Он их сердцам не причинял мученья.Как воск податлив, но как мрамор строг,Он сохранял надолго увлеченьяИ, по законам добрых старых дней,Был тем верней, чем дама холодней.
XXXV
В такого долго ль женщине влюбиться,Пускай она бесстрастна, как мудрец!Надежды нет, что Беппо возвратится,Как ни рассудишь — он уже мертвец.И то сказать: не может сам явиться,Так весточку прислал бы наконец!Нет, муж когда не пишет, так, поверьте,Он или умер, иль достоин смерти!
XXXVI
Притом южнее Альп уже давно,Не знаю, кто был первым в этом роде,В обычай двоемужье введено,Там cavalier servente[11] в обиходе,И никому не странно, не смешно,Хоть это грех, но кто перечит моде!И мы, не осуждая, скажем так:В законном браке то внебрачный брак.
XXXVII
Когда-то было слово cicisbeo,[12]Но этот титул был бы ныне дик.Испанцы называют их cortejo[13]Обычай и в Испанию проник.Он царствует везде, от По до Tajo,[14]И может к нам перехлестнуться вмиг,Но сохрани нас бог от этой моды,Пойдут суды, взыскания, разводы.
XXXVIII
Замечу кстати: я питаю самК девицам и любовь и уваженье,Но в tete-a-tete[15] ценю я больше дам,Да и во всем отдам им предпочтенье,Причем ко всем народам и краямОтносится равно мое сужденье:И знают жизнь, и держатся смелей,А нам всегда естественность милей.
XXXIX
Хоть мисс, как роза, свежестью сверкает,Но неловка, дрожит за каждый шаг,Пугливо-строгим видом вас пугает,Хихикает, краснеет, точно рак.Чуть что, смутясь, к мамаше убегает,Мол, я, иль вы, иль он ступил не так.Все отдает в ней нянькиным уходом,Она и пахнет как-то бутербродом.