несколько огров сцепились с горными троллями, желая выяснить, кто сильнее. На шум драки прибежали гномы, подтянулись орки, небольшой конфликт вылился в полноценную войну. Все кланы гномов вышли на поверхность, потрясая кирками и молотами. В это время ядро орочьей армии подошло к лесу, где и застряло. Эльфы не бились грудь в грудь, а предпочитали осыпать противника градом стрел из-за деревьев. Юркие гоблины противостояли лесному народу, но чем дальше захватчики продвигались в густую зелень, тем б
Перед лицом клыкастой угрозы объединились князья и бароны, основной костяк отборных дружин составила конница Моравии. Могучие кудесники сопровождали защитников. Каргул понял, что орда не выдержит нападения с трех сторон. Забили барабаны, призывая отступить и перегруппироваться. Меж трех холмов на равнине состоялась главная битва.
Как ни трепали захватчиков, они до сих пор оставались грозной силой. Ракшас грамотно расставил войска. На холме засели гоблины с пращами, у подножия сгруппировались шеренги орков и отряды огров. Шаманы без устали камлали, готовя убойные заклинания каменного града, разрушительного смерча и стылой вьюги. Очень скоро стало ясно, что медлительная магия орков не может соперничать со стремительными ударами кудесников.
Армии сошлись на рассвете. Бронированная пехота людей и низкорослые гномы сцепились с мощными ограми, орки пошли в наступление, но угодили под прицельный огонь эльфийских луков – лесные жители изменили обыкновению и покинули зеленую обитель. Даже на излете тяжелые стрелы пробивали доспехи, а серповидные наконечники начисто срезали руки и отрубали ноги. Гоблины спохватились, обрушив град камней на ушастых стрелков и пехоту. Огры вертели дубинами, сделанными из цельных стволов деревьев, мелькали секиры орков. Над полем разнесся гул барабанов. Шаманы активировали стихийную магию, поражающую сразу сотни врагов. Защитники дрогнули. Но в дело вступила тяжелая конница и подключились кудесники.
Заклинания людей казались простыми, но в то же время оставались эффективными. Большие огненные шары вспахивали поле, ветвистые молнии били нескольких противников сразу. Шаманы пытались поставить защиту, но не успевали. Подмяв пехоту, орки бросились к ненавистным магам. Именно тогда с фланга ударила конница. Лавина закованных в броню рыцарей обрушилась на захватчиков. От удара передние ряды просто смело. Орки не успели выставить копья, как стальные всадники вспороли их построение. Тяжелые мечи с легкостью сносили клыкастые головы, топоры крушили доспехи. Огры падали с подрезанными жилами на землю, где их добивали копьями.
В тот же момент с тыла подоспела легкая кавалерия, согнав с холма гоблинов. Орда смешалась, и без того слабая дисциплина рухнула. Каргул бесновался, глядя, как бегут его отборные войска. Он было бросился за помощью к зверобогу, но Кразал упорно сохранял нейтралитет. К вечеру от могучей армии остались жалкие крохи. Кипя ненавистью, люди разнесли подводы, изрубив орочьих самок и детенышей на куски – предельная жестокость порождает еще большую месть. Легкая конница преследовала недобитков до самого моря.
Каргул хотел умереть от позора, но его жизнь принадлежала другому. Властелин выбросил ракшаса обратно в срединную сферу и словно бы забыл о непутевом слуге. Шло время, остатки орков сгинули на Танделле, куда умудрились сбежать после разгрома. Ветшали грозные ликом идолы, а вместе с ними истлевал Каргул, превратившись в тень самого себя. Он давно уже приготовился к смерти, но однажды перед ним возник Дракон.
Ракшас слышал легенды об этом существе. Не бог и не смертный, Дракон сам вознес себя в ранг небожителей. Где он жил – неизвестно. Какие цели преследовал – непонятно. Но и Темные, и Светлые остерегались злить крылатого ящера.
– Несчастный Каргул, – обратился Дракон. – Ты чахнешь, как растение без воды. Посмотри, на кого ты стал похож. Стыдно.
– Вам хорошо так говорить, – пролепетал ракшас. – Вы – легенда, а я просто осколок прошлого, преданный забвению.
– Ну-ну, что за упадническое настроение? Когда-то ты блистал, рвался в боги. Не хочешь получить еще один шанс?
– Вы смеетесь над бедным ракшасом. Не мучайте меня, дайте умереть спокойно.
– Не дам. Короче, так: я предлагаю тебе аватару, толику энергии и возможность возродиться на Радэоне.
– Аватару?! Новую жизнь?! Да за это я готов перекраситься в Светлого, да простит меня Темный Властелин!
– Я от тебя ничего не требую, считай это подарком. Ты согласен?
– Да!
Глава 2
Опаленное изнутри тело болело и чесалось. Не открывая глаз, Шаман провел рукой, ногти заскребли по коже, но облегчения это не принесло. Его словно нафаршировали перцем, жжение было несильное, но постоянное. Кто такое сотворил с ним? Память возвращалась постепенно, точно боялась шокировать хозяина. В ушах зудели два голоса.
– Я ему всю бороду выщипаю, старикашке этому, – сказал женский. – Нашему другу и так досталось, а он добавил мучений.
– Но, Зета, мастер Шаман первый вспылил, – прокаркал второй. – Наверняка можно было договориться по-хорошему.
– Так ты оправдываешь это чудовище?! Этого лжеучителя?!
– Конечно, нет, но…
– Я с тобой больше не разговариваю, предатель! И не смей прикасаться ко мне!
– О, женщины…
В носу засвербило, видимо, перец успел добраться и сюда. Маг оглушительно чихнул.
– Ах, он очнулся, хвала Родителю! – воскликнула Зета. – Шаманчик, дорогой, как ты себя чувствуешь?
– Бывало и лучше, дорогая.
– Этот Аль Мавир перехитрил тебя, как ты мог такое допустить?! Ты же лучший маг на Радэоне, уж я-то знаю. Ты просто поддался, так? Хотел заставить нас поволноваться? Тебе это удалось, негодник! Ой, кто-то идет.
Скрипнула дверь, в комнату вошел Аль Мавир. С глазами Шамана творилось что-то странное – он видел учителя, словно сквозь мутную пленку.
– Ну, как ты? – В голосе Аль Мавира звучало глубокое сочувствие.
– Нормально. Что со мной произошло?
– Ты молод и горяч, а маг должен сохранять контроль в любой ситуации. Я наложил на тебя запирающее заклинание еще в первую ночь в магистрате – простая предосторожность. Когда ты сотворил чару, пламя начало пожирать тебя изнутри. Сожалею, что дошло до этого.
– Я виноват, – сказал Шаман после долгого молчания. – Простите, учитель, теперь я все вспомнил. Но и вы должны понять меня.
– Конечно, мой мальчик. Я не сержусь. Отдыхай, ты должен набираться сил. Я смог потушить пламя, но внутренние ожоги будут беспокоить тебя некоторое время.
– Ерунда, я быстро их вылечу. Лучше скажите, сколько я провалялся? Война началась?
– Ты пребывал в коме три дня, я даже удивился и обрадовался, что
