спасению Земли? А я-то думал, что вы действительно придумали нечто невероятное.
– А что может быть невероятнее скоростного управляемого полета на населенной планете? – прищурился Прокопыч. – Да так, чтобы никто из ее жителей ничего не заметил?
– Погодите, – воскликнул Илья. – Так Ксения с самого начала знала, что я попаду к вам? Чего ж она комедию ломала…
– Ксения не знала и не знает ничего больше того, что известно тебе. Просто Машина именно так рассчитала твой путь. Я могу только предполагать, что это великое устройство Мэтров учитывало невероятное количество различных факторов. В том числе и сексуальный…
– Чего? – шмыгнул носом Илья и вдруг покраснел.
– Вот, – удовлетворенно произнес Прокопыч, – дедушка старенький, он все знает…
– Да ничего вы не знаете! – запальчиво возразил Илья, вспомнив тот самый мимолетный поцелуй.
– Ага. Угу. Конечно, ничего не знаю, – невинно произнес Прокопыч и ловко сменил тему. – Так вот, Звездные гонки как довольно опасное действо меня тоже очень смущают. Но Машина не видит других столь эффективных способов для Земли заявить о себе. Я не знаю пока, с чем это связано. Могу только предположить, что с возможными кознями третьих сил, которые свели бы на нет все наши прочие усилия.
– А что это за третьи силы?
– Я не знаю. Машина не знает прямого ответа. Видимо, она обязана этим силам, и платит им молчанием.
– Как это возможно? Это же просто машина!
– Это не просто машина. Это – Машина. И я обладаю такими знаниями и ее поддержкой только потому, что, в свою очередь, смог быть ей полезен. Машина очень ценит симбиоз. И никогда не предает своих честных симбионтов.
– Так вы знаете, что такое – эта Машина?
– Знаю, – прищурившись, ответил Прокопыч. – И мое молчание по этому поводу – одна из составляющих моих бонусов в системе информационного обмена этого мира…
Пока Илья пытался осмыслить последнюю фразу по поводу «системы информационного обмена», Прокопыч встал со своего плетеного кресла, подошел к окну и, заложив руки за спину, устремил взгляд вдаль. Туда, где за границами его маленького оазиса синела безрадостная бесконечность Пустоты.
Старик молчал, и Илья боялся нарушить эту тишину. В молчании этого человека заключалось больше, чем во всей памяти Ильи вместе с друзьями и всеми, кого он успел узнать в этой жизни. Возможно, сейчас решалась и его судьба. А может, и маленькой сферы по имени Земля…
– Так, значит, Ханз хотел узнать, откуда берутся игрушки Мэтров? – произнес Прокопыч, и в этих словах Илье почудилась угроза. – Что ж, считай, что ты уговорил меня показать это место.
Илья судорожно сглотнул. Ни о чем таком он еще не просил. Сказать по правде, он вообще забыл о том, что прибыл на этот Дырявый камень с заданием от хитрого инопланетянина (или иноповерхностянина, что ли?)
– Ну, что ж, – продолжил старик, – мы отправимся туда. Тем более что тебе необходимо кое-что для участия в этих сумасшедших гонках. А мне не хотелось бы, чтобы ты расколошматил Землю из-за какой-то дурацкой случайности. Потому что в таком случае рихтовка, боюсь, планете не поможет…
5
