лицом к лицу. Я понял, что та жизнь – не для меня. Но я не бежал. Я ушел. И никогда не сожалел ни об одном своем шаге.
– Другому этот способ может и не помочь…
– Я хочу тебя, Келли, – сказал он, перекатывая ее на спину. – Здесь. Сейчас. Всегда!
Она напряглась, но только на мгновение. Всегда. Это было опасное слово. «Всегда» означало «навечно». Но сейчас было не время всерьез задумываться об этом. Отбросив раздумья над понятием «всегда», она весело и дерзко закричала:
– Моя очередь! – и тряхнула длинными волосами в знак полной свободы и раскрепощенности.
Он обхватил ее талию и простонал сквозь зубы:
– О Боже, Келли, ты меня с ума сведешь!
Затем они молча лежали в объятиях друг друга, наслаждаясь каждым мгновением.
Капли дождя нежно коснулись их обнаженных, разгоряченных тел. Они неохотно разомкнули объятия. Молча и не торопясь собрали вещи. Какой смысл торопиться, если они и так мокрые?
Когда они вошли в дом, Келли тихо сказала, что ей, наверное, лучше вернуться в город. Ей действительно хотелось остаться одной, чтобы осмыслить все, что произошло в этот волшебный день и вечер.
После того как оба приняли душ и оделись, Майк проводил ее в город на своем мопеде: девушкам не следует ездить одним в столь поздний час.
Они поцеловались на ступеньках отеля, и Келли благодарно сказала:
– Все было чудесно, Майк! Хотелось бы, чтобы чудеса на этом не кончились!
– Все только начинается, – улыбнулся он, целуя ее напоследок. – Увидимся завтра!
Глава 7
На следующее утро, около восьми, когда Эди еще спала, Келли уже покинула отель. Она чувствовала себя виноватой, потому что снова оставляла Эди одну, и написала об этом в записке, обещая вернуться к ленчу и провести остаток дня вместе.
Келли села на мопед и направилась в бухту, где ее уже ждал Майк. Он немедленно обнял ее и стал целовать, отчего Келли тут же растаяла, но он быстро охладил ее пыл.
– Ладно, хватит! И мне нелегко терпеть, моя дорогая. Но сейчас надо сосредоточиться на другом. Ты согласна?
Она недовольно оттопырила нижнюю губу:
– А я считала себя любимой ученицей!
– Кто же с этим спорит?
Он чмокнул Келли в кончик носа.
– Но, помнится, мы еще хотели, чтобы ты научилась нырять и плавать под водой?
Далее Майк объяснил ей, что подводным плаванием можно заниматься с маской и трубкой или с аквалангом.
– Начнем с маски и трубки. Вот маска. Это – волшебное окно в океан. Без нее ты ничего не увидишь. А трубка одним концом вставляется в рот, а другой торчит над поверхностью и позволяет дышать, погрузив лицо в воду.
Дошел черед и до ластов, которые, по словам Майка, позволяли передвигаться со скоростью и ловкостью рыбы и оставляли руки свободными.
– Ну что ж, приступаем! – сказал он, закончив свою краткую лекцию.
Келли быстро убедилась, что передвигаться в ластах по суше очень неудобно.
– Теперь я понимаю, как тяжело приходилось чудовищу Черной лагуны! – вскричала она, высоко поднимая ноги. Но когда она ступила в воду, ласты сразу перестали мешать.
Майк начал объяснять ей, как надо погружать лицо в воду и дышать через трубку. Он был поражен, до чего легко у нее это получилось.
– Отлично! – похвалил Майк. – А теперь попробуем погружаться.
Она попробовала прием «камнем ко дну», предварительно несколькими резкими вдохами проветрив легкие. Затем поджала колени к груди и перевернулась головой вниз.
Майк не мог в очередной раз не обратить внимания, какая у нее великолепная фигура. Да что говорить – у нее все великолепное! Тут он вспомнил о своих обязанностях и поспешно нырнул вслед.
Келли очень быстро освоила всю эту премудрость. На сегодняшнее утро он планировал только краткое занятие, в основном состоящее из ныряния с маской и трубкой. Но она чувствовала себя в воде уже так уверенно, что Майк повез ее на коралловый риф. И Келли ослепила красота подводного мира, и она не могла не поделиться своими впечатлениями с учителем.
– Это изумительно! Я видела подводные съемки в кино, но в жизни это гораздо прекраснее. А как четко я вижу дно! Какое все яркое: золото, пурпур, синее, зеленое! Дух захватывает!
– Вода здесь такая чистая, – объяснил Майк, – потому что на Багамах нет рек, выносящих в море ил. А на глубине – плато, так называемая Багамская банка, в тысячи квадратных миль – дно, покрытое желтым песком. Солнце, проникая вглубь, отражается от песка и кораллов, и возникают все эти потрясающие оттенки.
– Покажи мне плато! – потребовала она.
